Шельф - Андрей Ильин

Небольшой уютный зал.

Стол красного дерева, кресла из натуральной кожи крокодила, приглушенный свет, картины на стенах. Естественно, подлинники известных художников.

И публика. Избранная. Которую по «ящику» не увидишь. Потому что они лицами не торгуют.

Они торгуют другим.

– Господа, я рад что после стольких раундов переговоров, мы наконец пришли к единому мнению относительно обсуждаемого здесь контракта. Заключение его откроет новые финансовые горизонты для всех участников сторон. Не скрою, путь к решению был долгим и трудным, имели место различные противоречия и объективные сложности. Которые мы, тем не менее, смогли преодолеть. О сумме контракта я говорить не стану, вы о ней все осведомлены. Но, по оценкам экспертов, это третий по значимости контракт в мировом рейтинге проектов этого года. С чем вас с удовольствием поздравляю. Это серьезный успех.

Все согласно закивали.

– Сегодня мы собрались здесь, чтобы поставить подписи под главным соглашением, где оговорены суммы, участие и ответственность сторон и приступить к реализации этого грандиозного…

Один из присутствующих поднял руку.

– Да. Что у вас?

– Хочу внести уточнение. – Человек встал, чуть поклонился. – Господа, у меня небольшая для всех информация. Я хочу сообщить, что наша… что моя компания выходит из настоящего контракта в одностороннем порядке…

Повисла мертвая, кладбищенская тишина. Взгляды, все взоры устремились на выступавшего.

– Но позвольте! Как же так? Мы собрались… – начал было распорядитель.

– Простите, господа. Но так сложились обстоятельства. Это окончательное решение. О причинах позвольте мне не распространяться. Надеюсь, вы сможете найти других достойных компаньонов. Мы были очень рады сотрудничеству с вами. Спасибо…

Человек собрал со стола бумаги, сунул их в папочку и, сдержанно поклонившись, пошел к выходу, провожаемый взглядами.

Третий в мировом рейтинге контракт не состоялся…

* * *

Текст был пространным, страниц на десять. И был совершенно бессмысленным – про какие-то там лесозаготовки с перечислением сортов деревьев, делянок, кубов и прочей технической ерундой. Которую, если читать, то скулы от скуки сведет.

Если всё подряд читать…

А если не всё и не подряд… Если выборочно, выбирая отдельные слова и цифры, в определенной последовательности, соединяя их по специальной формуле в столбцы, то текст приобретал иной смысл.

Потому что в нем были широта и долгота.

И было время…

Место и время встречи…

* * *

Курорт был так себе, не из самых раскрученных.

И страна не из первой десятки.

И сезон – не самый лучший.

И отдыхающих не так уж много.

Но отдыхающие – были. Катались себе по склонам, пили глинтвейн и пиво в барах, оттягивались в парилках и плавали в бассейнах.

Новый постоялец вышел из отеля. Спросил:

– Где у вас тут склоны помягче, но так, чтобы народа поменьше?

Хотя лучше местных знал всё про эти склоны, дороги, подъемники и развязки. Например, знал, как по старой пастушьей тропе выйти к перевалу, по склону которого попасть из этого государства в соседнее, знал названия и планировки отелей с той стороны и имена администраторов, чтобы если что, сойти за своего, знал расписание и номера автобусов, которые могли доставить его на железнодорожный вокзал к местному поезду… И даже знал координаты заброшенного альпинистского приюта, где в самом крайнем случае можно было отсидеться недели две-три…

Много чего знал, о чем население даже не догадывалось.

Потому что это была обычная подготовительная работа – изучить местность и наметить все возможные, в том числе экзотические, пути эвакуации. А иначе как? Потом, если до плохого дойдет, думать будет некогда…

Погода была прекрасная, с видимостью, как говорят пилоты: сто на сто. Хрен при такой подкрадешься близко. И хрен дрон с фото и видеокамерами подвесишь, потому что если голову задрать, то можно космос увидеть.

Хорошее место.

– Ну, я пошел.

Новоиспеченный горнолыжник забросил на плечо лыжи и пошел к подъемнику.

Ничем не примечательный, среднестатистический отдыхающий, в типичной одежде, с примелькавшимся снаряжением, «европланктон», сменивший на неделю «аквариум» офиса на недорогие снежные горные склоны. Один – из десятков тысяч.

Подъемник потащился вверх. Далеко не на всех сиденьях были люди. Ну, и хорошо. Плохо, когда людей совсем нет, и ты один, как вошь на гребешке. Но и не хорошо, когда людей много.

Приехали…

«Отдыхающий» встал на лыжи и довольно уверенно поехал по склону. Потому что пришлось научиться, взять уроков десять именно для этой поездки. Чтобы сойти за горнолыжника.

Снег скрипел под лыжами, солнце светило, снег искрился. Всё, как на рекламных буклетах. Он свернул чуть в сторону с трассы и тут вдруг сбоку к нему метнулась какая-то тень.

Секунда… Сшиблись… Свалились в снег, покатились вниз сцепленным клубком. Что за идиот, перед собой не смотрит! Или совсем ездить не умеет?

Затормозились. Осмотрелись, ощупались. Вроде целы.

– Вы что, не видели? Вы как ездите!

– Не бухти, – тихо сказал лыжник. По-русски. – Сиди проверяй, ремонтируй крепления. Короче, делай что-нибудь. – И сам стал ковыряться в лыжах, озабоченно качая головой.

Куратор. Всё понятно. Нашел место, выбрал время и придумал повод. Самый простой и естественный – сбить с ног человека, чтобы естественным образом познакомиться. Теперь вот чинит лыжи, хотя кругом ни души и ни кустика, за которым можно было бы спрятаться. Но всё равно, он что-то такое изображает.

– Ай-ай, как же так случилось, вы уж простите… – и вполголоса: – Слушай внимательно и запоминай. У нас ЧП – погибли два работника торгпредства. Все на ушах. На место отправлены все возможные спецслужбы, вплоть до участковых. И нас пригребли…

– Но мы внутренняя разведка! Мы только дома…

– Это ты им расскажи. Есть прямой приказ Первого – выехать и разобраться на месте, а ему мы перечить не должны. Можем только исполнять.

– Как же тут разбираться, если нельзя светиться?

– А это твои проблемы. Разбираться надо и результат на-горá выдать, но так, чтобы ни одна живая душа. Ну, ты правила знаешь…

Правила он знал, правила были известные: если ты высунулся, засветил свое личико и если кто-то заподозрил тебя в принадлежности к Организации, то цепочку прервут на тебе. Потому что никто никогда ни под каким видом, даже на уровне подозрений… И это есть «верхнее» правило, которое над всеми прочими правилами, потому что тайна Организации выше жизни ее отдельных работников. И даже всех.