Жестокий рикошет - Сергей Самаров Страница 8

Пышноусый старший лейтенант Радченков рядом с бритоголовым подполковником Волкотрубом своей непривычной простому армейскому взгляду нестандартностью создавали впечатление какого-то арт-спецназа. По крайней мере, именно так охарактеризовал эту пару заместитель командира бригады спецназа ГРУ подполковник Владимиров, отправлявший группу своих парней вместе с «краповыми беретами» в рейд.

– У меня слово «арт» всегда связывается с чем-то нехорошим, неестественным, – сдержанно сказал Волкотруб. – Мы лучше без этого обойдемся и будем настоящими, потому что нам предстоит всерьез выполнять серьезные задачи~ Без представлений. Я вообще с детства цирк не любил, мне было жалко измученных животных и было противно смотреть на глупых кривляк-клоунов.

– Я соглашусь, товарищ подполковник, с товарищем подполковником. – Вячеслав, каламбуря, пошевелил усом, как бы желая таким образом подтвердить сказанное. – Нам никого разыгрывать не надо.

Задача «краповых» спецназовцам ГРУ была неизвестна, Волкотруб ее не афишировал, а Радченков с Владимировым вопросов не задавали. Но и те и другие спецназовцы привыкли считать свои дела серьезными и имели для этого все основания.

Собственную машину спецназу ГРУ подполковник Владимиров все же выхлопотал. На тот вероятный случай, если придется изменить свой маршрут и отделиться от «краповых» для преследования собственных интересов. Но подполковник Волкотруб все же и эту машину, слегка по-хамски, потому что ничьего разрешения спросить не пожелал, использовал, загрузив ее для своих нужд двумя «подносами» [5]и четырьмя ящиками с минами. Минометы – еще ладно, а мины – груз не слишком приятный. Но пришлось молча согласиться, чтобы не конфликтовать в начале предстоящих дел.

Выехали в ночь в сопровождении боевой машины пехоты и двух бронетранспортеров. Если боевую машину пехоты выделили именно в сопровождение, то БТРы у «краповых» имелись собственные, и они вполне были в состоянии осуществлять прикрытие колонны из пяти грузовиков, один из которых принадлежал спецназу ГРУ, один вез запасы продовольствия и боеприпасы, а три машины были загружены бойцами спецназа внутренних войск.

Конечно, краповые береты носили не все в отряде. Краповый берет – это признанный знак отличия, и, чтобы получить его, следует очень и очень отличиться на службе и, кроме того, сдать серьезные экзамены. Но в обиходе весь спецназ внутренних войск называли «краповыми» потому, что именно носители краповых беретов задавали в подразделении боевой тон и дух.

Первоначальный пункт назначения был давно уже известен – тот самый полевой лагерь, где стояли недавно спецназовцы ГРУ и где все началось. Сейчас лагерь занят другими частями, но тем не менее место там для всех найдется. В крайнем случае можно будет поставить дополнительные палатки, которые даже с собой везти необходимости не было, поскольку они имелись на лагерном складе.

Прошло уже то время, когда ночные пробеги автоколонн являлись опасной операцией. Сейчас днем порой ехать опаснее, чем ночью. А такой большой колонной, да еще с мощным прикрытием, вообще можно было ехать спокойно. По ночам бандиты уже не устраивали засады на дорогах. Если на дорогу и выходили, то только для того, чтобы фугас установить. Но это вблизи больших городов. А от большого города колонна отдалялась стремительно. Окрестности просматривались не только в свете фар, но и с помощью приборов ночного видения, которыми были оснащены и бронетранспортеры, и боевая машина пехоты. В трех местах командир отряда «краповых» на всякий случай приказал обстрелять подозрительные кусты. Если там и был кто-то, то после нескольких пулеметных очередей наверняка в живых не остался.

Почти через пять часов подполковник Волкотруб, занявший место в головном бронетранспортере, сообщил всем по переговорному устройству:

– Подъезжаем. Впереди шлагбаум.

Чтобы попасть в палаточный городок, в само село въезжать надобности не было.

* * *

Спецназ ГРУ нашел свои недавно оставленные палатки еще не занятыми и, договорившись с комендантом, устроился быстро, тогда как спецназ внутренних войск до утра занимался обустройством на новом месте. Старший лейтенант Радченков вместе со старшим лейтенантом Скорняковым заняли свою офицерскую палатку и взяли к себе на подселение старшего прапорщика Валерия Страшкова, снайпера группы, и прапорщика Юрия Лавренца, опытного минера, специалиста по хитрым минным ловушкам.

До утра время еще было, и Радченков приказал всем отдыхать, поставив на всякий случай время подъема на будильнике своего мобильника, хотя сам знал, что это лишнее, потому что и он, и тот же Женя Скорняков без всяких будильников проснутся вовремя, сколько бы ни выделили себе на сон. Будет время выспаться за четыре часа, они выспятся за четыре, будет необходимость выспаться за пятнадцать минут, они и через пятнадцать минут проснутся. Так уж запрограммирован у каждого офицера спецназа организм, что подсознание с армейской дисциплинированностью выполняет любые команды.

Но разбудил Вячеслава не будильник трубки, а подполковник Волкотруб, пришедший за пятнадцать минут до назначенного подъема вместе с младшим лейтенантом милиции. Радченков проснулся сразу, как только услышал свою фамилию. И сразу вышел из палатки, потому что спал из экономии времени почти не раздевшись, хотя «разгрузку» и бронежилет все же снял и разулся, чтобы ноги отдыхали.

– Вы знакомы? – спросил Волкотруб. – Ко мне прислали младшего лейтенанта Хамидова, поскольку о вашем возвращении его не предупредили.

– Так точно, товарищ подполковник, – сказал старший лейтенант. – Имели удовольствие контактировать. И еще контактировать, наверное, придется много раз, поскольку мы вернулись. Что нового расскажешь, Хамзат?