Жить и сгореть в Калифорнии - Дон Уинслоу

Два вьетнамца в кабине грузового фургона.

Водитель Томми До паркуется.

— Вот уж в глухомань забрались, — замечает его приятель Винс Тран.

Томми на это наплевать, лишь бы избавиться от опасного груза.

Томми объезжает стоящий «кадиллак».

— Любят они эти свои «кадиллаки», — по-вьетнамски говорит Тран.

— Ну и пусть, — говорит Томми.

Сам он копит на «миату». «Миата» — это класс. Томми видит себя за рулем черной «миаты», в темных, обтекаемой формы очках, с черноволосой куколкой рядом.

Картина так и стоит у него перед глазами.

Из «кадиллака» вылезают двое.

Один из них высокий, длинноногий, прямо как афганская борзая, думает Томми, вот только костюм на нем — темно-синий, жарко, должно быть, в таком костюме на солнцепеке. Второй ростом поменьше, но широкоплечий, коренастый. Одет в гавайскую рубаху всю в цветах, и Томми решает, что одет он по-дурацки. Должно быть, тот еще громила — получить бы поскорее денежки, разгрузиться и смотаться назад в Гарден-Гроув.

Как правило, Томми дел с невьетнамцами не ведет, тем более с такими.

Но уж больно деньги посулили хорошие. Две тысячи за доставку.

Широкоплечий в цветастой рубахе отворяет ворота, и Томми въезжает во двор. Парень закрывает за ними ворота.

Томми и Тран спрыгивают на землю.

— Разгружайте машину, — велит тот, что в синем костюме.

Томми качает головой.

— Сперва деньги, — говорит он.

— Ах, ну конечно, — говорит тот, что в синем.

— Дело есть дело, — говорит Томми, словно оправдываясь за то, что напомнил о деньгах. Он старается быть вежливым.

— Дело есть дело, — соглашается Синий.

Томми глядит, как Синий сует руку в карман за бумажником, но достает оттуда девятимиллиметровый ствол с глушителем и всаживает одну за другой три пули прямо в лицо Томми.

Тран глядит на это с выражением полного изумления и недоверия. Он не бежит, не делает ни малейшей попытки скрыться. Остается на месте, словно застыв, что дает Синему возможность без всякого труда всадить следующие три пули уже в Трана.

Парень в цветастой рубахе отволакивает сперва Томми, а затем Трана к мусорной свалке. Он обливает их бензином и бросает зажженную спичку.

— Вьетнамцы — буддисты? — спрашивает он у Синего.

— Наверно.

Говорят они по-русски.

— Так, похоже, мертвяков своих они сжигают, да?

Синий лишь пожимает плечами.

Час спустя фургон разгружен, а груз помещен в ангар. Через двенадцать минут Цветастый выводит фургон на пустошь и там взрывает его.

Жизнь и пожар в Калифорнии.