Ордер на смерть - Алексей Грачев Страница 59

И вот когда Игнатьевна ушла, он решил быстро прояснить мучивший его вопрос — позвонить по ноль-девять… Там ему сообщили номер справочной аэропорта «Шереметьево-2». С трудом, но все же дозвонился он и до этой справочной. Тут ему повезло — сразу дали телефон камеры хранения. И туда он тоже дозвонился! Симпатичный девичий голосок ответил на все его вопросы; он засуетился, услышав, как в двери заскрежетал ключ Игнатьевны, но успел разузнать, что хотел… Встретил старушку, помог ей разгружать тяжелые сумки, потом сел к кухонному столу чистить картошку. А в глубине души тихо радовался: теперь-то он знал — срок хранения неограничен, хотя, когда уже все сроки прошли, сданные вещи все-таки изымаются и уничтожаются. «Ага, — хмыкнул он про себя, — так я и поверил, что уничтожаются! Небось по карманам начальство все ценное рассовывает…» Ныне Николай Степанович был уверен — его никто не опередит… Заберет он у Белого жетон, приедет в аэропорт, сунет жетон в окошечко, там сверят его номер с чеком, прикрепленным к ручке чемоданчика (это все рассказала ему девица по телефону), — и все! Получает, прячет в невзрачный пакет или там в хозяйственную сумку — а то вид пожилого человека с наверняка модным чемоданчиком может вызвать у кого-нибудь подозрение — и ауфвидерзеен! Вперед, в пампасы! Вернее, на Север, «где норд-осты поют…». Есть, есть у него один заветный адресок, а живет по тому адресочку крадя, с которой как-то в Сочах отдыхал. Ласковая такая! Хотя он последнее письмо ей год назад написал, но точно знал, что она не замужем и ему обрадуется… Заживут тихо-мирно, деньгами он сорить не будет, да и бабе своей не обмолвится о них. Спрячет где-нибудь… А вот доллары надо частью в Москве разменивать, конечно. Ну, это не проблема: не спеша обойдет пункты обмена валюты, сдавая долларов по сто — двести в каждом… Вдовин заулыбался.

— Чего ты? — спросила Игнатьевна. — Смешинка в рот попала?

— Ерунда, пустое… — Вдовин заканчивал чистить картошку.

Артур после звонка Солдатову закурил и стал вспоминать номер Славы-Пижона в Туле. Это было его любимым развлечением — напрячь память, чтобы где-то в глубинах мозга, как на дисплее, высветились те или иные нужные ему цифры. Не особенно доверяя бумаге или электронной записной книжке, которая валялась у него в квартире на «Кожуховской», Артур тренировал свою память, запоминая наизусть адреса, номера телефонов, названия улиц, целые страницы из прочитанных книг, — и любил блеснуть перед тем же Петровичем своими уникальными способностями. Однажды удивил Горохова, начав без запинки шпарить наизусть целые статьи из Уголовного кодекса. Тот сидел, открыв рот, и водил пальцем по раскрытой книге — он был ошарашен. Потому что Артур не ошибся ни разу! Что же касается Артура, он и сам не знал, откуда в нем такая способность: скорее всего это была неимоверно развитая зрительная память — уже даже не зрительная, а фотографическая. Но зато слуховая память у него была плохая, он запоминал только прочитанное…

Странно — в этот раз что-то у него не получалось! Артур сидел в глубоком кресле перед выключенным телевизором и видел в черном зеркале экрана свое смутное отражение. Сидел и смотрел на самого себя — пока ему на брюки не упал столбик пепла с забытой в правой руке сигареты. Артур машинально стряхнул пепел, и вдруг до него дошло, что он попросту не в состоянии вспомнить номер телефона. Давно с ним такого не случалось! Внутренне он насторожился — неприятно, когда собственный организм, будь то тело или мозг, начинает барахлить.

Князев попытался вспомнить еще несколько номеров, но и тут потерпел крах. Он даже откинулся в кресле от неожиданности. Шутка ли — вдруг позабыть необходимую информацию?! А главное, непонятно — почему? Ведь еще вчера он легко, играючи проделывал в уме довольно сложные комбинации с цифрами. Например, без калькулятора подсчитывал заново предполагаемые суммы для поездки за рубеж, с учетом того, где можно словчить и кого-нибудь кинуть — ну, скажем, тому же Солдатову не отдавать должок, — а где придется без лишней болтовни сразу выкладывать свои кровные наличными. Артур бы мог списать эту мизерную неудачу на стресс и усталость, но его беспокоило в последнее время слишком многое… Он никогда не принимал наркотиков, предпочитая им нормальный алкоголь, но в течение последнего месяца ему несколько раз отчетливо мерещилось такое, что он начал всерьез опасаться за работу своего мозга. Что-то с ним происходило! Однако никто, кроме Петровича, пожалуй, не был в курсе этого. Петрович-то как раз уверял Артура, что виной всему — обычное нервное перенапряжение: они же скрываются, и подсознание иногда самопроизвольно выдает некие символы тревоги и страха. Артур, правда, сомневался, что это так.

Князев тряхнул головой и сказал самому себе вслух:

— Э, да ты, парень, что-то начал сдавать! Не пора ли тебе на помойку? Если ты вот так, как сейчас, начнешь сам с собой за бугром болтать, тебя не пляжи с пальмами ждут, а психушка. Так что возьми себя в руки, делай дело и не пудри сам себе мозги!

Потом улыбнулся — ну вот, уже болтает сам с собой! — и пошел искать блокнот Кацмана. Нашел почти сразу: блокнот в суматохе сам же засунул в чехол от снайперской винтовки. Раскрыл, полистал… Тульские телефоны тут были.

Ну Жора, ну придурок! А если бы этот блокнот сейчас у ментов оказался? Ладно, что об этом думать? Хорошо, если сам Жора сразу подох.

Артур стал набирать на мобильном номер Славы-Пижона. Хорошо, что тот сразу снял трубку. Князев узнал его ленивый голос…

— Привет! Есть срочное дело. У тебя ручка рядом? Пиши адрес… Кстати, вы там с Борей уже были. Только квартира другая… записал? Задача простая: в этой квартире, по моим сведениям, живет одна бабка. И мужик там временно ошивается. Вот мужика этого, по фамилии Вдовин, надо сцапать и привезти ко мне. Я сейчас в Серпухове. Никому ни слова обо мне, понятно? Привозишь мужика, получаешь бабки — и все. Постарайся аккуратно все сделать. Пиши мой адрес…

Со стороны Славика возражений не будет, Артур это знал. Он нормально ему платил, и тульский бандит готов был работать, пусть и без особого восторга, даже в выходные для всей страны дни. Зато Славик сообщил ему неприятную новость:

— Артур, мне тут Боря газетку сунул — «Чертополох» называется. Я обалдел: там ваши фотки с Петровичем, и написано под ними, что вас разыскивают менты. Много чего интересного там… А написал А. Ярцев, вот. И еще есть анонс: читайте, мол, в следующем номере сенсационный материал — чистосердечное признание одного из пойманных бандитов, Георгия Кацмана…

Артур мрачно выслушал все это. Самые худшие его опасения подтвердились. Ну Ярцев, ну падла! И Кацман жив, сука!

— Спасибо, Славик, за предупреждение, — произнес Артур, снова закуривая, — не забудь мне этот номерок захватить. И имей в виду: Вдовин с Ярцевым знаком… Может, это тебе пригодится.

Он отключил мобильник и швырнул его на журнальный столик — как будто телефон был в чем-то виноват! Потом встал и начал нервно расхаживать по большой комнате, злясь, что нет рядом Петровича — тот уехал ненадолго по заданию Артура… Не с кем даже посоветоваться! Кацмана все-таки раскололи. Как? Артур же его задушит при встрече — если они встретятся… Хотя — не дай Бог! Нет уж, пусть лучше Кацман в тюряге отдыхает, чем он, Артур, которого заграница заждалась. А чего же ради он таким кровавым бизнесом занимался? Ради пальм, ради золотого песка, мулаток и сине-зеленых океанских волн! Кацман — неудачник, как был шестеркой, так и подохнет ею. А все, что могут дать человеку большие деньги, будет принадлежать ему, Князеву Артуру. Петровича он тоже с собой возьмет — это необходимо хотя бы из соображений личной безопасности. Но если возникнет такая необходимость, Артур сможет пожертвовать и Петровичем… полетит по поддельному паспорту. И кто его на Лазурном побережье какой-нибудь Ниццы спросит: откуда, мол, у него деньги? И мало ли там шляется высоких блондинов? Никакому Интерполу до него не добраться — если отпустит волосы подлиннее, станет исправно платить налоги, вообще если он сумеет сыграть там, на Западе, роль добропорядочного бизнесмена. Глядишь, в жизни начнется новой виток, а все сегодняшние проблемы потихоньку забудутся. Не допустить бы сейчас ошибку роковую, не забыть бы среди всех этих раздражающих мелочей о главной своей цели! Не нужно нервничать…