Приколист - Андрей Дышев Страница 8

Проснулся он от того, что милиционер дергал его за ухо.

– Вставай, звезда районного масштаба, – ласково приговаривал он. – За тобой пришли.

Клим решил, что его снова собираются отправить на исправительные работы. Он тотчас со сладостным томлением в душе вспомнил о подушках и колбаске в смальце и спросил, есть ли разнарядка в свинарник.

– Нет, только в морг, – ответил милиционер.

В дежурке Климу выдали паспорт, студенческий билет и плеер. Все двери перед ним распахнулись, и в глаза ударил солнечный свет.

– Смотри мне! – напутствовал его милиционер и на всякий случай погрозил пальцем.

Клим вышел за ограду и увидел Таню. Девушка с мальчишеской стрижкой стояла поодаль и, покусывая губы, смотрела на Клима. Казалось, она ждала, как он поведет себя, узнает ли ее и захочет ли с ней разговаривать.

– Привет! – сказал Клим и взмахнул рукой. Таня была в джинсах и розовой кофточке. На плече висел большой кожаный кофр.

– Здравствуйте, – ответила она, быстро подойдя к Климу. Глаза ее блестели и были подвижны. Она рассматривала его лицо с тем предельным вниманием, с каким решают ребус. – Как вы себя чувствуете?

– Как человек, которому отпущено двадцать восемь дней, – сказал Клим с завидным мужеством. – Давай перейдем на «ты»?

– Давай… А у вас… а у тебя найдется немного времени? – спросила она и тотчас смутилась, ибо вопрос был сродни вымогательству денег у нищего. Румянец залил ее щеки и спустился по шее на грудь. – Вы меня, конечно, простите…

Клим рассмеялся, обнял Таню одной рукой.

– Не волнуйся. В конце концов, для человечества это не будет слишком ощутимой утратой.

– Это ужасно, что вы… что ты говоришь, – выпалила она и чуть уши не закрыла ладонями.

– Ну, так что? – сменил тему Клим. – Я в твоем распоряжении.

Таня кивнула и стала торопливо расстегивать замок на кофре. Замок капризничал, девушка нервничала, покусывала губы.

– Да ты не торопись, – попытался успокоить ее Клим. – У меня же двадцать восемь дней, а не двадцать восемь минут.

Наконец замок открылся. Таня вынула из кофра газету, развернула ее и показала Климу.

– Вот. Это про вас… Если хочешь, почитай.

Ей с трудом дался легкий и необязательный тон, каким говорят о чем-то малозначимом. Клим взял газету и вслух прочитал:

– «Творец и бесчеловечность. О драматической судьбе молодого писателя Клима Нелипова». – Он поднял глаза и с удивлением посмотрел на девушку: – Это про меня, что ли?

– Про вас, – кивнула Таня. – Я очень старалась. Конечно, вам может не понравиться, и вы меня, пожалуйста, простите, если заметите какие-нибудь огрехи. Но я написала этот очерк на одном дыхании и от всего сердца, и я сама так переживала, что даже… даже…

Она не смогла договорить, отвернулась и тихо всхлипнула. Клим почувствовал, что у него чешется лоб, и принялся скрести его ногтями. Потом у него нестерпимо заныл затылок. Он еще раз глянул на заголовок, затем сложил газету в несколько раз и затолкал ее в карман.

– Обязательно прочитаю, – пробормотал он, машинально проверяя другой карман. – На досуге.

Денег у него не было. Ни копейки. А Танюшу следовало бы угостить мороженым. Клим посмотрел по сторонам, лихорадочно раздумывая о том, как бы сделать девушке приятное бесплатно.

– Читатели очень хорошо восприняли этот материал, – сказала Таня, прижимая платок к носу. – Просто фурор какой-то! Сегодня с самого утра в редакции разрывается телефон. Люди спрашивают, как вам можно помочь, где можно найти ваши романы… Весь тираж разошелся за один час. Редактор отправил в типографию заявку на допечатку.

– Хорошие у вас читатели, – пробормотал Клим.

– И я подумала, что, может быть, мне удастся организовать акцию по сбору средств вам на лекарства.

– Что-то очень жарко, – произнес Клим, похлопывая себя по груди. – А у вас тут есть какая-нибудь речка или озеро?

– Речка? – машинально переспросила Таня, удивляясь тому, какие приземленные желания могут возникнуть у этого необыкновенного человека. – Речка есть, но не очень глубокая. Совсем даже мелкая, там даже гуси лапами до дна достают. Но я вас хотела пригласить к нам в редакцию. Это не займет много времени.

– Нет, в редакцию не хочу, – категорически отказался Клим.

– Я вас очень прошу! – взмолилась Таня, прижимая руки к груди. – Редактор мне сказал: делай что хочешь, но чтобы он был у нас. Весь редакционный коллектив собрался, все ждут вас.

– Давай на «ты» перейдем.

– Хорошо, давайте, только пообещайте мне, что поедете со мной! Всего десять минут езды!

И Таня показала на хорошо отмытый, но старый желтый «жигуль», на ветровом стекле которого стояла картонка со словом «Пресса».

– Уболтала, – согласился Клим, правда, без особого энтузиазма.

Они сели в машину. Таня посоветовала Климу чуть опустить спинку кресла, чтобы ему было удобнее. Они проехали мимо автостанции, и Климу показалось, что он был здесь много-много лет назад. От запыленных автобусов веяло чем-то родным. Клим попытался разглядеть за торговыми прилавками продавщицу яблок, но «жигуль» мчался слишком быстро и уже через минуту выехал на центральную площадь. Рядом с памятником шевелилась небольшая толпа. Клим сначала подумал, что это митинг, но вдруг узнал в толпе свирепое лицо Кабана. Клим понял, что его неминуемо убьют. Он вспомнил, как сам велел аборигенам во главе с Кабаном принести к памятнику заявления о приеме в нефтедобывающую компанию. «Прийти они должны были вчера, – подумал Клим. – Выходит, они ждут меня здесь уже вторые сутки!»