Боевое кредо - Андрей Загорцев Страница 5

– А это надо? А это куда?

Общими усилиями собрали и лейтенанта. Упаковали парашютный мешок, радиостанции и батареи обложили пустыми картонными коробками, замотали в коврики. Близнецы Артемьевы, несмотря на то что в отношении личной дисциплинированности сущие разгильдяи, связистами были отменными – дело знали туго и искренне переживали за свою работу. Под вечер получили вооружение и боеприпасы. Лене надо было и здесь отличиться. Рюкзак у него был самый большой, в грузовом контейнере понапихано немереное количество холостых боеприпасов и средств имитации, так он еще умудрился получить себе «ПКМ» и теперь любовно упаковывал его в чехол и советовался с «десантниками», как его крепить и закантровывать.

Лейтенанту-финансисту на запаску вместе со стропорезом прикрепили еще и калькулятор. Так, на всякий случай. Вдруг решит во время совершения прыжка насчитать кому-нибудь денежное довольствие.

Прибежал невменяемый заместитель по воспитательной работе и попытался провести у нас строевой смотр, а заодно выслушать жалобы и предложения. Потом плюнул на нас, а в особенности на жалобы технарей, вечно стремящихся что-то съесть, покричал и ушел.

Вот в принципе мы и готовы. Осталось только ждать выписки из боевого приказа, в которой будет указана задача. Хотя задачу мы должны знать уже давно и готовиться, отрабатывая все возможные варианты действий, передвижений, боевого порядка и всего остального. Вдруг нам предстоит провести диверсию на каком-нибудь важном объекте? Тогда надо дополучать инженерное имущество, мины и другие взрывчатые вещества и средства взрывания. Или, к примеру, нам предстоит работать агентурными методами. Соответственно – где карты с местами закладок предназначенных нам схронов, тайников, где гражданская одежда и прочее, и тому подобное? Короче, вопросов и нюансов множество. Оставалось только ждать и гадать, какую задачу нам подкинут. А так как почти все из нас последние трое суток спали урывками, то ожидание естественным образом превратилось в здоровый сон, который охранялся выставленным возле дверей спортзала парным патрулем, состоящим из бойцов, которые по своим физическим и умственным данным не способны были вместе со всеми рыскать по лесам в поисках учебного «супостата». В этих учениях участвовал почти весь округ. Наши разведчики выходили в условный тыл, мотострелки занимали условную линию обороны, танкисты условно выехали из боксов в парке и тут же поломались. Рассказывали, что в каком-то танковом полку условно расстреляли начальника службы горюче-смазочных материалов и – не условно – отдали на растерзание в прокуратуру начальника склада.

В размышлениях о величии нашей армии я начал отработку упражнения «сон в условиях, приближенных к боевым». Только рядышком, развалясь на спортивных матах и укрывшись бушлатами, канючили технари:

– Команди-и-ир, команди-и-ир! Может, мы в «чипок» (кафе при части) сгоняем? Закинемся по-быстренькому десятком пирожков аппетитных, да парой булок румяных, и кофием «три в одном» запьем – уж жрать больно охота! А, командир?

– Отвалите, проглоты! Я патрульным приказал никого не выпускать. В случае попытки несанкционированного покидания места доподготовки – лупить всех в «башню» дубинками! Спите лучше или вон с лейтенанта пример берите, как он под бушлатом похрюкивает…

– Он колбасу втихую жрет, – сказал вслух доктор, – у него завтра расстройство желудка будет.

– Вот она, натура начфиновская! – заорали техники. – Достойную смену готовит себе бригадный «денежный мешок»!

– Я ничего не ел, – начал отбрехиваться из-под бушлата «летеха».

– Ничего не знаю, – позевывая, ответил я, – завтра доктор тебя накажет, если расстройство желудка схватишь…

Дремавшие неподалеку близнецы сразу же проснулись и слаженно, в один голос, запели-заорали:

– Алли-луев, Алли-луев! Ты отрежь ему полхуя…

– Артемьевы, заткнитесь! – закричал на всех Ромашкин, прилаживающий в наколенные ножны какой-то огромный тесак.

– Леня! Мы тебя боимся! – закричали братья-радисты. – Ты еще физиономию ваксой намажь, чтобы быть совсем как Шварценеггер или Миша Пореченков! Возле казармы второго батальона, кстати, классная банка стоит. Свистни – тебе матросы враз притащут.

– Идиоты, – обозвал братьев Ромашкин, – у меня грим есть специальный, «Туман» называется. Все цвета – как надо. А то я, если ваксой намажусь, буду как бурятский спецназовец на показухе у президента – маскхалат зеленый, а рожа черная…

– Ага, и берет голубой, надень, – вставили свое веское слово технари.

Все еще немного посудачили и потихоньку начали засыпать, лишь лейтенант ворочался под бушлатом и чем-то похрумкивал.

А в два часа ночи меня вызвали на предварительную постановку задачи. Нашу группу на особый контроль взяла комиссия с самого, что ни на есть, верху. Задачи «нарезал» сам председатель комиссии. Начальник оперативного отделения, присутствовавший при постановке задачи, схватился за голову и попытался потерять сознание. Командир бригады, осознав, что же нам все-таки предстоит, дал понять начоперу, что сознание надо терять по старшинству – сначала старшие начальники, а потом уже и подчиненные. Заместитель по воспитательной работе, он же оперативный офицер моей группы, ничего не понял и потому выглядел лучше всех. Я понял все, но ничего не осмыслил и пошел обратно в спортзал. К утру нам должны были принести выписку из приказа, а к обеду уже десантировать парашютным способом.

Простой пешей туристической прогулки с выходом на бригадное стрельбище и отработкой упражнения «группа в налете», на которую надеялся весь личный состав офицерской группы, не получалось. Нам предстояло обнаружить командный пункт армии, участвующей в учениях, определить его точное местоположение и, по возможности, вывести из строя, хотя бы на небольшой срок. Задачу придется выполнять в условиях активного противодействия. Проще говоря, нас будут отлавливать и условно уничтожать. Посредники при объединениях и соединениях уже получили задачи от руководителя учений. Тучи над нашей группой сгустились. Лейтенант-финансист, узнав о том, что нас могут поймать со всеми, так сказать, вытекающими, начал писать завещание. Ромашкин заявил, что живым не сдастся, и распихал по карманам дополнительные пачки холостых патронов. Братья Артемьевы попросили лейтенанта включить в завещание пункт о том, что все подружки лейтенанта должны отойти в собственность близнецов в случаях: а) если лейтенант умрет от страха еще на прыжках, б) если его поймают и забьют до смерти или до потери жизненно важных функций отвязные мотострелки, в) черненькую, с длинным носом, завещать никому не надо.