Южный фронт - Сергей Зверев Страница 6

Потерпевшие катастрофу весьма приблизительно представляли свое местонахождение. Они знали, что попали на остров. После сеансов связи с Москвой и аэропортами других городов были выяснены даже координаты острова. Однако, кроме этих данных, у пассажиров ничего больше не имелось. Что толку от этих координат, если неизвестно, кто обитатели острова, какие у них нравы, кому принадлежит власть. Оказаться на окруженном океаном клочке земли среди племени дикарей-людоедов никто не хотел. Как не было желания узнать, что на острове находится, к примеру, секретная база какого-нибудь государства. Хотелось, чтобы все было тихо, гладко, мирно и, главное, чтобы поскорее эвакуировали домой. И опасения, и мечты оставались за пределами реальности. В реальности была ночь, костры на обломках самолета и люди, пытающиеся обустроиться в джунглях.

Всем раненым независимо от серьезности травм оказывалась первая помощь. Медикам помогали вызвавшиеся добровольцы. Тяжелораненых перенесли в одно место, создав тем самым эдакий госпиталь под открытым небом. Впрочем, «госпиталь» – это было слишком громко сказано. Ведь ни нужных медикаментов, ни инструментов на борту не имелось. Тогда решили собрать все лекарственные препараты, которые были в персональных аптечках пассажиров. Исключение сделали только для тех лекарств, которые были необходимы при хронических заболеваниях. Их оставили хозяевам, например, астматикам. Все остальное перешло в ведение медиков на общие нужды всех потерпевших катастрофу.

Чуть позже пассажиры взялись за сооружение неких подобий хижин. Для этого использовались куски самолетного дюраля, кресла, пальмовые ветки и листья. Сначала был сооружен навес над ранеными. После этого стали строить хижину для остальных. Работа спорилась, несмотря на поздний час и то обстоятельство, что практически никто из потерпевших катастрофу никогда возведением подобных сооружений не занимался. Укрыться можно было и в уцелевшей части самолета. Пространства для этого там вполне хватало. Однако размещать людей в салоне было очень рискованно. Самолет был доверху наполнен топливом. Не было никакой гарантии, что от постоянных передвижений по салону самолет не накренится, а керосин не начнет течь. Не было гарантии, что случайная искра не воспламенит его. Поэтому из соображений безопасности было принято решение не задействовать самолет в качестве жилища или госпиталя. К тому же хижины стали возводиться где-то в полутора десятках метров от него. Артем Сенников категорически настоял на этом, доходчиво объяснив, что может ожидать всех в противном случае. И хотя кое-кто возражал, основная масса пассажиров согласилась не испытывать судьбу в очередной раз. Выжить в авиакатастрофе, чтобы затем сгореть от собственной беспечности, – это было из разряда абсурдных вещей. Лучше уж поработать на общее благо, сооружая хижины, чем подвергать себя и остальных смертельному риску.

Время перевалило за полночь. Хижины в основном были сооружены. Следовало принимать какое-то решение по поводу дальнейших действий. Все уцелевшие, за исключением тяжелораненых и детей, собрались на совещание на площадке между хижинами. Для того чтобы оно не превратилось в балаган, Александр Викторович Селиванов в самом начале озвучил регламент и поставил главный вопрос: «Должны ли мы оставаться здесь до прибытия обещанной из Москвы помощи или же нам следует обыскать этот остров и выяснить, кто здесь проживает?» – объявил он. Вопрос мгновенно вызвал оживление. Посол призвал всех к порядку. Как и следовало ожидать, мнения пассажиров разделились, причем по половому признаку. Женщины в основной своей массе ратовали за то, чтобы оставаться и закрепиться в создаваемом у самолета лагере. А большинство мужчин выступило за проведение разведывательных рейдов по острову. Хотя бы в силу того, чтобы найти питьевую воду, запасы которой быстро иссякали. Это был очень весомый аргумент. Однако женщины выражали опасения, что встреча с местными может обернуться новой трагедией.

– Сколько бы их здесь ни было, их явно больше нас, – говорила пассажирка с перебинтованной поломанной рукой. – Мы не знаем, как они настроены к чужакам. Но мне почему-то кажется, что дружелюбие и гостеприимство им не свойственно. Вы отправите разведчиков. Местные их поймают, так как лучше знают свой остров. А потом нападут на наш лагерь, и поминай, как звали… Я предлагаю никуда отсюда не уходить. Питьевую воду экономить. Костры разводить только ночью. Коль уж Москва пообещала подкрепление, то оно обязательно прибудет. Пару дней мы вполне можем подождать.

Слова женщины звучали убедительно. Казалось, что еще чуть-чуть – и чаша весов общественного мнения качнется в ее сторону. Однако высказаться попросил Сергей Ткачев.

– Вы говорите о местном населении так, будто они инопланетяне, а мы нечаянные космонавты на их планете, – говорил военный атташе. – Да, результат контакта с ними прогнозировать трудно. Но стоит ли заранее приписывать им сугубо отрицательные черты? На каком основании вы видите в них монстров вроде киношных чужих или хищника? Отсюда до континента рукой подать, если использовать современный транспорт.

Каким бы одиноким и заброшенным ни казался этот остров, цивилизация явно коснулась его жителей. Думать, что здешние рыбаки-охотники не отличат нас от тунца или куропатки, по меньшей мере, глупо. Да, помощь спешит к нам. Но сидеть и бездействовать непростительно. Раненым нужен уход и горячая пища. Питьевая вода на исходе. Так почему бы до прихода наших нам самим не завязать контакты с местными, чтобы те нам помогли?После нескольких минут раздумий и очередного обмена репликами было решено на рассвете отправить для обследования острова самого Ткачева. Тот даже и не отпирался. Всю ответственность за жизнедеятельность лагеря взял на себя Селиванов как «опытный руководитель и правительственный работник со стажем».

Никто особо и не возражал. До рассвета оставалось еще несколько часов.