Атака ихтиандров - Анатолий Сарычев Страница 7

Толпа, образовавшаяся у поезда, была практически однородной по своему составу. Мужчины в ватных халатах и огромных барашковых шапках неторопливо, с чувством собственного достоинства шли по перрону; женщины в длинных, до пят, темных платьях, в низко надвинутых на глаза платках, держа за руки по несколько детей, семенили следом.

Практически не было видно европейских лиц. За время движения от вагона до вокзальной двери, широкой, сделанной из цельного куска дерева и покрытой искусной резьбой, мелькнуло только одно: остроносый невысокий мужик в белой замызганной бейсболке, с недельной щетиной на впалых щеках, проскочил навстречу, бросив куда-то вбок затравленный взгляд.

На блондинистого Федора и сивого Зуба люди оглядывались постоянно, но особого дружелюбия во взглядах не было. Мужчины смотрели угрюмо, занятые своими мыслями, а женщины вообще не поднимали глаз. Раза три Федор ловил откровенно злобные взгляды, от которых стало не очень комфортно.

В полумраке старинного здания вокзала с высокими потолками и гипсовой лепниной Федор почувствовал себя уверенней. Пройдя мимо короткого ряда касс, из которых работала только одна, он вышел на привокзальную площадь, обсаженную в два ряда вековыми дубами. В десяти метрах справа от широкой лестницы с мраморными старинными перилами, спускавшейся прямо к асфальтовой дороге, скромно стояла белая «Волга» с включенным двигателем. Из выхлопной трубы автомобиля вился сизый дымок, хотя сам двигатель работал практически бесшумно, что было явно нехарактерно для российских машин.

Открыв багажник, парень поставил туда обе сумки Зуба и с облегчением вздохнул.

Федор ускорил шаг и, придержав крышку багажника левой рукой, поставил свою сумку рядом с зубовскими.

Парень обошел автомобиль и услужливо открыл заднюю дверцу. Зуб, ни слова не говоря, влез внутрь, а Федор не стал ждать и, обойдя автомобиль слева, дернул за ручку дверцы. Та и не подумала открываться. Сделав шаг, Федор постучал в стекло водителя ногтем указательного пальца. Никакого эффекта. Зуб забрался в автомобиль. Встречающий парень безмолвно столбом стоял возле задней дверцы.

«Сейчас я вас расшевелю!» – с веселой злостью подумал Федор, решительно направляясь в сторону газетного киоска на остановке автобуса. Сопровождающего наконец проняло. Рванув с места с прытью хорошего спринтера, в метре от киоска он догнал Федора и схватил его за локоть. Моментально освободившись отработанным движением, Федор продолжил путь, ни на секунду не остановившись. Дойдя до газетного киоска, наклонился к окошечку и негромко спросил:

– У вас есть международные телефонные карты?

– Только местные! – вежливо, с извиняющими интонациями ответил сорокалетний продавец.

– А если я захочу позвонить в Россию?

– Идите на Главпочтамт! – посоветовал продавец.

– Вы не подскажете, где он находится? Я только что приехал и совершенно не знаю города, – неспешно спрашивал Федор, показывая, что он никуда не торопится и готов простоять тут до самого обеда.

– Проедете на двенадцатом автобусе четыре остановки, перейдете улицу и увидите трехэтажное старинное здание красного кирпича. Вот в нем и находится Главпочтамт, – объяснил продавец.

Федор, увидев народ, стоящий на остановках, прогулочным шагом направился к ближайшей, как твердая рука вновь схватила его за локоть.

– Еще раз дотронешься до меня – сломаю руку! – негромко предупредил Федор.

– Машина вас ждет, господин!

Парень смотрел на Федора зло и немного восхищенно.

– Подождет! – махнул рукой Федор, и тут зазвонил его мобильный.

Спецназовец быстро достал аппарат и, мельком взглянув на номер, прижал трубку к уху, махнув рукой соглядатаю.

Парень развел руками, показывая, что ничего не может сделать, и медленно пошел к автомобилю.

– Страшно рад тебя слышать, Милочка! – хриплым голосом сказал Федор.

…Вспомнился дуб, который они обхватили, взявшись за руки.

– Я хочу всю жизнь быть с тобой рядом! – сказал Федор, не отпуская девичьи руки.

– Не давай опрометчивых обещаний! Кто знает, что с нами будет завтра?

– Завтра будет еще прекрасней!

– Ты хороший парень, Федор, но еще такой пацан!

– Я никогда не встречал такой красивой девушки, как ты! – снова попытался внести романтическую струю Федор.

– Ты тригонометрию сделал? – спросила практичная Мила, кидая взгляд на два портфеля…

– Я тоже рада тебя слышать! – откликнулась Мила, и в голосе ее Федору послышались радость и нежность.

– Я столько лет искал тебя! Спрашивал Таньку, Виолу, Зинку, но никто не знал, куда ты делась! Потом я все-таки просек, что ты уехала на Камчатку, но никто не дал мне твоего адреса.

– Странно! Зинка и Сима знали мой адрес.

– Я всю жизнь любил только тебя! И до сих пор люблю! – громко сказал Федор, не замечая, что стоящий рядом с ним Зуб смотрит на него, широко открыв глаза.

– Посмотри на календарь! Сейчас какой год идет? Я давно замужем, и у меня двое взрослых детей, муж, которого я люблю, и вполне устоявшаяся жизнь, в которой нет места для тебя.

– Это все не имеет никакого значения! Муж, семья, дети… Я готов выполнять все твои желания, только позволь мне хоть изредка слышать твой голос! – умоляюще попросил Федор.

– Можешь прислать мне электронное письмо.

И в трубке послышались короткие гудки.

– Пошли в машину, горе-любовник! – негромко сказал Зуб, вставая перед Федором.

– Вы еще не уехали?

– Мы уже уехали и вернулись за тобой! – скаламбурил Зуб.

– Раз вернулись – значит, поедем!

Устраиваясь на сиденье, Федор поискал молодого парня, но не нашел. Рядом с водителем сидел мужик лет пятидесяти; полуобернувшись, он с улыбкой смотрел на Федора. Видимо, Зуб уже полностью удовлетворил любопытство Седого, как про себя тут же окрестил Федор новый персонаж за абсолютно седую пышную шевелюру.

– Нельзя иметь такой гонор! – осуждающе заметил Седой, и в этот момент стал похож на школьного учителя математики, который любил погрозить пальчиком расшалившимся деткам. Некоторые, правда, были на голову выше учителя, но это ничего не меняло. – Сейчас мы поселим вас в правительственную гостиницу и начнем пробивать разрешение на проведение поисковых работ.

В этот момент машина тронулась с места.

Узкая улица, обсаженная с обеих сторон высокими пирамидальными тополями, за которыми стояли двухэтажные одинаковые домики из потемневшего красного кирпича, вывела автомобиль на широкую магистраль.

– Город наш был сооружен для русских железнодорожников, которые за один год построили железную дорогу, протянувшуюся до самого Каспийского моря, – начал рассказывать Седой.