Крест в законе - Борис Седов Страница 5

Таганка сделал жест рукой, и братки безмолвно вернулись на свои места.

- Ну, говори, коль не шутишь, - с ухмылкой сказал Андрей, посмотрев на собеседника. - Только фуфло мне не толкай - за базар ответишь.

- Вы, простите, выражаетесь, как босяк, - пришло время ухмыльнуться Зятьеву. - А я вот по наивности решил предложить вам серьезный проект.

- Слышь, мужик! - Таганка повысил голос. - Тебя никто за язык не тянул. Сказал «а», говори «бэ».

- Вот вы, Андрей, все по мелочам работаете, - вкрадчиво заговорил Зятьев. - Там десятку щипнете, сям сотней разживетесь. А вокруг - миллионы крутятся! - глаза Зятьева сверкнули жадным блеском. - Золотые слитки под ногами валяются! Не ленись только! Наклонись! Подними!

Лицо Таганцева стало скучным. Андрею показалось, что этот жирный лысый боров решил ему, как говорится, лапши на уши навешать.

- Хорош, мужик, - бригадир братков махнул рукой. - На первый раз тебя прощаю. Отваливай отсюда и не мешай мне жрать.

- Коммерческий банк «Планета» - слышали? - не обращая никакого внимания на реплику Таганцева, спросил Зятьев.

- И что с того?! - с вызовом спросил Таганка.

Он, конечно, не мог не слышать о недавно открывшемся в Москве коммерческом банке. В компактном двухэтажном особняке на территории ВДНХ расположилось кредитно-финансовое учреждение, созданное, как утверждали знающие люди, на деньги ушедших недавно в отставку партийных функционеров брежневских еще времен.

- Пикантность ситуации, юноша, заключается в том, что управляющим и председателем совета директоров банка «Планета» является Илья Васильевич Зятьев, - многозначительно изрек Вадим Васильевич.

- И фиг ли?! - не сразу сообразил Таганцев. - Постой! - оживился вдруг. - Этот, который Илья, как ты говоришь, Васильевич, он что, родственник твой?

- Да, да, да, - закивал головой Зятьев. - Родной брат. На три года младше… - произнес почему-то с неприязнью в голосе. - Сосунок… - в эту секунду, казалось, Зятьев-старший подумал о чем-то своем, наболевшем.

- А чего тебе братан твой - поперек дороги встал? - поинтересовался Таганцев, почти догадавшись о сути потаенных мыслей Вадима Васильевича.

- Да сука он, каких мало! - неожиданно громко выкрикнул Зятьев. - Банкир нашелся, мать твою!

Зависть - вот что съедало Вадима Васильевича при одной только мысли о младшем брате.

Илья был удачлив, предприимчив и умен. А потому, уволившись с государственной службы в самом начале перестройки, быстро организовал свой бизнес. Уже в тысяча девятьсот восемьдесят шестом году владел сетью продовольственных магазинов, авторемонтных мастерских и бензозаправочных станций. Это только в Москве. В Узбекистане он числился акционером автосборочного предприятия. На Украине держал сахарный завод. В тогдашней Молдавии открыл винное производство. А с Дальнего Востока железнодорожными составами гнал строительный лес.

Вадиму везло меньше. В свое время, окончив техникум советской торговли, он несколько лет проработал товароведом на овощной базе. Нечаянно проворовался и сел на четыре года. Освободившись, в государственную торговлю уже не вернулся. Пошел торговать на рынок. По-своему преуспел - через несколько лет стал председателем рыночного комитета. Но, если сравнивать с Ильей, оставался нищим. Как говорится, униженным и оскорбленным.

Однажды даже обратился к брату за помощью. Откровенно попросил «пристроить к делам». А тот, не раздумывая, отказал.

- Прости, Вадик, - сказал тогда Илья. - Два родных брата в одном бизнесе - заведомо враги. Обязательно настанет время, когда интересы наши разойдутся краями. Одно дело - рвать с чужим человеком, и совсем другое выяснять деловые отношения с родственниками. Если деньги тебе нужны - помогу. Дам взаймы…

Этого отказа Вадим Васильевич простить не мог. И почувствовал себя вдвойне оскорбленным, когда младший брат предложил ему взаймы.

- Наказать эту суку надо, - зло высказался Зятьев-старший, обращаясь к Таганке.

- А как я его накажу?! - удивился Андрей. - Я что - ОБХСС?

- Вот теперь мы подошли к самому главному! - заговорщицки зашептал Вадим Васильевич. - Брат мне доверяет. У меня даже служебный пропуск в банк есть. И план я уже придумал. Одним словом - мне нужны твои люди.

- А ноги тебе не помыть?! - возмутился Таганцев.

- Не горячись, Андрей! В банке - миллионы долларов! Охрана - дерьмо! Подробности операции объясню, если получу принципиальное согласие. Но хочу предупредить…

- Это я тебя хочу предупредить, - достаточно грубо оборвал его Таганцев. - Навар пополам. И если надумаешь меня обмануть - я те глаз на жопу натяну и моргать заставлю. Сообразил?

- Сообразил, - Вадим Васильевич утер со лба холодный пот, потому что этот бандит по прозвищу Таганка смотрел на него так, как, наверное, самый человечный человек Владимир Ильич Ульянов по прозвищу Ленин смотрел в свое время на представителей буржуазии.

- Ну, говори, - продолжил Таганка. - От тебя нам в этом деле какой толк будет?

- Я по служебному пропуску проникну в здание банка рано утром, когда работа с клиентами еще не начнется. Чтоб кроме персонала там никого не было…

- Годится, - одобрил Таганцев. - Лишние свидетели нам ни к чему.

- Пройду на пост обеспечения электронной безопасности - постараюсь вывести из строя системы наблюдения и сигнализации.

- Ты Рэмбо, что ли? - в обычной своей манере усмехнулся Таганка. - Кто тебя туда пустит?

- Меня в банке все знают! - горячо заверил Вадим Васильевич. - Я же, как-никак, брат управляющего!

- Хорош брат. Ладно, валяй дальше.

- А что дальше? - часто заморгал Зятьев. - Отвлеку как-нибудь охранника, открою вашим людям служебные двери. Вам нужно будет лишь блокировать сотрудников службы безопасности.

- Сколько народу в охране?

- Да человек десять всего! Не больше! Банк ведь маленький!

- Ты, мужик, наверное, кривым пальцем деланный, - предположил Андрей. - Десяток вооруженных бойцов, по-твоему, немного?

- Но вы ведь тоже не один, надеюсь, туда сунетесь.

- Правильно надеешься. Какие гарантии, что нам удастся добраться до хранилища?

- За это не беспокойтесь. Я все предусмотрел.

- План здания есть?

- Да-да, конечно! - Вадим Васильевич принялся судорожно рыться в карманах, позабыв от накатившего волнения, в какой из них засунул бумажный листок с планом.