Эпидемия до востребования - Борис Калашников Страница 64

«Началось», – подумала Кэролайн Булман, увидев утром в Интернете видеокадры с проигрышем Марка Лоренсо в казино «Остров сокровищ».

Какой-то черный глаз внимательно следил за супругом президента Филиппин. В дополнение к видео заботливый наблюдатель выложил в Сеть счета, оплаченные Марком в барах и ресторанах. За гостиничный номер он выкладывал двадцать тысяч зеленых в сутки. С учетом карточных проигрышей только один день пребывания супруга президента в Штатах обошелся где-то в шестьдесят тысяч долларов.

«В то время когда девяносто процентов филиппинцев живут в бедности, тяжким трудом добывая себе пропитание, муж президента с легкостью просаживает в казино громадные суммы из государственного бюджета», – говорилось в комментарии к сюжету.

«Филиппинские деньги рекой утекают на «Остров сокровищ», – кричала газета «Манила таймс». Здесь же помещалась фотография Марка Лоренсо. «Первый джентльмен государства» с перекошенным от досады лицом сбрасывал несчастливые карты на зеленое сукно игрального стола. Весь номер газеты был мгновенно раскуплен.

Этот сюжет, крайне неприятный для президента, стал основной темой новостных передач и комментариев на телевидении.

«Что же они делают? – спрашивала себя Кэролайн. – Я же все написала заранее. Марк Лоренсо – одно, а президент – другое. Эмилия не несет ответственности за поведение своего формального супруга. Зачем это раздувать?»

Во второй половине дня состоялась пресс-конференция министра финансов Филиппин.

– Мистер Лоренсо оплачивает свое пребывание в Лас-Вегасе из собственных средств. Госбюджет не имеет к его расходам никакого отношения, – заявил главный филиппинский казначей.

Однако истерия в средствах массовой информации продолжала раскручиваться. Заявление министра как-то померкло на фоне кадров с Кэт Хип в постели Марка, появившихся в Интернете.

Основной сенсацией следующего дня стала запись телефонного разговора президента Филиппин с неким мистером Чаном, выложенная во Всемирную паутину. Газеты соревновались друг с другом, вынося в заголовки фразы из фальшивки, сфабрикованной на острове Руам: «Ладно, семь так семь!», «Девять миллионов и ни цента меньше!». Самой ходовой стала фраза, приписываемая Эмилии Лоренсо: «Мне стыдно за вас, мистер Чан!»

Журналистам не удалось вычислить бизнесмена под таким именем, но реальное лицо могло скрываться под псевдонимом. В печати назывались фамилии двух десятков китайских, тайваньских, сингапурских, таиландских и малазийских финансовых воротил, которые не постеснялись бы предложить Эмилии взятку такого масштаба. Тут же отмечалось, что при многомиллионных левых доходах госпожа президент имеет возможность оплачивать загулы мужа, не залезая напрямую в государственный бюджет.

Администрация президента опровергла саму возможность сговора главы государства с несуществующим мистером Чаном. Но министр внутренних дел Пауло Рейес напрасно пытался доказать, что запись телефонного разговора президента с мифическим мистером Чаном – фальшивка. Его ссылки на диаграммы голосовых колебаний, выведенные специальной аппаратурой, никого не интересовали. Миллионы филиппинцев смотрели на эти мудреные пирамидки и загогулины, красовавшиеся на телевизионных экранах, как куры на египетские письмена.

За несколько суток рейтинг президента Лоренсо обрушился с семидесяти шести процентов до пятнадцати. В народе ее имя стали произносить неизменно с приложением «эта сука Эмилия». Через два дня бульварные газетенки писали «Сука» с заглавной буквы, и всем было понятно, что речь идет о президенте, еще недавно самом популярном за всю историю страны.