Неучтённый фактор - Олег Маркеев Страница 43

– оперативное реагирование и ликвидация ЧС техногенного характера на объекте;

– оперативное реагирование и ликвидация ЧС в случаях массового проникновения биообъектов через рубежи охраны и нападения на объект;

– оперативное реагирование и ликвидация вооруженного вторжения на объект с полным выводом из строя живой силы и технических средств.

Плановая замена системы "Эшелон-3" на объектах уровня А-1, А-2, Б-3, В-1 на систему "Преграда" возможна после окончания полевых испытаний изделий "Эхо" /дистантный индикатор биополя/ и "Рубин" /излучатель направленного действия/ – исполнитель: группа "Ротон".

Применение программного обеспечения, разработанного группой "Абердин", позволяет задействовать систему "Эшелон-3" в реверсивном режиме, срок работы элементов системы "на отказ" в данном режиме – не более 72 часа. При этом количество одновременно отслеживаемых целей увеличивается до 140, обеспечивается гарантированный выход из строя живой силы и техники на первом рубеже охраны, производится наведение сбоев в работе электронных, электрических, электромеханических и механических системах в радиусе до 75 км.

Остаточное негативное воздействие на биообъекты /сонливость, угнетенное состояние, расстройство зрения, обман ощущений, подавление воли и др./ сохраняется от 72 часов до двух недель, в зависимости от индивидуальных особенностей.

Согласно расчетам, вышеперечисленного достаточно для подавления попытки вооруженного вторжения на объект, задействованный в проекте "Водолей", предпринятой силами до батальона ЧОН стандартной штатной численности и двух приданных взводов усиления.

Контроль за развитием ситуации в течение 72 часов /максимум/ достаточен для организации противодействия обычными средствами, либо с использованием "заказчиками" возможностей по "верховному перехвату".

Яков Зарайский

Странник

Дождинки брызнули в лицо.

Максимов открыл глаза.

Вокруг шелестел пожухлой листвой, скрипел стволами, тонко попискивал надломленными ветками неопрятный, запущенный лес. Воздух пах городским угаром и кислой помойкой, и лишь совсем чуть-чуть привычными лесными ароматами. Лесопарк Тимирязьевской академии назвать настоящим лесом не повернулся бы язык, но хоть в жалком подобии, он все равно оставался Лесом. Единственным местом, где Максимов мог расслабиться. В лесу он не боялся никого.

Левее, у платформы "Гражданская" низко рявкнул спецсигнал.

Максимов не пошевелился. Так и остался сидеть на рюкзаке, прислонясь спиной к стволу сосны.

Он был уверен, что в лес просто так облава не сунется. Им легче травить на улицах, чем подставляться на прицельный выстрел из укрытия. Для работы в лесу требуется особое мужество и специальная подготовка, тот, кто привык действовать в асфальтовых джунглях, в лес просто побоиться сунуться.

Лесопарк давно превратился в стоянку цыганского табора. Бомжатского вида личности понастроили палаток из полиэтеленового рванья и коробок, развели кострища и обустроили схроны-склады. Прочесывать лесопарк – дело хлопотное и небезопасное. За свое добро и свободу вполне могли и пальнуть из обреза. Или гранату кинуть. Ну их к лешему!

– К тому же сегодня у них работа по рынкам, – произнес Максимов вслух.

Он поднес правую ладонь к носу. Принюхался. Кожа еще сохранила кислую вонь от пота седовласого.

В памяти сразу же всплыло все, что седой выболтал срывающейся скороговоркой погруженного в гипнотический транс.

Пальцы чуть дрогнули. Они вспомнили, как им захотелось стальным кольцом лечь на горло седого, продавить морщинистую дряблую кожу, нащупать твердые скользкие пластинки хряща и с хрустом сломать, выдавив на синющные губы розовую пену.

Максимов брезгливо вытер пальцы о колено.

Он оставил седого в живых в обмен на жизнь под управлением внедренной в подсознание программы. Человек, издерганный страхом, с выхолощенной волей – идеальный вариант для зомбирования. По сути, в седом "конторском" человеческого ничего не осталось. Такой предает не разумом, а животным нутром, истерзанным смертельным ужасом.

"Сейчас в их гадющнике всем станет нескучно. Хотели поиграть? Вот и поиграете!"

Максимов сейчас знал достаточно, чтобы испортить жизнь многим. И некоторых просто лишить жизни. За этим и шел три долгих года в Москву.

– Я – неучтенный фактор в ваших раскладах, – прошептал он.

И устало закрыл глаза.

Ретроспектива

Объект "Николина пустынь"

Странник

Максимов следил, как важно жужжащая пчела барражировала над букетиком полевых цветов.

Вода в стакане замутнела, солнечный свет, проходя через нее, приобретал нежно-кремовый тон. Он мысленно прикоснулся к ребристой стенке стакана, пальцы непроизвольно дрогнули. Ощущение пробежавшего по ним тепла было таким острым, что он невольно потер их друг о друга, пытаясь избавиться от наваждения.

Яков проследил его взгляд, успел заметить непроизвольное движение пальцев и, откинув голову, засмеялся .

– Поживете у нас еще немного, перестанете удивляться элементарным вещам.

– Яша, не сватайте, не выйдет.

Максимов откинулся на подушку, вытянул раненную ногу. Второй день он не ощущал ноющей пустоты в том месте, где должна быть рана. Даже шрама не осталось.

Тогда же вечером, чудом вытащив из з а г о н а, Яков приволок его сюда, в самую чащу Черного леса.

Сквозь пелену бреда Максимов запомнил склонявшиеся над ним лица, потом очень четко увидел по-женские тонкие пальцы, плавно скользящие над его окровавленной ногой. Они без боли вошли в рану, ему показалось, дошли до самой кости; женщина, он был уверен, что это была женщина, хотя не видел ее лица, вытащила пулю, сдавила края раны, потом резко стерла бордовую сукровицу, заляпавшую все бедро до колена, и – не осталось ни раны, ни шрама, только тупая пустота там, куда вошла пуля.

– Болит? – спросил Яков.

– Нет. Даже не дергает.

– Отлично.

Пчела возилась между цветами. В луче света кружились звездочки пылинок. От бревенчатых стен исходил томный запах разогретого солнцепеком дерева.

Яков машинально пощипывал бородку, в темных глазах мелькали лукавые бисеринки. Одет он был, как тогда, на опушке, в холщовый костюм "а-ля граф Толстой на пахоте": домотканную рубаху-косоворотку и просторные штаны.

«И не скажешь, что кандидат всех наук сразу, – иронично улыбнулся Максимов. – Но, что спаситель человечества, видно невооруженным глазом».

– Обратите внимание, практически все без исключения тираны стараются искоренить разнообразие в мыслях, чувствах, верованиях и даже в одежде своих подданных. – Яков оживился. – Почему?