Бригадир - Борис Седов Страница 5

– Они пока живы, надеюсь? – помолчав, глухо спросил Рэмбо.

– Пока – да, – угрюмо бросил Индеец. – Я не стал их мочить. Отпиздил и приказал запереть в нашей тюряге. Той самой, ты знаешь. Если девочка очнется, даст показания и Кассиус нароет, что эти скоты – наши, придется с ним очень серьезно договариваться. Идти на уступки по доле. Если получится. Но перед этим обязательно сдать пидоров с рук на руки… Если правда не выплывет – подержим с месяц в подвале, тихо кончим и закопаем где-нибудь в лесу. Твари, насилующие детей, не имеют права жить. Марату я уже за бойцов вставил, чтобы в следующий раз был внимательнее при выборе мяса. Такие дела, Влад.

– Я должен встретиться с Кассиусом, – спокойно произнес Невский. – Любой мир лучше войны.

– Кто бы спорил, – согласился Индеец. – Кстати, повод у тебя будет. У Вовки через три дня день рождения. В «Атлантике» будут праздновать, уже заказали. Вся братва подтянется. Нас, правда, не приглашали.

– Ничего, – дернул щекой Рэмбо. – Тебя не приглашали, а я сам приду. Без приглашения. На меня у Кассиуса зуб не заточен. Я с ним нормально смогу поговорить. Без эмоций. Дядю Колю где похоронили?

– На Южном. На центральной аллее, – тихо сообщил Антоха. – Хорошее место.

– Хорошее. Как там наш генерал?

– Который?

– А у нас что, много генералов на крючке? – повел бровью Влад.

– Не много, – пробормотал Антон. – Два всего. Тебя какой интересует?

– Вообще-то, я спрашивал про Климова. Но, так уж и быть, начни с другого.

– С другого – так с другого, – хмыкнул Индеец. Ему было чем похвастать перед откинувшимся бригадиром. – Его зовут Рафик Натанович Реентович. Он защищает Родину при службе тыла Северо-Западного военного округа и занимается закупками продовольствия для нужд армии. Его нам дядя Коля подогнал. Со всеми потрохами. Мы продаем Реентовичу кое-что из немецких продуктов, получаемых «Союз-Баварией» по бартеру за лес. Втрое дороже их реальной цены. Министерство обороны переводит на счет эс-пэ бабки, Реентович получает наличными откат в размере двадцати пяти процентов от суммы контракта и делится с вышестоящим начальством. Приятная схема. Все законно, все довольны. Так что, как видишь, не только Кассиус, но и мы тоже не одним лишь рэкетом живы. Ха-ха!.. Твоя доля, как положено, там тоже присутствует. Как и в остальных темах. Хочешь узнать, сколько у тебя накопилось за три года?

– Хочу, – Рэмбо чуть заметно кивнул в сторону лихо управляющего джипом и целиком поглощенного дорогой Слона. Индеец сделал успокаивающий жест рукой, достал из внутреннего кармана куртки записную книжку с притороченной к кожаному переплету крохотной авторучкой, раскрыл на чистой странице, быстро написал шестизначную сумму, не забыв поставить впереди значок доллара, и показал Владу.

– Солидно, – вздохнул Невский. – И все наличными? В пыльном фибровом чемодане на шкафу, в каморке на Десятой линии?

– Обижаешь, старик, – пряча блокнот, расплылся в улыбке Антоха. – В двух несгораемых кейсах. С шифровыми замками. И не на шкафу, а в сейфовом хранилище. Так что даже в случае банкротства банка капиталу ничего не грозит.

– Понятно, – не сдержал улыбки Невский. – Времени даром ты точно не теряешь. Возьмешь в замы, по старой дружбе?

– Не гони волну, Влад, – мгновенно посерьезнел Индеец. – Ты был номер первый, ты им и остался. За три года твоей командировки на воле многое изменилось, это правда. Но только не это. Пацаны из старых по-прежнему считают тебя, а не меня, бригадиром. А для тех, кто пришел к нам уже после твоего ареста, ты вообще легенда. Тебя ждут… Ты сейчас не в курсе многих новых тем, которые знаю я, но это вопрос пары недель. Потом я отойду в сторону. Не хватало еще нам с тобой власть делить.

– Извини, брат, – Невский обнял Антоху рукой за шею, прижался лбом к его лбу, посмотрел в колючие, холодные глаза и прошептал: – Я не хотел тебя ни проверять на вшивость, ни подъебывать. Веришь?

– Верю, – буркнул Индеец. – Ладно, проехали. Теперь что касается генерала-мента, Климова. Игорь Севастьянович сейчас большой болт, заместитель начальника ГУВД. Второй человек в Большом Доме, из легавых. Но осенью – это уже точно известно – выходит на пенсию и переезжает с семьей в Сочи. Там у него уже давно шикарный дом на берегу моря куплен. А сбережений на две жизни хватит. Так что из-под нашего влияния гражданин начальник выпадает.

– А кого прочат вместо него, не в курсе? – осведомился Влад.

– Как же. В курсе, – хмыкнул Антон. – Полковника Кирилленко. Ты его не знаешь, он в наш главк из Москвы перевелся. В прошлом году. Сука редкостная, скажу тебе. Гребет под себя все что ни попадя, не только двумя руками, но и зубами норовит кусок пожирнее откусить.

– Это радует. Подходы есть?

– Налаживаем, – оптимистично заверил Индеец. – Климов обещал познакомить в приватной неформальной обстановке, у себя на даче. Перед тем, как на юга свалить. Думаю, с Кирилленко проблем не будет. Наш клиент. С понятием о скоротечности жизни и выгоде текущего исторического момента. Так что не волнуйся. Обработаем.

– Обязательно. Надежный крот в ментовке – это…

Договорить Влад не успел. Сидящий за рулем джипа Слон вдруг резко надавил на педаль тормоза, так что Индеец и Рэмбо чуть не влетели в передние сиденья, и, остановив клюнувший носом «Ниссан», громко и витиевато матюгнулся.

– Эй, ты что, сдурел, так тормозить?! – едва не приложившись лбом о подголовник, рявкнул Антоха. – Не дрова везешь!

– Я-то не сдурел, – хрипло процедил Костя. – На дорогу посмотри, прежде чем орать. Не нравится мне это, братва. Ой не нравится. Не труха ведь – свежак…

Невский посмотрел вперед, туда, куда указывал рукой Костя.

Поперек окруженной непролазным лесом дороги, метрах в десяти впереди, начисто преграждая путь, лежала разлапистая вековая ель со стволом в два обхвата.

По спине Влада стремительно прокатилась ледяная волна. На то, чтобы оценить обстановку и принять единственно верное в данной ситуации решение, ему понадобилось не больше секунды. Он уже открыт рот, чтобы крикнуть, но Индеец его опередил.

– Из машины, быстро! – рявкнул Антоха и первым, распахнув дверцу джипа, вывалился из салона на дорогу, под прикрытие огромных, облепленных комьями грязи колес тихо урчащего мощным турбодизелем вездехода.