Танго смерти по-киевски - Александр Афанасьев Страница 6

Какие у нас с ним дела? Ну… денежные, скажем так. Вам теория еще не надоела? нет? Тогда продолжаем — ехать то все равно еще далеко.

Все дело в Аргентине. Аргентина — это дьявольски привлекательная, и при этом чертовски ненормальная страна. В этом смысле — она очень похожа на Украину — влюбляет, а потом страдаешь. В начале двадцатого века — Аргентина принимала не меньше мигрантов из Европы, чем США, по сути, Аргентина — это самая европеизированная страна Южной Америки, индейцев и негров тут почти нет. И в том же начале двадцатого века — она и развивалась не хуже США — достаточно посмотреть на застройку центра Буэнос-Айреса, это все конец девятнадцатого — начало двадцатого века, и здания сделают честь столице любой европейской страны. В 1898 году в Буэнос-Айресе было проведено метро — и, кстати, часть вагонов того, 1898 года списали только в 2014 году. Что-то пошло не так. Аргентина — не проигрывала войн, она вообще практически ни в чем не участвовала. Аргентину — не сотрясали социальные катастрофы такого масштаба, какие сотрясали Россию. Просто — Аргентина каждый год немного отставала в цивилизационной гонке. Немного, совсем немного — но отставала. Отставание это с годами накапливалось. А потом — количество перешло в качество…

Рвануло в конце две тысячи первого года — сами понимаете, какое времечко на дворе было, никому просто не было дела до Аргентины. До этого — в попытке подстегнуть экономический рост — в Аргентине проводились суперлиберальные экономические реформы, иностранные инвесторы по специальным соглашениям освобождались от налогов на срок от пяти до двадцати пяти лет. Это давало инвестиции — но приводило к неконкурентоспособности аргентинских товаров и выводу денег из страны. Дефицит бюджета — покрывался за счет суверенных займов и займов МВФ. Однако, в конце 2001 года — МВФ прекратил кредитовать экономику Аргентины, заявив что ей уже «ничего не поможет». Одновременно с этим — рейтинговые агентства резко снизили рейтинг Аргентины, при это аргентинское песо имело фиксированный обменный курс к доллару, что позволяло легко выводить деньги из страны, но не позволяло повысить конкурентоспособность местных товаров за счет девальвации. Были введены ограничения на снятия валюты, начали резать бюджет. В ответ — тут же начались демонстрации протеста, переросшие в столкновения с полицией. Двадцатого декабря — в боях с полицией в центре Буэнос-Айреса погибло двадцать человек. После чего — начался настоящий ад.

За период с 21 декабря 2001 по 02 января 2002 года — сменилось четыре президента страны. Рухнула банковская система страны, закрылись предприятия, разбежалась часть полиции и армии из-за того что не платили — прихватив с собой оружие. Толпы бедняков, а так же внезапно обедневшего среднего класса — грабили супермаркеты, банды — грабили районы. Полиции не было, на улицах стреляли, не было ни работы, ни помощи, ничего — миру в конце 2001 года было не до Аргентины. Был объявлен крупнейший в истории дефолт — на сто тридцать два миллиарда долларов США. Беспредел в стране — продолжался несколько месяцев, и последствия его — видны даже сейчас в повседневной жизни аргентинцев. Начиная от того, что в Аргентине (как и в Узбекистане) к примеру, запрещено хождение доллара, и заканчивая непрекращающимися протестами и общим бардаком в стране.

Хоть квартира у меня в Уругвае — я большую часть рабочей недели провожу в Буэнос-Айресе и я больше портеньос — так называют себя жители Бунос-Айреса. Город я знаю, и сказать за него могу. Это, безусловно, европейский город, более европейский чем, к примеру, Лос-Анджелес. И это чертовски привлекательная… помойка. Во всем.

Например, на главной площади страны — лежат бомжи. Они там лежат в ожидании того, что кто-то позовет их поучаствовать в акции протеста — за деньги и за еду. Никого такая «политическая поденщина» не смущает. Протестуют здесь все и по всякому поводу, полиция редко вмешивается. Протестуют уличные торговцы, перекрывая улицы, железнодорожники — не ходят поезда, мусорщики — весь город становится мусорной кучей, полицейские… понятно, что бывает, хотя хуже уже некуда. Не так давно забастовали… школьники, протестуя против сложной школьной программы. Это уже клиника.

Срач везде и всюду. Тот, кто думает, что в Москве грязно — никогда не был в Буэнос-Айресе. Срач не убирают годами, большинство аргентинцев понятия не имеют, для чего существуют урны. Мусор собирают жители из трущоб (бища) и перерабатывают, иначе бы город утонул в мусоре. Они же, трущобники — незаконно врезаются в электросети, годами воруют электроэнергию. Никто с этим ничего не делает, и делать не собирается.

Аргентина — единственная страна в католической Южной Америке, разрешившая гомосексуальные браки и регулярно проводящая парады педерастов. Существует законопроект о разрешении голосовать на выборах иностранным гражданам, живущим в Аргентине и…школьникам. В президентский кабинет водят экскурсии. Президентом страны до недавнего времени была Кристина Киршнер, до нее президентом страны был… ее супруг, Нестор Киршнер. Никого это почему то не смущает, ни в Аргентине ни за ее пределами. Портреты Кристины Киршнер и листовки — висят везде и всюду. Если строят дорогу или больницу — то рядом с ней обязательно вешают плакат «от президента Кристины Киршнер — аргентинскому народу». Никого не передергивает. Сейчас избрали нового, вроде как правого консерватора — но он уже скурвливается. Я то в России жил, Юрец в Украине, мы как никто другие знаем, как это происходит. Противно смотреть… противно, но уже привычно.

После 2001 года — в стране так и не унялась преступность. На руках немало оружия — тогда военные склады вынесли. Чем дальше, тем хуже — грабят уже днем. Если грабитель залез вам в дом, и вы его убили или он пострадал больше вас — вас посадят. Пойманный с поличным грабитель — может запросто отправиться из полицейского участка домой, рассказав слезливую историю о том, что он украл, потому что был голоден. Малолетних преступников — не наказывают вообще никак — жалеют…

В стране — существует три стандарта железнодорожной колеи и два — в метро. Часть железной дороги электрифицирована, а часть — нет. В Буэнос-Айресе шесть веток метро и на всех — разные поезда. Существует три разных системы трамвая, последний — купили супердорогой французский Альстом, провели ветку всего на четыре станции — и бросили. Состав и до сих пор стоит без движения. При том, что если ветку еще немного продлить в обе стороны — она станет супернужной…

При этом аргентинцы — хорошо знают русских (так они думают), и одно из их выражений — русо локо. Русские сумасшедшие. Надо сказать, что нелегко будет найти на земном шаре столь же непохожих людей, как русские и аргентинцы. Может, поэтому нас так и тянет друг к другу. Особенно если речь идет о прекрасном поле.

В то же время Буэнос-Айрес — потрясающе красивый портовый город, в котором есть и памятники архитектуры и хорошая недвижимость и красивые (из-за смешения кровей — сами аргентинцы говорят, что они «с кораблей»), легко соглашающиеся женщины. Здесь потрясающее вино и потрясающе дешево по нашим меркам стоит мясо — мясо здесь повседневный продукт, его едят на завтрак, обед и ужин. Мясо и вино — мы всем этим торгуем. И долларами.

Короче, в чем состоит наш бизнес. Аргентинцам нужны доллары и не все согласны плавать за ними в Уругвай. А где больше всего наличмы? Понятно, у картелей. Дон Хосе Мария Франсиско Агирре нуждается в легальных деньгах, у него много грязной наличмы с улиц. Ее забираем мы — с каждым разом все больше и больше. Общепринято — мафия сдает свои доллары примерно десять за восемь, а то и десять за семь — дисконт. Я принимаю доллар за доллар, тем самым показывая уважение дону Хосе — в обмен дон Хосе дает мне крышу. Стоит только сказать, мы от дона Хосе Агирре работаем — вопросов ни у кого не бывает. Эти доллары — мы физически переправляем в Аргентину, после чего распределяем по сети уличных менял. На комиссии зарабатываем. Часть денег в долларах — мы отдаем знакомым фермерам, закупая у них говядину полутушами и вино — товары, которые ценятся во всем мире. Поскольку расчет идет наличными, да еще и долларами — нам полагается существенная скидка — налоги тут платить не любят. Так мы зарабатываем второй раз. Говядину и вино мы отправляем в российские торговые сети, понятно, что с наценкой. Деньги — перечисляются на счета дона Хосе, причем деньги эти совершенно законные — за покупку законного товара. Если будут проверять — мясо и вино фактически есть, деньги так же есть — на отмывание не похоже. Так — на крупнооптовой наценке на мясо и вино мы зарабатываем третий раз. Неплохо для новичков, а?