Завербованная смерть - Сергей Зверев Страница 6

А тут непонятная, нервно-дерганая обстановка досмотра. Шум, гам и никаких аплодисментов. Таможенникам бы догадаться и пропустить мишку в первую очередь, но они вполне справедливо предположили, что возни со зверем будет много, времени это займет целую уйму и без какого-либо злого умысла взяли да и отодвинули клетку с косолапым в самый конец очереди.

– А ведь взбунтуется мишка, – качнул головой Оршанский, заранее сочувствуя предстоящей миссии таможенников.

– От Антона Павловича они сегодня точно натерпятся, – согласно кивнула головой собеседница, – она, если рассердится, спуску никому не даст.

– Она, Антон Павлович, никому не даст спуску? – Александр непонимающе отвлекся от предстоящей баталии. – Это вот вы сейчас о ком говорили?

– О медведице, – ответила Изольда, наблюдая, как таможенники напряженно готовятся к предстоящему штурму.

– А почему «Антон Павлович»? – поинтересовался Оршанский, который скрепя сердце понимал физиологические отклонения у людей, но совершенно не воспринимал таковые у животных. – Ваш Заметалин – он что, из «французиков»?

– Вы в своем уме? – поставила неутешительный диагноз журналисту девушка. – Дрессировщик – и голубой?

– Ну, я не сказал «голубой», – немного смутился Александр, – хотя… Мысль довольно интересная…

– Фи! – Изольда передернула плечами и расставила точки над «i». – Просто Заметалин родом из Златоуста и обожает Чехова. А поскольку медведей-мужчин у него нет, то он и назвал…

– Понят…

«Р-р-р-р-р-ха-ау!!!» – половая плитка бурно разнесла по аэропорту предупреждающий рык раздраженной медведицы, и в зале ожидания наступила такая тишина, словно сейчас должны были сообщить о задержке всех рейсов в связи с непредвиденными природными катаклизмами на островах Зеленого Мыса.

«Р-р-р-р-ха-а-а-ау!» – второе воинственное предупреждение долго блуждало по безмолвным залам аэровокзала и утихло где-то в районе женского ватерклозета.

– Ой, ребята, – сочувственно качнул головой Оршанский, – лучше дали бы вы этой мохнатой женщине погремушку и шли бы восвояси. А то, не ровен час…

У таможенников, однако, на этот счет имелось свое собственное мнение и, полные решимости исполнить свой служебный долг как требуют того инструкции, решительно направились к примадонне.

Притихшая на время Антон Павлович благодарных зрителей в таможенниках не увидела и при их приближении с такой силой бросила на прутья клетки свои четверть центнера, что невольно заставила уважать свое женское начало даже сидящего в безопасном удалении Александра. После этого медведица не металась по клетке, не вставала на задние лапы, не скалила зубы – она замерла посреди небольшой клетушки, ясно давая понять, что первый, до кого она дотянется сквозь прутья решетки…

Первой это почувствовала служебная собака пограничников. Овчарка, почувствовав исходящий от дикого животного запах смерти, сначала остановилась, ощерила пасть и, нешуточно вздыбив на загривке шерсть, попятилась назад, скользя когтями по неподатливой половой плитке. И когда непонятливый собаковод решительно потянул за ошейник, пес уселся на дрожащий хвост, вскинул морду к зеленым цифрам табло и завыл. Густой баритон одинокого индейца подхватила разноголосица цирковых собратьев, и пассажирам, ожидающим своего рейса под куполом аэропорта Шереметьево-2, стало так неуютно, словно непрошеный катаклизм уже зародился здесь и начал свой разрушительный путь к островам Зеленого Мыса.

– Товарищи пограничники, – в нудной тишине голос Вольдемара Жозеффи, казалось, расслышали все, – поверьте мне, как профессионалу: сейчас лучше не трогать ни медведицу, ни ее дрессировщика. – Иллюзионист кивнул в сторону Заметалина. – Вы можете испортить животное. И свое – тоже. – На сей раз подбородок махнул в сторону воющей овчарки.

– Наркотики, оружие, взрывчатые вещества и другие запрещенные к провозу предметы имеются? – вынырнули из временной комы таможенники.

– Хоть я уже и прошел ваш досмотр, но… имеются, – огорчился фокусник, доставая из боковых карманов своего пиджака два пистолета Макарова. – Однако, прошу заметить, мне их подсунули вы и вот вы! – Он ткнул пальцем в таможенников. – Наша труппа ничего такого провезти не пытается.

– Ну, вы, это… – растерянно улыбаясь пробормотали нерадивые сотрудники, обнаружив пропажу табельного оружия, – вы, товарищ-гражданин, того, даете… Прямо колдун…

Иллюзионист в ответ только покаянно пожал плечами, давая тем самым понять, что только он один с помощью своего волшебного цилиндра может пронести мимо любого досмотра хоть центнер героина, не говоря уж о каких-то двух «пээмах».

– Ладно, грузитесь, – констатировал начальник смены, жестом приказав своим подчиненным закончить обязательную процедуру.

Едва поводок овчарки позволил ей сделать шаг назад, как унылое собачье предзнаменование стихло, и под сводами аэровокзала зазвучало: «Вниманию пассажиров, ожидающих посадки на рейс…»

– Таможня дала «добро»… – задумчиво констатировал Оршанский, черканув несколько строк в своем старомодном блокноте.

– Однако интересный, видимо, фрукт, этот фокусник. – Александр задумчиво почесал подбородок, затем набрал на мобильнике номер и коротко приказал:

– Пожалуйста, на мой адрес всю информацию, которая есть по Вольдемару Жозеффи – Владимиру Жеребцову. До вечера.