Секретный модуль - Валерий Рощин Страница 7

Да, приключись такое дело – последствия стали бы трагическими не только для исследователей морской флоры и фауны. Именно поэтому во время капремонта старую баржу оснастили современным оборудованием: дизельным двигателем, системами управления, навигацией и средствами связи. А перед ходовыми испытаниями новенькое плавсредство принял профессиональный экипаж: капитан, два помощника, стармех, боцман, кок и шестеро матросов.

* * *

Все в нашем мире скользко и относительно. Для кругосветки под парусом две недели – ничтожно мало, а для жизни в ограниченном пространстве – бесконечная пытка. Чем себя занять в пределах стоящей на приколе платформы молодым, полным энергии людям в течение полумесяца? Вся работа внизу – на глубине пятидесяти метров; развлечений тоже никаких. Если не считать трех эфирных телеканалов и осточертевшего бассейна.

– Я дочитал последнюю книгу, – с грустью констатировал Воронин за ужином в кают-компании. – У тебя есть что-нибудь почитать? Могли бы поменяться…

Мария подцепила на кончик вилки кусочек жареной рыбы, попробовала его, поморщилась и отодвинула тарелку.

– Есть несколько журналов, но они вряд ли тебя заинтересуют.

– Рукоделие? Косметика? Мода?…

– Да, обычные журналы для женщин. Я их, кстати, тоже давно прочитала.

– Чем же ты спасаешься от безделья? – недоумевал Андрей.

– Отсыпаюсь, пересматриваю любимые фильмы – в моем ноутбуке целая фильмотека.

– Тебе проще. А я обязательно должен проглотить десяток страниц перед сном. Придется листать литературу по ихтиологии.

Девушка едва сдержала улыбку. За несколько дней знакомства у нее сложилось о молодом человеке довольно противоречивое мнение. С одной стороны, Воронин был бесконечно увлечен наукой со всеми вытекающими последствиями: не пил, курил очень редко, драгоценное время на всякого рода глупости не разбазаривал; с другой – поражала его неприспособленность к современной жизни. Порой Маше казалось, что судьба свела ее с пятилетним ребенком, не умеющим завязать шнурков, не знающим, в каком месте переходить улицу, и не ведающим, сколько стоит в магазине хлеб.

– Могу подкинуть энциклопедию технического дайвинга, – предложила она.

Андрей ответил равнодушным взглядом.

– Признаться, я сыт по горло трехнедельной подготовкой в «Посейдоне».

– А мне понравилось! Имей я свободное время – обязательно стала бы членом этого дайвинг-клуба…

Первичную подготовку по подводному плаванию Мария с Андреем прошли в московском дайвинг-клубе «Посейдон». Неделя теории, неделя занятий в бассейне и неделя практики в акватории Можайского водохранилища с погружением на максимальную глубину сертификации – восемнадцать метров. Основам худо-бедно научились, а главное – перестали бояться приличной, по их меркам, глубины.

Отодвинув занавеску, Мария посмотрела в окно. Километрах в четырех-пяти стояло на якорях бывшее прогулочное судно с трепыхавшимся на легком ветерке звездно-полосатым флагом…

«Как?! Почему здесь – в сердце России – обосновались проклятые пиндосы? – справедливо возмутился бы любой нормальный россиянин. – Почему наших соотечественников (не считая пьяных туристов) никто не видел на водной глади Великих озер, а эти чувствуют себя на Байкале как у себя дома?!»

А получилось все следующим образом. Лет пятнадцать назад американцы, прознав о создании подводной лаборатории на Байкале, отчего-то засуетились и потребовали включить в состав исследователей несколько своих ученых. Время тогда было сложное, положение ослабленной России и любившего выпить президента – шаткое. Покумекав и не пожелав обижать новых заокеанских друзей, кремлевские деятели предложили свой вариант: «Ввиду того, что штат российской подводной лаборатории полностью укомплектован, а программа исследований расписана на много лет вперед, рекомендуем построить собственную лабораторию для изучения уникального пресноводного озера».

Американцы согласились. От создания подводной станции, правда, отказались и пошли другим путем: выкупили у Восточно-Сибирского речного пароходства старенький прогулочный кораблик, отремонтировали, переоснастили. В результате получилась великолепная мобильная лаборатория, с которой ученые из разных стран регулярно совершали погружения к байкальскому дну. На кормовой площадке кораблика рядом с мощным краном стояли два подводных аппарата – небольшой телеуправляемый робот и обитаемый двухместный красавец стоимостью несколько миллионов долларов.

Поглядывая на плавучую лабораторию американских коллег, Маша спросила:

– Интересно, как развлекаются американцы в свободное от работы время?

– О-о! – допив чай, засмеялся молодой человек. – У них с развлечением большие проблемы…

– Проблемы?! – не поняла девушка. – Я стажировалась в Штатах около года и никаких проблем не заметила.

– Ну, посуди сама: у нас только три способа отвлечься от работы – бассейн, телевизор и книги, а у них небось целый список из полусотни пунктов.

– Так уж и из полусотни? – не поверила Маша.

– Думаю, на борту лаборатории, определенно, имеется приличный бар, казино, пара бассейнов с джакузи, кинотеатр…

– Наверное, ты прав. У американцев все продумано, и в умении хорошо расслабиться после напряженного трудового дня им не откажешь. Отработал на погружении, собрал нужный материал – и наверх, в нормальные каюты с теплым душем; обработал полученные данные – и отдыхай, как тебе вздумается. А у нас двухнедельная вахта со спартанскими условиями. Как в космосе… Представляешь, что нас ждет внизу?

– Внизу? – откинулся на спинку стула Воронин и расплылся в блаженной улыбке. – Внизу, Маша, мы займемся чрезвычайно интересной работой. Там будет некогда думать о всякой ерунде.

– Ерунде, – поморщившись, повторила девушка. – Между прочим, отдых – один из обязательных этапов трудовой деятельности. Без нормального отдыха здесь у нас не получится ударно потрудиться там, на глубине пятидесяти метров.

Промокнув губы салфеткой и в последний раз глянув на судно с американским флагом, девушка сухо попрощалась и покинула кают-компанию…

Подводная лаборатория, куда Марии и Андрею предстояло спуститься через несколько дней, состояла из пяти модулей: шлюзового, центрального (общего), жилого, рабочего и специального. Численность персонала варьировалась от четырех до восьми человек – в зависимости от частоты и сложности научных экспериментов. Помимо ученых, на станции в обязательном порядке обитали два пловца, прикомандированных для охраны и сопровождения ученых под водой. Данные опытов и наблюдений передавались на платформу – в ведение научной группы, возглавляемой Иноземцевым. В этой группе были те же биологи, зоологи, ихтиологи, биохимики. Те ученые, чье здоровье позволяло, регулярно уходили на вахту вниз, остальные работали наверху.

Единственная подводная штуковина со схожими функциями находилась в другом полушарии – в национальном морском заповеднике «Флорида Киз», что раскинулся на многие мили на юго-востоке США. Американская лаборатория «Аквариус» выглядела поскромнее: четырнадцатиметровый стальной цилиндр, рассчитанный максимум на шестерых акванавтов; теснота, минимум оборудования и глубина положения в двадцать метров. Зато американцы трудились под эгидой НОАА и НАСА, имели более глобальные и сугубо научные цели: испытания физических возможностей астронавтов при длительном пребывании на Луне и Марсе. Задачи наших ученых ограничивались исследованиями растительного и животного мира Байкала и некоторыми закрытыми разработками в области химии.