Динамит пахнет ладаном - Евгений Костюченко Страница 44

— Сам расскажешь после ужина.

— Не испытывай мое терпение. Я хочу рассказать сейчас. Таких гостей у меня еще не было. Помнишь, у меня гостил Висельник Сандерс? Ну, тот, которого два раза собирались повесить, и оба раза он удирал из камеры смертников? Так вот. Бедняга Сандерс — это кролик по сравнению с твоей женщиной.

— Ее зовут Вера, — напомнил Орлов, собираясь добавить, что она не его женщина.

Но Кливленд не дал ему договорить:

— Ее зовут «Мать всех женщин, мачеха всех мужчин». Ты когда-нибудь видел, чтобы генерал носил воду? Тебе надо было приехать сегодня утром, и ты бы это увидел. Я, старший сын и муж дочери — мы втроем носили воду из родника на кухню. Такого не было уже давно.

— Как же вы обходились без воды? — притворно удивился Орлов.

— Ее приносили женщины, и ни одна из них не умерла от такой работы. Но твоя женщина сказала, что им вредно таскать тяжести. — Джошуа поднял ладонь, не давая Орлову заговорить. — Я знаю, о чем ты думаешь. Да, во все времена мужчина должен был беречь женщину. И когда мы жили на свободе, то таскали воду без напоминаний. Но времена изменились. Мы живем под охраной государства. Нам больше не нужно бояться, что кто-то ночью угонит табун. Нам больше не нужно нападать на соседей, чтобы обзавестись одеялами или рисом. О нас заботится государство. Мои сыновья выросли, не узнав запаха вражеского трупа. Они не ходят на охоту. И лишь рассказывают друг другу о битвах прежних времен. Старший сын только в двадцать пять лет убил первого медведя! Да, мы теперь живем не так, как раньше. Поэтому мы перестали носить воду и заботиться о своих женщинах. «Мать всех женщин, мачеха мужчин» открыла нам глаза. А теперь скажи мне, брат, как ты с ней управляешься?

— Знаю волшебное слово, — серьезно ответил Орлов. — Но давай обсудим наших женщин после ужина.

Он выложил на ящик, покрытый циновками, привезенные им городские подарки — трубку и табак для Джошуа, папиросы для его сыновей, шелковые платки женщинам, стопку комиксов для малышей.

— Твоя землянка свободна и убрана, — сказал Кливленд. — В ней никто не жил с тех пор, как ты ночевал у нас в прошлый раз. А твоя женщина отказалась там спать. Она устроилась в женской палатке. Ты привез ей подарки? А то будешь спать один.

* * *

Он не сразу узнал ее — в длинной индейской рубахе и меховой жилетке, с косами на груди, Вера, вместе с парой молодых женщин, шла от реки с корзиной, полной выстиранного белья.

Орлов пошел ей навстречу и забрал у нее корзину.

— Ты быстро вернулся, — сказала она.

Прошла неделя с того дня, как он оставил ее здесь. Для него эти семь дней показались бесконечно длинными. А она говорит «быстро вернулся»… Он вдруг понял, что спешил сюда только ради того, чтобы снова увидеть ее. Его никто не гнал из Денвера. Можно было там же, на месте, заняться поисками новых следов, ведущих к Стиллеру и его хозяевам. Можно было навести справки о Гочкисе, да много чего можно было сделать. Почему он все бросил и помчался к ней? Орлову стало стыдно из-за проявленной слабости.

— Я ненадолго, — сказал он.

— Как тебя приняли у Фарберов?

Он остановился у бревна, лежащего возле тропы. Судя по его отполированному боку, бревно тут было вроде лавочки. Вера присела рядом. Теребя косу, она смотрела на макушки сосен, согретые закатным солнцем. Из леса уже накатывались волны ночного холода.

— У Фарберов? Не много их осталось, Фарберов-то. Профессор живет один. Дочь с мужем давно уехали. В доме только прислуга. Старик был рад появлению нового человека.

— Он меня вспомнил?

— Он и не забывал. Газеты заставили его изрядно поволноваться. Но я объяснил, что тебе ничего не грозит, что все это выдумки журналистов, и что тебе оказывают помощь серьезные люди. Фарбер в душе социалист, оказывается. Почти анархист. Читал Бакунина. А с Реклю [7]даже в переписке состоит. Убежден в скором упразднении государства. Мы каждый вечер проводили за философскими беседами.

— Паша, не томи, — попросила она. — Мы можем перебраться в Денвер?

— Нет.

— Что ж, хорошо хотя бы, что ты вернулся оттуда целый и невредимый. Значит, они все-таки догадались, где меня искать.

— Надеюсь, теперь они от тебя отвяжутся.

— Ты там встретил кого-то?

— Да.

— И, конечно, не упустил случая подраться…

В ее голосе послышались теплые нотки, но Вера по-прежнему не смотрела на него. Казалось, ее больше всего на свете сейчас занимали розовые облака, протянувшиеся над лесом.

Орлов принялся докладывать:

— Слежку я заметил в тот же вечер, когда приехал. Возможно, за домом и раньше следили. Но как-то вяло и неаккуратно. Просто сидел человек в кафе напротив входа и смотрел на ворота. По нечетным часам наблюдатели меняли друг друга, причем садились за один и тот же столик. Полнейший дилетантизм. Но самое забавное впереди. Ровно в девять вечера кафе закрылось. И наблюдатель ушел домой. А утром, в одиннадцать, стоял перед кафе, ожидая, пока оно откроется.

— Да, грубая работа, — кивнула Вера.

— Я не выходил из дома, наблюдал за ними изнутри. Надо было подумать, как покинуть Фарбера, не повредив его репутации. Разработал хитрый план. Можно сказать, провокацию. Док сказал в университете, что собирается отлучиться, и слежка тут же усилилась. Появились новые лица. Чуть ли не в открытую караулили возле забора. Под утро я выехал. Признаться, поначалу настроение мое упало. Еду, еду, а позади — никого. Я уж грешным делом подумывал вернуться. Думаю — а вдруг они решат, пока профессор в отъезде, заглянуть в дом? Это был бы логичный ход, если они ждали тебя там застать. — Он достал трубку, но не стал ее раскуривать. Ему просто хотелось занять задрожавшие пальцы. — В общем, решил так. Если до моста никого не встречу — возвращаюсь. Съезжаю с моста — никого. Я уж начинаю разворачиваться. И тут вижу: целый эскадрон стоит за кустами. Сворачиваю в сторону гор. Слышу, за спиной: «цок-цок». Клюнули, голубчики. Ну, а дальше уже было легче.

— То есть, ты хочешь сказать, они напали на тебя?

— Можно и так выразиться. Напали.

— Значит, Стиллер… — Она вопросительно подняла брови.

— Увы, — неохотно произнес Орлов. — Стиллера среди них не было. С ним что-то случилось, он в больнице. Но зато я знаю, на кого они работали. Тебе знакома фамилия Гочкис?

— Нет, — помедлив, ответила Вера. — Все, что я слышала — «Стиллер прикроет конвой», «Стиллер исполнит в лучшем виде», «Это деньги Стиллера, тут они лежат мертвым грузом, а нам пригодятся». Никакой Гочкис не упоминался.

— Постой, постой, — Орлов чуть не выронил трубку. — Какой еще конвой? Ты сказала, он прикроет конвой? Точно? Тебе не послышалось?