Утраченная реликвия... - Андрей Воронин Страница 59

Еще один бросился на Шайтана с ножом, но Юрий уже был на ногах и встретил его ударом в зубы – да, в зубы, и пальцы он ободрал, конечно же, именно тогда.

Шайтан все еще рвал своего клиента, и тут рыжий перестал нянчить свое прокушенное запястье и поднял пистолет. Юрий метнулся к нему, но поскользнулся в раскисшем, истоптанном, забрызганном кровью снегу и немного не успел. Рыжий опять сбил его с ног, ударив по лицу рукояткой пистолета, и перед тем, как отключиться, Юрий услышал два выстрела, а за ними – собачий визг.

Отключился он совсем ненадолго, а когда пришел в себя, обнаружил, что лежит у рыжего на спине и, набросив ему на горло собачий поводок, пытается удавить противника этой сыромятной штуковиной. Дело у него явно шло на лад, рыжий уже хрипел, сипел и слабо скреб землю всеми четырьмя конечностями, как раздавленный майский жук. Порезанное плечо жутко мешало Юрию, левая рука почти не чувствовалась, и силы в ней не было никакой, но он упорно стягивал ременную петлю на шее врага, старательно прижимая его к земле всем своим весом, не давая вывернуться, перекрывая кислород. Рядом кто-то возился, стонал и плаксиво ругался матом, и где-то на самом краю сознания тихо, едва слышно поскуливал Шайтан. Услышав этот жалобный звук, Юрий собрал остатки сил и рывком затянул удавку. Рыжий захрипел совсем уже страшно, готовясь отдать концы, но тут Юрия опять гвозданули по черепу битой, и он вырубился по-настоящему.

– Блин, – сказал Юрий и вздрогнул от звука собственного голоса, показавшегося ему каким-то чужим, прозвучавшим со стороны, – вот это прогулка. Шайтан, ты где? Кончай в прятки играть, шутки в сторону. Ты живой или нет?

Шайтан не отозвался. Тогда Юрий встал, невольно скрипнув зубами от боли в избитом теле, и посмотрел на часы. Стекло часов треснуло и запотело изнутри, но собранный на совесть педантичными швейцарцами механизм продолжал работать, показывая, что Юрий вышел из своей квартиры сорок с чем-то минут назад. С учетом дороги и всего прочего получалось, что в отключке он провалялся совсем недолго – минут пять, от силы десять. «Дешево отделался, спасибо Шайтану», – подумал Юрий и огляделся.

Шайтан лежал на боку шагах в пяти от него, вытянутый во всю длину и какой-то не правдоподобно плоский, как будто это была не собака, а просто собачья шкура.

Снег вокруг него и под ним казался черным, но Юрий догадался, что это всего-навсего милосердный обман зрения: на самом деле снег был не черным, а красным, и гадать о причине такого странного явления не приходилось.

– Что же ты, пес? – с трудом протолкнув застрявший в горле ком, выговорил Юрий. – Что ж ты такой дурак-то, а? Не надо было тебе убегать. А если уж убежал, так не стоило возвращаться…

Он подошел к собаке и тяжело опустился на колени.

Шайтан был жив. Он часто и неглубоко дышал, глаза были закрыты, челюсти сомкнуты. Юрий провел ладонью по мокрой, слипшейся сосульками собачьей шерсти, почувствовал запах псины, но так и не нашел пулевых отверстий. Он даже не понял, кровь под его ладонью или талая вода – рука была испачкана его собственной кровью, а может быть, не только его, но и чьей-нибудь еще.

– Шайтан, – снова позвал Юрий, и пес снова не откликнулся, даже ухом не повел. – Ты только не подыхай.

Ты потерпи немного, я сейчас все организую. Ты живи, понял? Хватит уже с меня. Что я, нанялся, что ли, друзей хоронить? Знал бы ты, какое это поганое занятие…

Он принялся лихорадочно рыться в карманах. Карманы были забиты мокрым снегом, но из них ничего не пропало – портмоне, ключи от квартиры, размокшие в кашу сигареты в расплющенной пачке и даже зажигалка лежали на своих местах. Присутствие в кармане зажигалки озадачило Юрия, потому что она была у него в руке в момент начала драки и, по идее, не могла не потеряться, но он тут же забыл об этой загадке, потому что отыскал наконец мобильник.

Мобильник тоже был мокрый, но вода каким-то чудом не проникла в корпус, и игрушка работала. Юрий вызвал «скорую». Оператор хотела знать причину вызова, и Юрию пришлось объяснить ей, в чем дело. Разумеется, он не сказал, что врач нужен собаке; ему тоже не мешало бы наложить швы на плечо, но, если бы не Шайтан, Юрий предпочел бы не связываться с медиками, поскольку, где они, там и милиция.

Он уселся прямо на заслякощенный асфальт и осторожно положил голову Шайтана к себе на колени. Пес никак не отреагировал. Он, как умел, выполнил свой долг, и теперь ему было все равно, где лежать. Продолжая перебирать немеющими от холода пальцами мокрую собачью шерсть, осторожно похлопывать и поглаживать остывающее тело, Юрий терпеливо ждал «скорую» и считал минуты.

На десятой минуте Шайтан перестал дышать – просто вытолкнул из пробитых легких воздух и больше не вдохнул. Юрий не удивился и не испугался: ему частенько приходилось видеть, как подобные вещи происходят с людьми. Он только вздохнул и подумал', что Бондарев ошибся, не желая тренировать Шайтана на активную оборону: все-таки солдатами не становятся, ими рождаются…

– Спасибо, солдат, – сказал он Шайтану и потрепал его по деревенеющей шее. – Спасибо, брат. Еще сочтемся – не на этом свете, так на том.

Тут ему вспомнилось кое-что, имеющее отношение не столько к мертвым, сколько к живым, и он снова полез в карман за мобильником. Номер домашнего телефона Светлова Юрий не помнил, поскольку ни разу им не пользовался, но этот номер был записан в памяти мобильника, и Филатов подумал, что, сколько ни ругай прогресс, от него все-таки иногда бывает хоть какой-то толк. Все еще сидя в луже и держа на коленях голову мертвого пса, сделавшуюся теперь совсем уже тяжелой, прямо как двухпудовая гиря, он вызвал номер из памяти и нажал кнопку соединения.

Сначала в трубке тянулись нескончаемо долгие гудки.

«Дома их нет, что ли? – испугался Юрий. – Черт, куда их понесло на ночь глядя, да еще и с ребенком?» Он снова посмотрел на часы. Было начало двенадцатого; под ложечкой у него холодной скользкой жабой зашевелился настоящий страх, но тут трубку наконец сняли.

Ему ответила Лида, жена Светлова, и Юрий успокоился – совсем чуть-чуть, но все-таки успокоился.

– Алло?

– Здравствуй, Лидочка, – сказал Юрий. – Филатов беспокоит. Извини, что так поздно. Я вас не разбудил?

– Нет, не разбудил. Здравствуйте, Юрий Алексеевич.

Прозвучало это как-то нерешительно, словно вопрос Юрия застал Лидочку Светлову врасплох. При этом она слегка задыхалась, и Филатов понял, что разбудить-то он никого не разбудил, но вот с постели, похоже, поднял, и притом в самый неподходящий момент. Он мысленно плюнул: нашли время, черти!

– Тысяча извинений, – произнес он, стараясь, чтобы голос звучал как можно более обыкновенно, без этой зверской хрипоты и долгих пауз, получавшихся из-за того, что ему было трудно разжимать челюсти. А челюсти, черт бы их побрал, он сжимал, чтобы не лязгать ими от холода.

Одежда у него промокла насквозь, хоть выжимай, температура воздуха была близка к нулю, да и потеря крови, наверное, давала себя знать: его трясло мелкой дрожью, и по всему телу пробегали волны нехорошего, какого-то глубинного озноба. – Ты прости меня, черта холостого, – заговорил он снова, совладав наконец с голосом, – опять я день с ночью перепутал. Если можно, дай Диме трубочку, мне ему пару слов сказать надо. Он тут просил узнать кое-что… В общем, это срочно.