Он, она и патроны - Александр Тамоников Страница 8

Особняк усиленно охранялся. В доме имелись потайные схроны, рассчитанные на трех‑четырех человек. Имелся запасной выход через сад, и еще один — подземный, через вентиляционную шахту общественного гаража в параллельный переулок. Настоящий хозяин здания — некий лондонский банкир — никогда здесь не был, зато имел грамотных управляющих. Когда отмывшиеся мужчины спустились в гостиную, на улице уже темнело. Мужчина в элегантном темном костюме прохаживался вдоль отключенного камина, заложив за спину холеные руки. На пальце поблескивал перстень с черным камнем. Темные волосы были аккуратно пострижены. Когда он повернулся к вошедшим, у «беженцев» недоуменно вытянулись лица. Сайдулла??! Его было трудно узнать. Офицер разведки Исламского государства, ответственный за подготовку терактов в Европе, полностью сменил имидж — от тщательно причесанной макушки до сверкающих модных ботинок из дорогого бутика. Он был гладко выбрит, осталась лишь символическая, в виде тонкой полоски, окладистая бородка.

— Сайдулла? — Абу Каббар, сглотнув, переглянулся с товарищами. — Удивили, Сайдулла… Вы же остались в Сирии, когда мы уезжали…

Что‑то шевельнулось у бархатной портьеры в плохо освещенном углу. Обозначился еще один персонаж в приличном европейском костюме. Заместитель Сайдуллы Гази Хабир тоже сменил внешность, стал похож на преуспевающего турка, которых в Западной Германии чуть меньше, чем в Турции.

— Ты удивлен, Абу Каббар? — вкрадчиво заговорил Сайдулла. — Открою тебе секрет — есть такое сложное техническое приспособление под названием «самолет». А еще придумали регулярные рейсы — из того же Эр‑Рияда, например, или Стамбула… В чем повинен перед западной демократией скромный итальянский бизнесмен Серджио Антонелли, ведущий на юге Германии свое маленькое дело, связанное с продажей чистящих средств? И его деловой партнер господин Омар Тунджай — прошу любить и жаловать! Отныне просьба обращаться к нам только по этим именам. — Он пристально посмотрел на людей, собрать которых в Европе оказалось не такой уж простой задачей. — И да пребудет с нами Аллах, братья, пусть Он ведет нас своей мудрой рукой, освещает нам наш тернистый путь…

— Аллах велик… — пробормотал, сделав смиренное лицо, Карим Талеб. — А мы — его ничтожные рабы, да смилостивится Он над нами… Можно спросить, Сай… Прошу прощения, синьор Антонелли? Что произошло в лагере для беженцев? Зачем нас туда привезли, почему погиб Али?

— Все в порядке, братья, так требовала ситуация, — монотонно заговорил Сайдулла, хотя вряд ли эта размеренная бархатная речь могла кого‑то убаюкать. — Али Рашид — грязная свинья, работал на русскую разведку — это достоверно установлено. Его супруга работала вместе с ним. Собаке собачья смерть, как говорится… — Он, как бы невзначай, покосился на потолок. — Мы не знаем, как он вышел на нашу группу, но можно сказать с уверенностью: все время, что он находился среди нас, у него не было возможности отправить сообщение. Его руководство не знало, в какую группу он внедрился. Поблагодарим Аллаха, что эта опасность уже миновала… Смерть в лагере для беженцев — перестраховка. Его убил алчный соотечественник, перед которым Али «светил» деньгами и дорогими вещами. Греческая полиция полностью поддерживает эту версию, и мы ей крайне благодарны. Русские могут думать что угодно — след нашей группы они уже потеряли.

— Мы поняли, синьор Антонелли, — покладисто кивнул Абу Каббар. — Можно узнать, где мы находимся?

— Альцбург, южная Германия, земля Баден‑Вюртемберг. Недалеко французская граница. Это все, что вам надо знать. Старайтесь не проявлять любопытства. Горничных не донимать — они все равно ничего не скажут. А вам избыточная любознательность может навредить. Здесь наша штаб‑квартира, братья. Сюда вас будут привозить и отсюда увозить. Здесь вы будете отдыхать после работы, планировать операции, здесь вы будете жить со своими семьями… в свободное от командировок время. Надеюсь, все понимают, что ваши семьи при любом раскладе останутся здесь, и если у кого‑то вдруг возникнет недостойная мысль… Прошу прощения, — изобразил он сочувствующую мину, — я знаю, что у вас никогда не возникнут подобные мысли… однако должен предупредить. Завтра вас сфотографируют, и послезавтра получите документы граждан Германии. Документы будут качественные, но просьба не забывать, что это фальшивка. Что вы скажете про Мансура Хамиля?

Вопрос был неожиданным, мужчины переглянулись.

— Сопливый мальчишка, хозяин, — пожал плечами Абу Каббар. — Сдаст нас со всеми потрохами, если его хорошенько припугнут. Не воин.

— Даже под страхом казни его жены? — ехидно усмехнулся Сайдулла.

— Он очень любит свою птичку‑невеличку, — подхватил Карим Талеб. — Да, он пуглив, нерешителен, духовно слаб, и все же он любит свою девчонку больше жизни.

— А еще он гениальный компьютерщик, — напомнил Сайдулла. — И из любого кафе, сидя там с планшетом, может отключить защиту хоть атомной электростанции, не говоря уж про обыкновенную.

— Пойдет ли на дело этот чертов гуманист, узнав о количестве предполагаемых жертв? — задумался Фарук. — Конечно, пойдет, никуда не денется, зная, что мы убьем его Виам…

— Но будет нервничать, переживать, в итоге провалится сам и нас потянет за собой, — фыркнул Абу Каббар.

— Тогда используем этого заморыша втемную, — улыбнулся Сайдулла. — Втемную ставим задачи, относимся мягко. Виам наши работницы должны окружить заботой, выполнять все ее прихоти. Чтобы никаких скабрезных взглядов, намеков. Можно сводить ее под охраной в ближайший торговый центр — пусть почувствует дух свободы. Ну хорошо, с парнем я сам поговорю, настрою его на нужную волну. Вы трое пока отдыхайте. Здесь есть бассейн, спортзал, проводите время с семьей… Прошу вас еще раз понять и прочувствовать, братья, — пока вы качественно выполняете свою работу, ваши родные будут жить припеваючи. Вы не шахиды, но в случае вашей героической смерти их обеспечат всем необходимым. Разумеется, никто не собирается жить вечно в этом доме. Слишком расточительно, знаете ли, для организации… У каждого будет свое благоустроенное жилье, куда вы будете возвращаться после праведных трудов.

— Прошу прощения, хозяин, — проворчал Абу Каббар, — при всем уважении — давайте оставим в покое эти сказки и перейдем к конкретным вещам. Мы знаем, на что идем. Мы верим в то, что делаем. Гарантируете безопасность семьям — и мы готовы выполнять любую работу во имя Аллаха…

— Тогда перейдем к конкретным вещам. — В руке Сайдуллы возник пульт дистанционного управления. Вспыхнул экран плоского телевизора над камином. Обрисовалась карта. Юго‑восточная область Франции, кусочек Италии, Швейцарии, западная часть земли Баден‑Вюртемберг с жирно помеченным городком Альцбург. — Вы уже поняли, где мы находимся, — объявил он. — Поставлена задача: провести акцию на южном берегу Франции, в районе города Буллон. — Лазерный указатель прорисовал линию сверху вниз и уперся в побережье Средиземного моря. — Крупный портовый и курортный центр в 80 километрах к востоку от Марселя. Это Прованс, Французская Ривьера, западная часть Лазурного Берега, как называют эту местность неверные, который включает часть Франции, Монако и немного Италии. На восточной окраине Буллона есть парк Гарди — излюбленное место отдыха местных французов и приезжих. Акция назначена на 18 марта — в этот день тамошняя мэрия отмечает очередную дату основания города… Есть вопросы, Карим?