Волчий зарок - Михаил Серегин Страница 8

* * *

Небо хмурилось, закрывшись от людских глаз темно-синими тучами. Подул резковатый и слишком прохладный для этого времени года ветер, поднимая пыль и мусор с обочин дорог и растрескавшегося асфальта тротуаров. Где-то вдалеке грохотал гром, и вот-вот должен был начаться настоящий ливень, делая погоду совершенно не подходящей для прогулок. Словно сама природа гневалась, не желая отпускать Полунина из города.

– Иваныч, может быть, завтра поедете? – сказал Рамазанов. – Смотри, вон непогодь какая. Видимость совсем никуда. А еще дождь пойдет. Не дай бог, что-нибудь на дороге случится.

– Я, Шакирыч, не первый год машину вожу, – усмехнулся Полунин. – К тому же, говорят, что уезжать в дождь – хорошая примета.

– С каких это пор ты, Иваныч, приметам веришь? – Болдин, проверявший торцовым ключом крепления гаек на колесах, распрямился и с иронией посмотрел на Владимира. – Может, перекрестить тебя на дорожку?

– Это я тебя сейчас перекрещу, – Полунин повернулся к нему. – Монтировкой, например.

Славка в наигранном испуге отшатнулся от Владимира и спрятался за капот «БМВ». Антошка, крутившийся поблизости от Болдина, засмеялся и бросился за машину догонять Славку. Болдин побежал от него, прячась за спины Шакирыча и Полунина. Владимир некоторое время наблюдал за их игрой, а затем поймал Антона и поднял на руки.

– Все. Поиграли, и хватит, – проговорил он, опуская сына на землю. – Сейчас тетя Света спустится попрощаться, и мы с тобой уезжаем.

Однако раньше няни Антона, плавно закатившись под арку в центре дома, во двор въехал сверкающий никелем темно-синий джип. Автомобиль свернул вправо и припарковался неподалеку от «БМВ» Полунина. Мужчины удивленно переглянулись.

– Зачем это сюда нелегкая Веселовского принесла? – ни к кому конкретно не обращаясь, поинтересовался Болдин.

Никто ему не ответил. Лишь Полунин слегка пожал плечами, глядя на останавливающийся джип. Дверка внедорожника открылась, выпуская на свет божий низкого, пухлого, лысоватого мужчину в дорогом черном костюме. Мужчина тщательно оправил отутюженные брюки и только после этого направился в сторону Полунина с друзьями.

Веселовский Александр Михайлович был генеральным директором того самого перерабатывающего комплекса «Нефтьоргсинтез», из-за войны за который и погибла жена Полунина. Правда, сам Веселовский к этому никакого отношения не имел. Он лишь умело подстраивался под сменяющихся владельцев предприятия, бессменно оставаясь на своем посту.

Руководил Веселовский «Нефтьоргсинтезом» как ставленник Сатарова. Остался он на посту гендиректора и после окончания операции, проведенной ФСБ в «Аркаде». Так его наградили за оказанную государству помощь. А поскольку Веселовский был угоден многим чиновникам в аппарате мэрии, Полунин не сомневался, что пробудет Александр Михайлович на этом посту до конца своих дней. Если, конечно, не пойдет на повышение.

Владимир не испытывал ненависти к Веселовскому. Но и приятельских чувств к гендиректору у него не было и не могло быть. Полунину всегда были неприятны люди такого типа: «шестерки», умеющие вовремя подлизать нужную задницу и получить за это поощрение.

– Владимир Иванович, я хотел бы с вами поговорить, – Веселовский протянул вперед руку для приветствия, но Полунин не обратил на нее никакого внимания. Гендиректор смутился, но постарался не подать вида. – Я собирался навестить вас завтра. Однако сегодня узнал, что вы собираетесь уезжать, а возникшая проблема требует безотлагательного решения, – как ни в чем не бывало продолжал говорить Веселовский. – Может быть, пройдете в мою машину?

– Зачем? – Полунин равнодушно посмотрел на него. – Не вижу в этом надобности. Во-первых, потому что сомневаюсь, есть ли что-нибудь такое, что я хотел бы обсудить с вами, господин Веселовский. А во-вторых, предпочитаю перед отъездом подышать свежим воздухом. В машине я еще успею насидеться.

– Вопрос действительно очень важный, – продолжал упорствовать гендиректор «Нефтьоргсинтеза». – Он напрямую касается и вас, и возглавляемого пока мною предприятия. Может быть, хотя бы отойдем в сторону?

– Нет необходимости, – так же равнодушно проговорил Владимир. Однако слово «пока», которое акцентировал Веселовский, вызвало у Полунина некоторый интерес. – Все, что вы хотите сказать мне, можете говорить при моих друзьях. У меня нет от них секретов.

– Хорошо, – сделав глубокий вдох, согласился гендиректор и начал свой рассказ.

Полунин внимательно его слушал, и постепенно выражение его лица менялось от равнодушного к раздраженному и, наконец, удивленному. От взгляда Веселовского не ускользнули эти изменения в отношении Владимира к новой информации, и гендиректор почувствовал внутреннее удовлетворение. Не так уж часто удавалось людям удивить Полунина...

Чуть больше года назад, когда в городе началась охота за акциями «Нефтьоргсинтеза», Владимир, поддавшись на уговоры Самбиста, решил поучаствовать в этой игре. Для скупки акций была создана фирма, которую возглавил главный инженер «Нефтьоргсинтеза» некто Соловейчик. Позже именно он получил доверенность на право распоряжаться акциями Полунина и Самбиста.

Когда убили Анну и Самбиста и началась охота за Полуниным, в руках Соловейчика оказалось в общей сложности сорок пять процентов акций. Сатаров, который и развязал беспредел, наняв бригаду киллеров, надавил на Соловейчика и заставил главного инженера передать ему акции. Теперь эта история получила продолжение.

– Так вот, – закончил свой рассказ Веселовский. – Поскольку на руках Соловейчика была лишь доверенность на право пользования акциями, то передавать их Сатарову он не имел никакого права. Тогда кое-какие документы были подделаны, но сейчас с этим разобрались. И акции возвращаются их законным владельцам...

Веселовский на некоторое время замолчал, ожидая от Полунина какой-нибудь реакции. Однако Владимир, замерев с окаменевшим лицом, не произнес ни слова. Веселовский шмыгнул носом и продолжил рассказ, едва заметно пожав плечами:

– Насколько мне известно, вы с Самбистом завещали друг другу собственные акции в случае насильственной смерти, – проговорил гендиректор. – Так что, Владимир Иванович, у вас сейчас на руках сорок процентов всех акций «Нефтьоргсинтеза». Пять процентов мы переслали Соловейчику в Израиль. Пять находятся у меня, как вы знаете, и десять процентов в распоряжении Томашевского.

Веселовский вновь сделал паузу, глядя снизу вверх в лицо Полунина. А Владимир словно и не замечал его присутствия. Он смотрел куда-то вдаль, стиснув зубы и сжав кулаки.

– Те сорок процентов, что принадлежали Сатарову и его подручному Романенкову, в ближайшее время поступят в свободные торги, – снова не дождавшись реакции на свои слова, вынужден был продолжить генеральный директор. – Не все, конечно. Около пятнадцати процентов получает администрация области, десять переходят во владение федералов, а остальные будут свободно продаваться. Вы, как крупнейший держатель акций, должны решить, будет ли «Нефтьоргсинтез» участвовать в этих торгах. К тому же кое-какие неотложные дела перерабатывающего комплекса требуют вашего присутствия. Может быть, вы сможете отложить поездку? По крайней мере, хотя бы на месяц?