Мишень для Слепого - Андрей Воронин Страница 90

Генерал Разумовский сидел в кабине. Рядом с ним на сиденье лежал автомат, взятый у охранника. В фургоне было тихо, и Петр Павлович рассудил: "Наверное, Коптев уже все устроил, перетащил ящики к двери…

Перетащил деньги! – с удовольствием поправил себя генерал. – Скоро я буду богат. И плевать я хотел на всех, мне по хрен, с кем ФСК будет расплачиваться фальшивками. Пусть провалятся все до единого российские резиденты – мне-то что! Гори огнем все эти интересы государства!"

Да – ему было все равно. Он думал лишь о себе.

Впрочем, в эти минуты – о Коптеве тоже. Как бы не развивались события дальше, Разумовскому во что бы то ни стало следовало отделаться от майора. Такой друг-напарник ему ни к чему. Лишний человек – лишние проблемы.

* * *

Глеб видел, как из тумана вынырнули и пошли на подъем из низины «форд» ГАИ с включенной мигалкой, следом «рафик», потом банковский большой броневик и наконец «чероки». И в джипе, и в «рафике», и в броневике были до зубов вооруженные люди.

«Черт побери, сколько же вас! Главное, чтобы вы не успели вернуться».

Глеб передернул затвор автомата, досылая патрон в патронник.

«Ну где же ты? Где?» – Глеб прислушивался, надеясь уловить звук двигателя фургона.

Пронеслось два легковых автомобиля – «вольво» и «жигули». Фургона не было.

* * *

Разумовский решил, что пора Коптева пересадить за руль.

«Сделаю так. Там, внизу, туман. Я приторможу, и пусть Коптев пересаживается».

Глебу повезло. Ему даже не пришлось стрелять. Фургон с надписью «Москве – 850» остановился метрах в тридцати от него. Сиверов побежал пригнувшись, вдоль дороги, на ходу срывая с пояса иммобилизационную гранату. Он услышал скрежет и хлопок двери, выглянул из кювета и увидел, как майор Коптев в своем длинном плаще с пистолетом в руке соскакивает на землю, приседает, разминая ноги.

Генерал Разумовский тоже выбрался из кабины. Он держал в руках рацию.

– Давай, Коптев, быстрее! Поехали, а то сильно отстанем. Там у тебя все в порядке?

– Все о'кей, генерал, – Коптев поднял вверх большой палец.

Когда они сошлись у кабины фургона, Глеб сорвал гранату с пояса и швырнул к их ногам. Взрыв был настолько мощным, что земля еще долго гудела. Сиверов, даже сквозь прикрытые веки, увидел ослепительно яркую вспышку и, сразу же вскочив на ноги, помчался к машине.

Стоял противный, резкий и густой запах взрывчатки.

Майор Коптев лежал на спине, его руки и ноги подрагивали. Пистолет валялся в стороне – Генерал Разумовский сидел привалившись к колесу, из его носа текла кровь. Оба были оглушены.

Глеб отцепил с пояса наручники. Он открыл фургон, подхватил Коптева, втолкнул в машину и примкнул его руки к металлической стойке.

– Поскучай здесь.

Он ощупал карманы майора – оружия не обнаружил. Потом переключился на генерала. Подхватил его под мышки.

– Ну и тяжел, боров! – прошептал Сиверов, запихивая Разумовского в кабину и приковывая его руки к металлическому поручню над боковым стеклом над дверью.

Генерал еще не пришел в себя. Глеб сунул сумку в кабину – под ноги, прыгнул в кабину фургона, запустил двигатель и погнал машину на боковую дорогу. Затем съехал на проселок и метров через тридцать остановился.

«Ну вот, самое место. – Сиверов взглянул на генерала. Тот по-прежнему был без сознания. – Ничего, отойдешь. Наверное, не привык к подобным штучкам. А зря».

Глеб вытащил из сумки черную трикотажную шапочку «ниндзя», натянул ее на лицо и мгновенно стал похож на настоящего бандита, грабителя банков. В узкую прорезь шапочки были лишь видны поблескивающие серые глаза.

– Ну, – сказал Глеб, хлопая генерала по щекам. – Приходи в себя, придурок! Мерзавец!

Генерал заморгал, дернулся. Но руки были прикованы. Взгляд Разумовского стал осмысленным.

– Ты кто? Что тебе надо?

– Потом узнаешь. Придет время, и тебе скажут, кто я.

Глеб выскочил из машины, а генерал Разумовский продолжал судорожно дергаться, пытаясь освободиться, пока не понял тщетность усилий. У него из носа продолжала идти кровь. Из уха по щеке тоже зазмеилась тонкая кровавая дорожка. Он вздыхал, мычал, но Сиверову было не до его мук.

Глеб распахнул дверь фургона. Коптев сидел на полу и тоже пытался освободиться. Глеб ткнул его автоматом в бок:

– Ну что, пришел в себя? Как самочувствие – прекрасное? Вижу, что прекрасное. А теперь ты мне быстро скажешь, пока я не прострелил тебе яйца, в каких ящиках фальшивые деньги.

– Не скажу! – выдавил из себя Коптев.

– Ах, не скажешь?

Глеб решил, что церемониться не стоит. Времени у него совсем мало, может быть, минут десять, а может, и того меньше.

Он побежал к машине, вытащил из багажника тридцатилитровую пластиковую канистру, полную бензина, и с ней вернулся к фургону. Канистру он поставил на землю и выволок из кабины Разумовского, который практически не сопротивлялся. Сиверов подтащил его к открытой двери фургона, сбросил помост и к помосту наручниками примкнул генерала.

Затем он выволок Коптева. Тот дернулся и попытался сбить Глеба с ног. Попытка эта могла вызвать лишь смех. Он получил удар ногой, несильный, но Коптеву, оглушенному взрывом, хватило. Сиверов примкнул и его к помосту. Теперь генерал и майор сидели друг против друга, часто мигая, отчего их лица выглядели удивленными. Казалось, соучастники пытаются выяснить в немом диалоге: как все это случилось? что это за деятель в нелепой «ниндзя», обвешанный оружием? чего ему надо?

– Слушай, – сказал наконец-то Разумовский Глебу, – в этой машине много денег. Мы с тобой можем поделиться.

– Ты думаешь;, я этого хочу?

– Денег все хотят.

– Вот тут ты, генерал, ошибаешься. В каких ящиках фальшивые доллары?

И генерал, и майор молчали.

– Ну что ж, друзья, – зловеще сказал Глеб, – как хотите. Тогда вы сгорите вместе с этими деньгами.

Он наклонился к канистре, одним движением отвернул крышку, поднял тяжеленную емкость и стал лить бензин на генерала Разумовского, а затем на майора Коптева.