Час рыси - Михаил Зайцев Страница 44

– Ага, пять минут!

Коршун трусцой припустил к больничному зданию.

Короткий звуковой сигнал заставил Акелу обернуться. Сигналил Кречет. «Жигули» затормозили рядом с джипом, и Кречет давал понять, что ждет дальнейших распоряжений.

Акела подошел к «жигуленку», наклонился к приоткрывшейся дверце.

– Значится, так, Кречет, вызванивай срочно группу Сокола, вызывай ребят сюда, срочно. Машину оставишь в больничном дворе, перейдем в джип, и ждите с Ястребом моего возвращения. Я быстро. Минуту с медициной поговорю и вернусь.

– Я не понял, машину так просто во дворе бросить?

– Отыщи Коршуна, он все устроит.

– А чего его искать-то? Вон он, к воротам бежит.

– Открывай ворота! – крикнул на бегу Коршун. – Охрана! Не спать! Шевелитесь, живо, люди ждут!..

…Ястреб и Кречет успели покурить с Коршуном, потрепаться на общие темы (не касаясь событий текущего дня) и уже собрались обсудить актуальный вопрос «где б пожрать по-быстрому», как вернулся Шопов.

Настроение у Антона Александровича было приподнятое. Оно вообще стало улучшаться по пути из Подмосковья в Москву. Впервые за сегодняшний день он почуял запах победы. И победы не в подковерных игрищах, не в шахматной партии интриганов, а реальной, конкретной победы! Победы, о которой он и не мечтал. Он отыщет любовницу Кости, выволочет из-под одеяла смазливого кидалу, достанет из-под кровати чемодан с деньгами! Так будет! Он в этом уверен! Подобное предвкушение успеха Акела испытывал всего лишь два раза в жизни. В ранней юности, когда уверовал, что действительно очень скоро случится невероятное и он избавится наконец от позорной фамилии. И второй раз, когда, руководствуясь лишь гласом подсознания, в девяносто первом году уговорил Евграфова остаться в стране и открыто, одним из первых, выступить против путчистов.

– В машину, орлы, поехали! Пока, Коршун, сохраняй бдительность! Кречет, ты Соколу дозвонился?

– Да, Акела, Сокол и его люди вот-вот должны подъехать.

– Ждать не будем, нагонят в пути. Заводи мотор, Ястреб!

– Куда поедем?

– В гости к девице Илоне, Ястреб.

– А как Витя, как тетя Рая?

– Врачи сказали, Витя продрыхнет до утра, а у Раисы Сергеевны сердечный приступ. Я просил поместить ее в палату рядом с Евграфовой, чтоб охрана на всякий случай была рядом, мало ли что…

– Пожрать бы чего, Акела, а? Смотри, темень какая на улице, а мы с утра не жрамши.

– Не жрамши, зато живы, Кречет!.. Ладно, Ястреб, езжай через Третьяковку, там окошко в «Макдоналдсе» круглосуточно работает, возьмем по гамбургеру…

– Акела!

– Ну что еще?

– Ты чего, Акела? Не слышишь, что ли? У тебя в кармане трубка звонит.

– О е..! – Акела достал из кармана пальто трубку. – Але, Шопов слушает.

– Антон, это я, Евграфов.

Граф говорил слабым, еле слышным голосом смертельно уставшего человека.

– Слушаю вас, Вадим Борисыч.

– Ошибаешься, Антон, это я тебя слушаю.

– Не хотелось бы по телефону…

– Мало ли кому чего не хочется.

Акела тяжело вздохнул. Ястреб и Кречет притихли – передалось волнение хозяина. Ястреб сбавил скорость, Кречет достал пачку «Примы», жестом предложил Акеле сигарету, но тот только отмахнулся.

– Вадик, я напал на след Кости, уже совсем скоро он и деньги будут у тебя и…

– Антон! – перебил Евграфов. – Ты чего-то не понимаешь в этой жизни, честное слово. Я звоню тебе сегодня утром, сообщаю, что Костя обвинил тебя, тебя, Антон, в слежке за ним. Костя исчезает, вместе с ним исчезают деньги. Ты не появляешься, Тимофей как сквозь землю провалился. Вова находит тебя по телефону, ты ему хамишь. Что происходит?

– Я искал Костю…

– А я просил тебя его искать?

– Нет, но…

– Никаких «но»! Я тебя уволю, Жопов, я тебе больше не верю, Жопа, я тебя…

Он еще что-то говорил, но Акела убрал трубку от уха. Взглянул на своих молчаливо ожидающих соратников-подручных. Бывают в жизни моменты, когда внезапно, вдруг, нестерпимо захочется кинуться под танк с гранатой, когда не слабо броситься грудью на амбразуру. Лежит человек мордой в грязи, терпит, мучается, просчитывает траекторию свистящих над головой пуль, а потом вдруг так ему обидно станет, так погано, что вскакивает он на ноги и… Ура! В атаку!..

Никому и никогда, ни разу в жизни Акела не спускал шутки или даже случайные оговорки, связанные со своей настоящей фамилией. Никому и никогда! Ни разу в жизни!

– Ребята, у меня появилась гениальная идея. Как полагаете, есть смысл послать на хер Евграфова, ежели мы поимеем отступного три миллиона в баксах, а?

– А ты уверен, что Костя сейчас у девки и все так просто? – осторожно ответил вопросом на вопрос Ястреб.

– Уверен. Нутром чую, след воняет баксами. Отвечаю.

– Тогда давай, делай как знаешь, – кивнул Кречет.

Акела поднес трубку к уху.

– Але, Вадик, ты еще здесь? Слушай, осточертело мне под твою дудку, шизофреник долбаный, плясать. Понял?! И по этому поводу есть у меня до тебя одно заманчивое предложение: а не пойти ли тебе, друг мой милый, на хер строевым шагом, а?