С капканом на ментов - Максим Шахов Страница 9

Веня вытряхнул в унитаз содержимое небольшой картонной коробки и дважды смыл воду. Вернувшись в отдел, он спросил:

– Больше ничего не нарыл?

– Чисто, – сказал Сергей, задвигая ящики стола. – Ну, что скажешь?

– Насчет чего?

– Насчет всего этого.

– Так Мамаев уже все сказал. Нас подставили, мы лоханулись. Классика.

– И кто же это сделал?

– Наверное, тот, кто хочет подпортить карьеру Мамаеву. Представляешь, что было бы, если б я не сунул в ведро «чек»?

– Представляю, – даже передернул плечами Сергей. – А откуда он у тебя в поезде взялся?

– Из папки. Мне Пузач как-то сказал, что у настоящего опера ОБНОНа всегда должен быть с собой «чек». На всякий случай, чтобы нарика расколоть…

– А как ты понял, что жена Лившица «чистая»?

– Не знаю. Почувствовал просто.

– А почему мне не сказал?

– Не успел. Да и без толку тебе что-то говорить.

– Это почему?

– А потому что ты долдонил все время: «Хитро они, суки, все придумали, но нас на мякине не проведешь»!

– А кто говорил: «Это акция прикрытия, это психическая атака»?

– Дед Пихто в кожаном пальто! Короче, Серж, отмазались, и ладно! Включи лучше чайник.

– Я что тебе, салабон, чайник включать?

– Нет, Серж, ты гений сыска, просто чайник стоит на твоем подоконнике…

Лениво переругиваясь, они попили чая, потом с пульта позвонил дежурный:

– ОБНОН, на выход! Мамаев велел грузиться в его машину! И все документы по Лившичихе взять!

«Волга» начальника УВД стояла у крыльца. Сергей с Веней забрались на заднее сиденье. Минуту спустя в дверях появился Мамаев. Он уже спускался по ступенькам, когда на крыльцо выскочил Гошкодеря.

– Юра, а я? Мне тоже ехать?

Иногда, как правило, совершенно не к месту и не ко времени, Гошкодеря позволял себе обращаться к Мамаеву на «ты». Тот относился к этому спокойно.

– Обойдемся, Иван Петрович, без тебя.

– Но это же мои подчиненные!

– Я в курсе, – кивнул Мамаев. – Но для тебя у меня особое поручение. Тут скоро должны подвезти евроокна, организуй разгрузку и складирование. А с завтрашнего дня будешь курировать работы по их установке…

Прокурор встретил прибывших довольно прохладно. Нацепив на нос очки, он долго и вдумчиво изучал заключение экспертизы, привезенное Мамаевым.

– Значит, героин, – наконец сказал он. – Сто пять миллиграмм. Очень-очень крупная партия.

Сергей с Веней помалкивали, опустив головы, Мамаев с интересом изучал корешки юридических справочников, стоящих в шкафу.

– Так что скажете, а, Юрий Петрович? Лившиц уже областному прокурору звонил и мне заявление накатал трехстраничное. Вот, прочтите!

Мамаев бегло просмотрел скрепленные степлером листы и равнодушно сказал:

– Очень интересно. Но изложенные доводы не выдерживают никакой критики.

– Ясно, – раздраженно произнес прокурор. – Значит, защищаете своих подчиненных?

– А зачем их защищать? – едва заметно улыбнулся Мамаев. – Им и так палец в рот не клади.

– Это точно, – посмотрел на Веню прокурор. – Ладно, с женой Лившица пусть теперь суд разбирается, бог с ней. А что вы скажете об этом?

Прокурор снова водрузил на нос очки и с плохо скрываемым торжеством в голосе начал читать:

– «Прокурору города Светловодска от гражданки Белкиной… Заявление… Сегодня утром я, как обычно, отправилась на работу на вокзал. Вскоре ко мне подошли два насильника, оказавшиеся впоследствии сотрудниками милиции Александровым и Локтевым. Угрожая служебным положением, они в грубой форме потребовали, чтобы я бесплатно и одновременно вступила с ними в половую связь. Я вырвалась и начала убегать, насильники погнались за мной. На ходу они угрожали, что будет хуже. Я все равно убегала. Но Александров и Локтев догнали меня на путях и все равно изнасиловали…»

– Что-что?.. – хмыкнул Сергей.

Прокурор метнул на него свирепый взгляд и тут же продолжил:

– «…и все равно изнасиловали в извращенной форме, засунув во влагалище пакет с наркотиком…» Ну а на это что вы скажете?

– Полный бред! – с горячностью вскрикнул Веня.

Мамаев предупредительно вскинул руку и быстро спросил:

– Простите, Степан Ерофеич, это заявление написано гражданкой Белкиной собственноручно?

– Естественно. Вот ее подпись.

– Так, – перегнулся через стол Мамаев. – Дата сегодняшняя. Интересно… Простите, а как оно вообще к вам попало? Гражданка-то сидит у нас.

– А очень просто. Заявление только что подал адвокат гражданки Белкиной от ее имени…

– У Белки – адвокат? – не поверил своим ушам Сергей.

– Это ее конституционное право.

– Да, конечно, только…

– Хватит! – хлопнул рукой по столу прокурор. – Теперь вопросы задаю я. Вы подтверждаете факты, изложенные в заявлении гражданки Белкиной?

– Нет, конечно!

– Нет!

– Тогда расскажите, как все было?

– Да как, – передернул плечами Сергей. – Так же, как и с женой Лившица…

– Ну-ну? – подался вперед прокурор.

По его тону Сергей понял, что сморозил глупость, и поспешил поправиться:

– Я имею в виду, что мы получили агентурное сообщение от того самого информатора. Ну, выехали на вокзал, вычислили эту самую Белкину и задержали… То есть сначала она вырвалась, но мы ее догнали уже на путях.

– И сунули наркотик, так? – рявкнул прокурор.

– Да не совали мы ей никакого наркотика! Вот вам крест! Это она сама с перепугу спрятала его туда за вагоном, когда поняла, что не убежит. А мы поначалу даже не додумались. Только когда все обыскали вокруг, уже тогда сообразили. Вот!

Прокурор язвительно улыбнулся и совсем тихо сказал:

– Понятые при этом присутствовали?

– Что?

– Я спрашиваю, свидетели у вас есть?

– А-а, – вздохнул Сергей. – Нет, конечно. Какие свидетели у черта на куличках? Это было, считай, уже на товарной станции.

– Я так и думал, – удовлетворенно сказал прокурор. – Все, Юрий Петрович, мое терпение исчерпано. Вплоть до выяснения всех обстоятельств я изменил меру пресечения гражданке Белкиной на подписку о невыезде. С минуты на минуту она будет здесь. Ее опросят по существу заявления и проведут тщательную проверку изложенных фактов. О результатах я вам сообщу дополнительно. На этот период прошу вас отстранить господ Александрова и Локтева от выполнения служебных обязанностей. Все. Я вас больше не задерживаю…