Эпидемия до востребования - Борис Калашников Страница 59

Как это ни покажется странным, но роковую роль в трагедии группы испытателей ракетного снаряда «Тюлип» сыграла попытка Кристофа Орландо открыть окно. Грохот падения карниза и вскрик инженера помешали технику Филиппу Бертрану, поспешившему на выручку шефу, передушить всех мух, отходивших от долгой спячки.

Сонные и слабые насекомые, которых миновала жесткая подошва ботинка техника Бертрана, ориентировались по запаху. Едва волоча по кафельным плиткам прозрачные крылья, они подползли к раздавленной сколопендре, погрузили свои хоботки в зеленоватую лужицу, образовавшуюся вокруг мертвой многоножки, и стали жадно всасывать в себя питательную жидкость.

Подкрепившись, мухи задвигались энергичнее. Они ползали по телу сколопендры, припечатанному к полу, находили уязвимые места в сочленениях между жесткими пластинами и тут же втыкали острые хоботки в сочную мякоть. Через час от многоножки осталась только пустая изогнутая трубочка, состоящая из двух десятков медно-красных скорлупок.

После такого завтрака самочувствие насекомых заметно улучшилось. Они стали чистить лапки, расправлять крылышки, взлетать и садиться. Вскоре насекомые устали и расселись отдохнуть по стенам и потолку.

Ушибленное плечо инженера болело. Техник соорудил повязку из бинта, перекинул эту белую полоску через шею Кристофа, осторожно согнул больную руку товарища и подвесил ее у него перед грудью.

Матрос Арно Фортэн спустился со спиннингом к океану. Ему довольно быстро удалось подсечь большую серебристую рыбину, испятнанную желтыми точками.

– Это разновидность морского окуня, – сказал, увидев добычу, Кристоф Орландо.

Вернулся Тьери Чеснел. Он часто дышал после быстрой ходьбы. На лице лейтенанта поблескивали капельки пота.

– Что я здесь видел… – начал было он, но заметил руку инженера, подвешенную на бинте, запнулся, удивленно встряхнул головой и спросил: – Что с тобой?!

– Карниз проклятый! – выкрикнул Кристоф и рассказал, как все случилось.

– Завидую тебе. – Лейтенант с преувеличенной заботливостью поправил бинт. – Это же надо, получил ранение при выполнении боевого задания. Не сомневаюсь, теперь получишь орден «За морские заслуги». Я скажу капитану Бело, пусть шлет телеграмму, чтобы они там, на берегу, готовили твое награждение. Представляешь, швартуемся, а на пирсе сам командующий флотом адмирал Готье с орденом в руках уже топчется, ждет не дождется героя…

– Хватить зубоскалить, – перебил его Кристоф. – К тому времени, когда мы вернемся, плечо, я думаю, будет в порядке. Доктор Гастон намажет его какой-нибудь дрянью, и заживет как на собаке. Награждать будет не за что.

– Так нельзя, – возразил лейтенант. – Пока орден не дадут, повязку не снимай. У начальства такой подход: ранения нет, значит, подвига не было, награды не положено. Наверное, лучше было бы, чтобы карниз проломил тебе череп. Мертвый, ты бы точно стал героем. На покойниках скупиться не принято. Тогда уж точно тебе орден посмертно, а нам – по медали.

– А вам-то за что? – с усмешкой поинтересовался Кристоф.

– За то, что в трагическую минуту мы были рядом с героем.

– Ракеты готовы к пуску, – доложил техник.

– Слушай, Филипп, достал ты всех своими ракетами! – заявил лейтенант Чеснел. – Мы тут думаем, как бы Кристофу не профукать орден, который он заслужил, а ты про какие-то ракеты. Тьфу!.. – Он достал из рюкзака фотоаппарат. – Становись, Кристоф, я тебя запечатлею. Если скажут, что ранения не было, фотку им в нос. Вот, мол, я, раненный на острове Ликпо. Только надо экзотику показать. Становись под баньян, Кристоф, а ты, Арно, дай рыбу месье инженеру. Нет, он сам не сможет взять. Положи ему под здоровую руку, пусть прижмет. Отлично! – Лейтенант поймал в рамку фотоаппарата инженера и нажал на кнопку затвора.

– Ладно, хватит зубоскалить, рассказывай лучше, что видел, – обратился Кристоф к лейтенанту, возвратив рыбину матросу.

– На этом островке, оказывается, есть много чего интересного, – начал тот.

Внимательно выслушав рассказ лейтенанта Чеснела, инженер Орландо пригладил здоровой рукой волосы на затылке и спросил:

– Надеюсь, теперь ты не шутишь?

– Нет, и пещера, и причал внизу, и бункер почти на самой вершине – все правда. Я сфотографировал, хочешь посмотреть снимки?

– Сейчас не время, – отмахнулся от этого предложения инженер, голова которого была занята предстоящими пусками.

Но лейтенант, переполненный впечатлениями, не мог так сразу остановиться.

– Вот, смотри. – Он достал из кармана рюкзака латунную коробочку. – Здесь дохлые мухи. Хочешь, открою?

– Не надо. Я точно такую же нашел на вилле, тоже с мухами. Черт знает, чем они так занимали прежних обитателей острова. Но у них точно крыша на этих насекомых поехала.

– Я думаю, мухи здесь неспроста. Может, когда подойдет «Эльзас», следует предложить капитану Бело задержаться на пару суток, чтобы хорошенько осмотреть островок?

– Перед нами стоят другие задачи, – не согласился инженер. – Вернемся, доложим начальству, передадим кому следует твои коробочки и фотографии. Если Парижу это интересно, пусть шлет экспедицию. Наше дело провести пуски и слинять отсюда как можно скорее. Но пока мы здесь, надо быть осторожнее. Держимся все вместе. С террасы ни шагу! Ни вверх, ни вниз!

– А вот еще находка. – Тьери достал из кармана золотой браслет и показал его инженеру. – Здесь написано: «Уизли Роджер».

– А, знаю. Это такой лохматый с круглой мордой, – сказал Кристоф.

Лейтенант от изумления выкатил глаза.

– Ты его знаешь? Откуда?

– Нет, лично я с ним не знаком, но в кабинете обнаружил паспорт этого самого Уизли Роджера.

– Мне тоже хотелось бы взглянуть на этот документик. Он у тебя? – заинтересовался Тьери Чеснел.

– Я оставил его в столе. Но будь осторожен. Когда я шарил в ящиках, из бумаг вылезла сколопендра. Я раздавил ее. Как бы нам тебя не пришлось представлять к награде посмертно, если там еще парочка таких дряней затаилась.

Запеченный морской окунь стал хорошим дополнением к однообразному меню подводного экипажа. В назначенное время группа была готова к проведению испытаний. Все прошли на виллу, Кристоф сел перед пультом управления, остальные устроились чуть позади него.

Действуя одной левой рукой, инженер набрал на клавиатуре параметры первого пуска и откинулся на спинку кресла. Все понимали ответственность момента и напряженно ждали. Молчал даже лейтенант Чеснел.

Через несколько минут раздался свист, потом грохот. Первый снаряд сорвался с пусковой установки и пошел по траектории, предписанной ему.

– Отлично! – сказал инженер, сделал знак Арно и Филиппу, чтобы они готовили второй пуск, и стал набирать на компьютере новое задание.