Молчание посвященных - Александр Звягинцев Страница 7

– Вы бы предпочли – с подачи Лубянки?

Бледный Али-хан, тяжело дыша, смотрел на Метлоу в полном смятении. Тот протянул ему таблетку со словами:

– Проглотите, Каракурт, а то вас и впрямь инфаркт хватит.

Али-хан со злостью взял таблетку из его руки и прохрипел:

– Вы блефуете, Метлоу, что ввели меня в «круг»!

– Обычный ход разведок при вербовке, – пожал плечами тот.

– Что хочет от меня ЦРУ?

– Несмотря на мое жгучее желание утопить Каракурта в сортире, ЦРУ хочет, чтобы он, в ваших «национальных интересах», продолжал работать на русских, разумеется, под нашим контролем. – Али-хан бросил на Метлоу ошалелый взгляд. – Не прикидывайтесь идиотом, Каракурт! Работа на русских даст нам возможность постоянно держать вас, как шелудивого пса, в строгом ошейнике и на коротком поводке. Но это для нас не главное…

– Что, наконец, вам от меня нужно? – почти простонал Али-хан.

– Глупый вопрос для профессионала, – жестко сказал Метлоу. – Разумеется, информация о ваших национальных интересах. Особенно в части их несовпадения с нашими интересами…

– Конкретнее, полковник?

– Ваши игры с китайцами, например. Но в первую очередь нас интересует то же, что и русских, – информация о ваших успехах в создании ядерного оружия. А также точная и полная информация об иностранных фирмах, задействованных в вашем ядерном проекте.

– Для этого надо вращаться в правительственных сферах, а я лишь…

– А вы лишь сын разорившегося пенджабского набоба, с детства познавший запах и вкус нищеты. У меня могло бы вызвать сочувствие то, как вы всеми способами оберегаете от нее своих детей, но способы уж очень сомнительны. Продажа всех и вся… перепродажа наркоты и нашего оружия… и даже, как выяснилось, продажа людей в рабство. Напомнить, сколько вы содрали с родного брата за дока Юсуфа?

– У ЦРУ что, досье на меня? – искренне удивился Али-хан. – С каких пор?

– С тех пор, как русские накрыли вас с наркотой на их памирской границе. Но, признаться, тогда мы не придали этому факту особого значения, да и неопровержимых доказательств ваших контактов с русскими не было. Вначале досье было заведено по департаменту борьбы с наркомафией, это потом уж открылись и другие ваши пакости…

– В Афганистане многие мои коллеги грели руки на наркотиках, – раздраженно отмахнулся Али-хан. – Стояла задача дестабилизации политической ситуации в мусульманских республиках Советов…

– Согласен: наркотой в Афганистане зарабатывали многие офицеры пакистанской разведки. Но немногие согласились работать на КГБ, – грубо оборвал его Метлоу. – У вонючего паука Каракурта есть лишь два выхода: или он, сохраняя свою жизнь, работает на нас, или…

– Или?..

– Не позднее чем завтра пакистанский премьер-министр получит от нашего госдепа ноту протеста, и на его стол ляжет досье со всеми вашими пакостями. А о зиндане вашей контрразведки вы знаете не понаслышке…

– Вы не даете мне времени подумать, полковник, – обескураженно пробормотал Али-хан.

– Не рассчитывайте на мою сентиментальность, Каракурт.

– Понимаю, у меня нет выхода, но есть маленькое условие…

– Не вам, в полном дерьме, ставить условия.

– Отдайте мне вашего «пехотного майора».

– Вонючий паук хочет за него содрать с русских кругленькую сумму, – повысил голос американец. – Ну и мразь этот Каракурт!

Поняв, что русского майора ему не заполучить, Али-хан решил больше не испытывать судьбу и подавленно проговорил:

– Лубянка, по крайней мере, мне неплохо платила…

– Вам ли не знать, что стоящую информацию все разведки неплохо оплачивают.

– Ответьте, Метлоу, кто будет знать о…

– О том, что вы работаете на нас?

– Да, я это имел в виду.

– Мой шеф в Лэнгли и я.

– Какие гарантии, что…

– Что расшифровки радиосеансов Каракурта с Лубянкой не лягут на стол шефа ИСИ? Единственные гарантии – инициативная работа Каракурта на нас и его паучий инстинкт самосохранения.

– Иншалла!.. Значит, такова воля Аллаха! – вздохнул Али-хан и покосился на американца. – Вы сообщите Хекматиару об агенте КГБ в его ставке?

– Будет лучше, если ему сообщит об этом сам Али-хан и лично найдет Каракурта в его близком окружении, – не удержался от саркастической усмешки тот и добавил: – Причем ссылка на информацию, полученную от ЦРУ, необязательна…

– Спасибо! – прижал руку к сердцу Али-хан. – Вас будет интересовать тот, кто… кто…

– Кто в ставке Хекматиара окажется Каракуртом? – подсказал Метлоу. – Нет. «Умножая познания, мы умножаем скорбь».

– О Аллах Всемогущий! – провел ладонями по лицу Али-хан. – Вы выиграли и эту партию, полковник.

– Да, Али-хан. А проигравший, как известно, платит…

Али-хан вопросительно посмотрел на него.

– Твоя ИСИ обожает совать нос в наши операции, из-за чего у нас порой возникают проблемы.

– Какие на этот раз?

– Для начала: паспорт, водительские права, визы на имя подданного британской короны, уроженца Пакистана, предположим, Джона Ли Карпентера, законного отпрыска английского колониального чиновника или офицера. Кроме того, все необходимые документы рабу Юсуфу, включая и диплом врача.

Али-хан кивнул и потер друг о друга кончики пухлых пальцев.

– «Запад есть Запад, Восток есть Восток, и вместе им не сойтись!» – процитировал Метлоу Киплинга и, не скрывая брезгливости, протянул ему конверт с деньгами. – Признаться, я еще не встречал такой патологической алчности, как у вас, коллега!

– Зато документы будут вне подозрений, – не смутился тот.

– О'кей! В интересах Каракурта – чтобы документы были вне подозрений. И не забудьте оплатить Юсуфу все пять лет рабства, плюс командировочные и представительские расходы на год вперед.

– Но, сэр, это грабеж! – По лицу Али-хана пошли красные пятна. – Я выложил большие деньги за его выкуп из плена.

– Из вашего досье следует, что за Юсуфа не было выложено ни цента, – остудил его Метлоу. – И еще: Каракурт впредь должен быть целомудреннее жены самого Цезаря. Только при этом условии он может рассчитывать на доходное место в правительственных сферах своей страны…

В глазах Али-хана полыхнули алчные огоньки.

– На все воля Аллаха! – Он торопливо провел ладонями по лицу и вкрадчиво добавил: – В восемьдесят восьмом году я тоже сделал вам одолжение, полковник…

– Помню… За десять тысяч баксов.

– Я не о том… На приказ Лубянки ликвидировать пехотного майора Каракурт тогда сообщил, что тот умер от ран, не приходя в сознание.