Сахара - Клайв Касслер Страница 62

Офицер поставил стакан на край стола, встал из кресла и прошелся по комнате, прежде чем остановиться прямо перед Питтом. Он был выше Джордино, но на добрых шесть дюймов ниже Питта.

– Кто из вас вел со мной переговоры с яхты? – спросил он.

Питт тут же сообразил, с кем имеет дело.

– Генерал Казим?

– Да, это я.

– Судя по голосу, я представлял вас совсем другим. Мне казалось, что вы скорее похожи на Рудольфа Валентине, чем на какого-нибудь Вилли-пройдоху...

Питт присел и сжался после того, как Казим со вспыхнувшим от ненависти лицом и стиснутыми от гнева зубами ударил его в пах ногой в ботинке. Казим вложил в удар весь свой вес и всю свою злобу. Но выражение ярости на его лице вдруг сменилось потрясением, когда Питт легким движением поймал его летящую ногу и зажал руками, как в тисках.

Питт не двигался и не отбрасывал ногу Казима в сторону. Он просто стоял, держа ногу в руках и заставляя генерала удерживать равновесие на одной ноге. Затем тихонько толкнул обезумевшего Казима назад, и тот упал в кресло.

В комнате застыла ошеломляющая тишина. Казим находился в шоке. Являясь свыше десяти лет практически полновластным диктатором страны, он и в мыслях не мог допустить, что с ним могут обойтись так грубо и презрительно. Он настолько привык, что люди трепещут перед ним, что даже не знал, каким образом сейчас надо отреагировать на физическое оскорбление. Он бурно дышал, рот его сжался в узкую белую щель, а темное лицо посерело от ярости. Только глаза оставались черными, холодными и пустыми.

Подчеркнуто медленно он достал из кобуры на боку пистолет. Питт отстраненно рассматривал видавшую виды девятимиллиметровую «беретту» модели «92СВ», состоящую на вооружении НАТО. Казим неторопливо опустил предохранитель и навел дуло на Питта. Ледяная улыбка скривилась под пышными усами.

Питт метнул взгляд в сторону, на Джордино, и заметил, что тот напрягся, готовясь прыгнуть на Казима. Затем его взгляд сосредоточился на руке генерала, сжимающей пистолет, ожидая того легчайшего напряжения ладони, едва заметного движения пальца, спускающего курок, чтобы упасть на колени и увернуться. Возможности для побега еще оставались, но Питт знал, что они потеряли многое, когда он слишком завел Казима. Здравый смысл подсказывал, что Казим – хороший стрелок и не промахнется с такого близкого расстояния. Питт знал, что ему хватит проворства уклониться от первого выстрела, но Казим, должно быть, перенесет прицел, стреляя на увечье, сначала в одно колено, затем в другое. В злобных глазах генерала не читалось намерения убить быстро.

И тут, почти уже на середине этого мгновения, когда в комнате зазвучат выстрелы и будут корчиться тела, Массард взмахнул в воздухе рукой и заговорил в приказном тоне:

– Попрошу вас, генерал, проводить ваши экзекуции где-нибудь в другом месте, а уж никак не в моей комнате для гостей.

– Этот долговязый должен сдохнуть, – прошипел Казим, не сводя черных глаз с Питта.

– Всему свое время, мой дорогой друг, – сказал Массард, небрежным жестом подливая себе коньяку. – Сделайте одолжение, не заливайте кровью мой редкостный назлинский ковер работы племени навахо.

– Я куплю вам другой, – прорычал Казим.

– А вам не приходит в голову, что этот малый как раз и добивается быстрого и легкого исхода? Ясно же, что он намеренно завел вас, чтобы умереть побыстрее, вместо того чтобы долго корчиться в муках.

Очень медленно пистолет опустился, и зверский оскал на лице Казима сменился ухмылкой.

– Вы прочитали его мысли. Именно этого он и добивался.

Массард чисто по-французски пожал плечами:

– Американцы называют это уличной смекалкой. Эти парни что-то скрывают, и что-то очень важное. Мы оба только выиграем, если заставим их заговорить.

Казим вскочил с кресла, приблизился к Джордино и вновь поднял пистолет, на этот раз ткнув стволом в правое ухо итальянца.

– Посмотрим, может, сейчас ты будешь сговорчивее, чем на яхте.

Джордино не дрогнул.

– На какой яхте? – спросил он невинным тоном священника на исповеди.

– На той самой, с которой вы сбежали за несколько минут до взрыва.

– Ах с той яхты.

– Какое у вас было задание? Почему вы поднялись по Нигеру до Мали?

– Мы изучали миграционные привычки целебно-пушистых рыб, следуя за косяком этих отвратительных маленьких чертенят вверх по реке до места их икрометания.

– А вооружение на вашем судне?

– Вооружение? Какое вооружение? – Джордино опустил уголки губ и в недоумении поднял плечи. – У нас не было никакого вооружения.

– Так ты уже забыл о стычке с патрульными судами Бенина?

Джордино покачал головой:

– Извините, но это мне ни о чем не говорит.

– Несколько часов допроса в камерах моей штаб-квартиры в Бамако освежат твою память.

– И уверяю вас, для несговорчивых иностранцев там очень неподходящий климат, – заметил Массард.

– Ну перестань дурачить людей, – сказал Питт, посмотрев на Джордино. – Открой ему правду.

Джордино повернулся и бессмысленно уставился на Питта.

– Ты с ума сошел!

– Ты, может быть, и устоишь под пытками. А я не смогу. От одной мысли о боли меня тошнит. И если ты не расскажешь генералу все, что он хочет знать, я сам расскажу.

– Твой приятель разумный человек, – одобрительно кивнул Казим. – И благоразумно было бы прислушаться к нему.

В ту же секунду недоумение исчезло из глаз Джордино, сменившись выражением дикой злобы.

– Ах ты, грязный подонок! Предатель!

Оскорбительные разглагольствования Джордино были резко прерваны, когда Казим своим пистолетом смазал ему по лицу, до крови рассадив подбородок. Коротышка, пошатываясь, сделал два шага назад, а затем прыгнул вперед, как обезумевший бык. Казим поднял пистолет и навел его между глаз Джордино.

Питт, которому весь сценарий скомкал бурный темперамент Джордино, похолодел от страха. Он быстро шагнул к нему, схватил за руки и завел их за спину.

– Успокойся, бога ради!

Массард незаметно нажал кнопку на небольшой панели у кушетки. И, прежде чем кто-нибудь успел что-то сказать или сделать, в кабинет ворвалась небольшая армия вооруженных охранников. Они всем скопом обрушились на Питта и Джордино, придавив их к полу. Едва глянув на эту лавину, Питт сдержался и позволил повалить себя без всякого сопротивления, зная, что это безнадежно, озабоченный лишь сохранением сил. Джордино дергался, как сумасшедший, изрыгая потоки угроз и брани.

– Уведите этого обратно в трюм, – закричал Массард, поднимаясь на ноги и указывая на Джордино.

Питт ощутил ослабление давления, когда охранники сосредоточились на борьбе с Джордино, пытаясь подчинить его. Один из них, покрутив короткой дубинкой, сделанной из гибкого кабеля, треснул Джордино по шее позади уха. Крякнув от боли, тот сразу утратил желание сражаться дальше. Он обмяк и упал, охранники подхватили его под мышки и выволокли из комнаты.