Пропуск с красной печатью - Александр Тамоников Страница 9

– Учитесь, как надо работать, – усмехнулся Верхотуров и нетерпеливо посмотрел на часы.

Тут в дверь снова постучали, вошли четверо, и началось запланированное совещание. Люди рассаживались за столом, выжидающе смотрели на старшего по званию и должности. Все четверо имели прямое отношение к управлению, трудились в нем не один год на руководящих должностях. Подполковник Павел Медынич, самый молодой из присутствующих, второй заместитель Верхотурова, начальник секретной части. Прямой, как шпага, немногословный полковник Сергушин Николай Дмитриевич – начальник 2-го отдела, руководитель групп конвоев сопровождения особо ценных грузов. Начальник технического отдела полковник Стерлинг Юрий Антонович – перманентно хмурый, сосредоточенный. Его заместитель майор Беликов – белобрысый, исполнительный, а главное, компетентный.

– Добрый день, товарищи офицеры, – поздоровался Верхотуров. – Долго сидеть сегодня не будем, закончим через пять минут. Надеюсь, все понимают – информация обладает грифом «совершенно секретно», и ее разглашение преследуется по закону. Поступила информация из ярославского КБ «Куб» о том, что изделие 24-АЛП успешно прошло заводские испытания. Выпущена ограниченная партия блоков «Дрозд» в количестве десяти единиц. Вся документация уже у нас, ее изучают эксперты. Похоже, инженеры Грушевского потрудились на славу, создали именно то, что крайне необходимо нашим воздушно-космическим силам.

– Да, этот блок программного управления станет неприятным сюрпризом для наших партнеров из Северо-Атлантического альянса, – улыбнулся генерал-майор Суханов. – Воздействовать на него со своих спутников они уже не смогут. Какое-то время, во всяком случае, точно не смогут, – допустил он.

– Однако не следует забывать, что заводские испытания – это лишь приемочная формальность, а как поведут себя изделия после установки на средство доставки, пока неясно, – продолжал Верхотуров. – В реальных условиях «Дрозды» пока не испытывались. Сейчас на «Кубе» идет подготовка к отправке партии изделий на полигон. Испытывать их будут на полигоне «Южный» в Ростовской области – в вотчине полковника Харченко Виктора Елисеевича, которого вы все прекрасно знаете. Задача нашего управления – обеспечить безопасную доставку изделий на полигон из начальной до конечной точки.

– Мы уже поняли, товарищ генерал-лейтенант, – кивнул молодой подполковник Медынич. – На какое число назначена перевозка?

– Сегодня у нас пятница, 11 сентября. – Верхотуров машинально покосился на свой ежедневник (ничего секретного в нем, понятно, не было). – Доставку произвести в четверг, 17-го. Работники вашего отдела, Юрий Антонович, – посмотрел он на полковника Стерлинга, – должны проконтролировать процесс погрузки, условия транспортировки, а также то, что груз доставлен адресату лично, так сказать, в руки.

– Все будет сделано, Валерий Леонидович, – кивнул Стерлинг.

– Наши специалисты вместе с персоналом полигона проконтролируют также установку блоков на ракеты «Вектор», – добавил его заместитель Беликов. – Не будем безоглядно доверять гражданским, товарищ генерал-лейтенант.

– Хорошо, – кивнул Верхотуров. – Мы проводим подобные мероприятия не впервые, уверен, что все пройдет гладко.

– А как еще, – пожал плечами генерал-майор Суханов. – Работать в режиме строгой секретности, слава богу, научились. Да и по своей земле пойдем – не по вражеской.

– Кстати, по поводу вражеской территории, – сухо улыбнулся начальник управления. – Думаю, ни для кого из присутствующих не секрет, в какой точке земного шара через месяц-другой будут испытываться ракеты «Вектор», оснащенные блоками «Дрозд». Это Сирия, товарищи офицеры и генералы. Политическая почва для данного решения еще не подготовлена, но высшее руководство над этим работает, и могу вас заверить, что мы в это ввяжемся. Не можем не ввязаться. Слишком долго об нас вытирали ноги и не признавали наше право иметь собственные интересы. И сугубо практическая, разумеется, причина – новейшее оружие, сконструированное и произведенное в последнее время, нуждается в испытаниях в реальных, отнюдь не полигонных, условиях. Но это дело будущего. Пока наша задача – доставить на полигон партию блоков «Дрозд» и провести предварительные испытания. Если в ходе последних выявятся недостатки, у инженеров будет время их устранить. Проработаем маршрут доставки, товарищи. – Верхотуров повернулся к руководителю групп конвоев полковнику Сергушину: – Слушаем ваши предложения, Николай Дмитриевич.

– Буду неоригинальным, Валерий Леонидович. – Сергушин поднялся, подошел к карте, стал указкой отмечать узловые точки маршрута. – Город Ярославль, производственная база конструкторского бюро «Куб» на Волочаевской улице. Город Переславль-Залесский – Орехово-Зуево – Коломна. Далее – выезд на трассу «Дон», а вернее, на параллельную ей дорогу до Воронежа… – Указка медленно очерчивала маршрут, и все следили за ней, как загипнотизированные. – От Камышина конвой сворачивает к Матушкино и по прямой – на полигон «Южный». Маршрут отработан, мы использовали его несколько раз. В крупные города конвой не заходит, выбирает объездной маршрут. Нежелательны также выезды на скоростные магистрали и совсем уж убитые проселки – используются обычные дороги общего назначения, на которых разрешенная ГИБДД скорость не превышает 90 километров в час. Конвой не должен привлекать внимания. Олег Александрович прав, мы едем по своей земле, но – тем не менее. Поэтому машин сопровождения не будет. Весь конвой – один бронированный, но внешне обычный микроавтобус «Пежо», ничем не выделяющийся в потоке транспорта. Номера – Министерства обороны. Посты ГИБДД на маршруте будут предупреждены, обязаны пропускать беспрепятственно. У конвоя стабильная связь с Центром, доклад каждые десять минут. На машине «маячки» – ее маршрут отслеживается диспетчерами. О характере груза знают только присутствующие в этом кабинете, полковник Харченко на полигоне «Южный» и несколько человек в КБ «Куб». Причем последние – в полном неведении относительно маршрута. Состав конвоя – четыре опытных офицера моего отдела. На теле каждого – датчик слежения, у каждого – индивидуальное средство связи с диспетчерами и центром. Вооружение – табельные «ПМ», «АКС». Повторяю, товарищ генерал-лейтенант, движение конвоя отслеживается в каждой точке маршрута. Органы ФСБ и специальные подразделения тех регионов, по которым пролегает маршрут, будут приведены в готовность и смогут прибыть в течение нескольких минут – на случай непредвиденных обстоятельств, поломок или аварий.

– Ну что ж, неплохо, – деловито кивнул Верхотуров. – Минус в том, что конвой следует без сопровождения, но в этом есть и свои плюсы. Приступаем к работе, товарищи. Задание ответственное, просьба отнестись со всей серьезностью. Не смею вас больше задерживать. Николай Дмитриевич, утвержденный маршрут мне на стол. Юрий Антонович, съездите в КБ «Куб», поговорите с Грушевским – что он думает о защищенности и перспективах использования нового изделия, имеется ли возможность после ряда доработок устанавливать его на другие носители? Павел Егорович, на вашей совести полный анализ сложившейся вокруг «Дроздов» ситуации. Что знают об этом наши коллеги из ЦРУ, МИ-6, СБУ, насколько они информированы и не собираются ли что-нибудь предпринять касательно написанной для «Дроздов» программы? Было бы неприятно, если наши западные партнеры получат возможность перехватывать ракеты с нашей новой начинкой. Слишком дорогое это удовольствие – не пирожки, однако, печем…