Афганский осведомитель - Иван Стрельцов Страница 8

— Здравию желаю, Роман Иванович, — весело поздоровался Гончаров. — Вот, привел знакомиться со своей заменой. Прошу любить и жаловать, капитан Марков.

— Значит, отмучился, Сергеич? — приподнимаясь над столом, проговорил майор.

— Да нет, — усмехаясь, покачал головой подполковник. — Остался еще дембельский аккорд. Нужно же парня ввести в курс дела для эффективной работы.

— Без этого никак, — согласился особист и без всякого перехода обратился к гостю: — Ну, давай знакомиться. Коллега, Евтушенко Роман Иванович, можно проще — Иванович.

— Кирилл Марков, — пожимая руку, сдержанно представился капитан.

— А это командир роты охраны старший лейтенант Кочетов, — майор указал на своего собеседника.

— Григорий, — просто сказал молодой офицер, рукопожатие у него было крепким, как у всякого привыкшего к физическим нагрузкам. На груди старшего лейтенанта Марков увидел нашивку за тяжелое ранение.

— В общем, так, Гриша, ты своим забиякам передай: если они не прекратят бодаться, я лично каждому из них ежа в жопу заряжу. Так что до дембеля будут в раскорячку ходить.

По тону Евтушенко чувствовалось, что он не бросается словами, а говорит как настоящий хозяин положения. И после сделанного предупреждения обязательно наступит время репрессий.

— Предупрежу, Роман Иванович, — пряча улыбку в уголках рта, кивнул ротный и непроизвольно поправил кобуру на ремне. — И со своей стороны на неделю запрягу их на кухню, пусть по очереди казаны драят.

— Вот и ладушки, — на прощание произнес особист и дружелюбно похлопал старлея на плечу. Десантник на прощание кивнул милиционерам и, неслышно ступая, вышел из кабинета.

— Присаживайтесь, — Евтушенко указал на свободные стулья. — Будем знакомиться поближе. Так сказать, расставим точки над «ё» и определим приоритеты будущей оперативной работы.

Майор на мгновение задумался, потом, растягивая слова, добавил:

— Хотя на сухую такие вещи не особо воспринимаются, да и за приезд неплохо бы проставиться, а, капитан?

— Побойся бога, Иванович, — за Кирилла поспешно ответил Гончаров. — Они же сюда не из дома попадают, а после учебки. Если что и захватили с собой, то, естественно, уже давно употребили. А я еще и чемоданы не собрал, вот как получу от начальства «добро» на возвращение в родные пенаты, так сразу же проставлюсь. Ты же знаешь, за мной не заржавеет.

— Знаю, знаю, — как от назойливой мухи отмахнулся от него особист. — Ладно, поскребем у себя по сусекам.

Открыв ящик стола, он вытащил три граненых стакана, половинку черного хлеба, из холодильника достал кружок копченой колбасы, небольшой квадрат соленого сала и армейскую фляжку.

Пока майор «скреб по сусекам», подполковник Гончаров из нагрудного кармана извлек кнопочный нож зоновской работы и, щелкнув блеснувшим лезвием, стал проворно нарезать хлеб, пластовать сало, колбасу, выкладывая «деликатесы» на большую щербатую тарелку, которая, как пришелец из других миров, выпорхнула из служебного сейфа.

— А это золотой запас, — хозяин кабинета с важным видом опустил на стол литровую банку, где сквозь стекло можно было разглядеть ярко-красные помидоры, дольки сладкого болгарского перца, кольца репчатого лука и кусочки стеблей сельдерея. — Маманя с оказией передала, настоящие, квашеные, а не государственный маринад, — с гордостью сообщил Евтушенко. Надавив большим пальцем в центр крышки, почти неуловимым движением сорвал ее с горловины.

Гончаров, который не один раз становился свидетелем этого аттракциона, только усмехнулся и негромко произнес:

— У советских своя гордость, на буржуев смотрят свысока.

— А то, — широко осклабился особист. Отвернув пробку с фляжки, разлил поровну прозрачную жидкость по стаканам, стенки которых тут же покрылись испариной. — Прошу прощения, что не угощаю казенкой, но наша «Чапаевка» ничуть не хуже. К тому же семьдесят градусов как-никак.

— А что значит «Чапаевка»? — не понял Кирилл.

— Да есть тут у нас абориген, Василий Иванович, креагенщик. Обслуживает холодильные установки больницы, морга, столовой. Руки золотые, плюс доступ к необходимым узлам. Вот и соорудил себе самогонный аппарат. Главное то, что тут многие гонят, но вот добиться такого качества никто не смог, — подробно пояснил Гончаров.

— Ладно, хватит греть напиток, — поднимая свой стакан, поторопил офицеров особист. — Давайте выпьем за плодотворное сотрудничество.

Самогон действительно оказался ядреный. С непривычки Маркову показалось, что он по ошибке глотнул горящего бензина.

— Закуси, — услышал капитан откуда-то издалека голос своего наставника, в открытый рот тут же втолкнули небольшой помидор. Раскусив тонкую кожицу, Кирилл почувствовал, как остро-кислая мякоть овоща тушит в организме разгорающийся пожар.

— Налегайте, хлопцы, на мясные закуски, потому что разговор предстоит долгий и серьезный, — предупредил Евтушенко, но тем не менее налил по второй.

Закусив бутербродом с колбасой, подполковник Гончаров перешел к инструктажу.

— Провинция здешняя, как ты уже слышал, служит перевалочным пунктом. Банды, идущие из Пакистана в глубь страны, редко здесь безобразят, они, наоборот, стараются побыстрее прошмыгнуть мимо наших застав. В свою очередь десантники за ними охотятся и по возможности бьют в хвост и гриву. Тем не менее район спокойным назвать нельзя, особенно когда приходит Башир Ранжи.

— Это еще кто такой? — спросил Кирилл.

— В прошлом местный феодал, а сейчас обычный басмач, — за Гончарова ответил Евтушенко. — Вернее сказать, главарь банды. Он не является борцом ни за веру исламскую, ни за свободу Афганистана, а воюет за «бабки».

— Как это за «бабки»? — снова не понял Марков.

— Очень просто, в Пакистане есть богатые спонсоры, они платят басмачам за каждого убитого солдата, офицера, подбитый танк, БТР, сожженный наливник или взорванный тягач. Не говоря уже о самолетах и вертолетах. Все учтено у западных спонсоров, и на все есть своя цена. Вот Ранжи, приходя сюда, и устраивает минирование и засады на дорогах. А когда пятки припекут, тут же бежит обратно в Пакистан. Пару месяцев зализывает раны, а потом опять все по новой. И так уже третий год играет с нами в «кошки-мышки», хитрый, гад, выворачивается из самых патовых ситуаций.

— Так что, этот Башир — моя цель? — спросил Марков, по своей мирной советской жизни решив, что если старшие товарищи так долго рассказывают о каком-то бандите, то его и придется разрабатывать.

— Нормально, — не удержался от усмешки особист и обратился к Гончарову: — А он уже мне нравится, Сергеич. Думаю, сработаемся.

— Нет, Кирилл, вряд ли тебе удастся заарканить этого волка, — подполковник опять терпеливо принялся пояснять. — Как я уже говорил, основная группа работает с царандоем. Тебе я передам своих информаторов, так называемых «барабанов», будешь получать от них информацию и разрабатывать с военной контрразведкой. — Гончаров кивнул на особиста, и тот перехватил эстафету: