Генералы тоже продаются - Александр Тамоников Страница 40

Старший лейтенант кивнул:

— Я все помню!

— Ждем!

Ждать пришлось сорок минут. Надежда вышла из подъезда в 21.15. Через пять минут красный «Форд» выехал из проулка и повернул направо.

Капитан приказал напарнику:

— Приготовился, Андрюша!

Лебеденко завел двигатель «десятки».

«Форд» приближался. До него оставалось метров двадцать.

Мамаев приказал:

— Начали!

Старший лейтенант, не включая поворотника, резко взял с места, выйдя на середину дороги. Начавшей набирать скорость Соловьевой пришлось тормозить. А неуклюжая «десятка» встала, перегородив дорогу. Женщина, остановив иномарку в каком-то метре от «Жигулей», выскочила из салона, закричав на Лебеденко:

— Ты что делаешь, урод? Права вчера купил? По сторонам смотреть надо, козел!

Лебеденко не обратил на крики разгневанной дамы внимания, из «десятки» вышел Мамаев:

— Тысяча извинений, мадам! Мой друг вообще не имеет прав и сегодня впервые сел за руль. Так что не стоит ругаться. Вы такая симпатичная, вам, честное слово, это не к лицу!

Соловьева сбавила тон:

— Ладно, ученики, мать вашу, убирайте свою развалюху, я спешу!

— Конечно, конечно, только один вопрос можно?

— Что за вопрос?

Улыбаясь, Мамаев подошел к женщине и вдруг, схватив ее, открыл дверцу иномарки, толкнул женщину в салон. Соловьева упала на заднее сиденье. Неизвестный мужчина устроился за рулем, закрыл дверки «Форда» и заблокировал их:

— Спокойно, Надежда Павловна! Не дергайтесь, иначе я вынужден буду причинить вам боль!

Соловьева недоуменно и гневно спросила:

— Что за дела? Кто вы такой и что вам нужно?

«Десятка» спецназовцев прижалась к тротуару. Капитан поставил «Форд» за ней:

— Спрашиваете, кто я? И что мне нужно? Отвечаю, я — Станислав Мамаев, супруг твоей, сука, подруги, Елены, которую ты подставила в кабаке «У причала»! Что мне нужно, объяснять или сама допрешь своим умишком?

Услышав ответ, женщина вздрогнула. Взгляд офицера словно обжег ее. В нем чувствовалась ненависть, решительность, сила и… беспощадность.

Соловьева пролепетала:

— Я… я… ни в чем не виновата! Лена сама попросила найти место, где можно развлечься. Вот я и предложила ресторан «У причала». Но потом она ушла! Я не стала ее останавливать. И только на следующий день узнала, в какую переделку Лена попала. Честное слово, я здесь ни при чем, не считая того, что пригласила ее в тот проклятый ресторан! У меня и свидетель есть!

— Некий Олег Дмитриевич Копылов? Управляющий рестораном «У причала»?

— Вы его знаете?

— Я, дорогуша, многое знаю! Гораздо больше, чем тебе с любовником хотелось бы!

Соловьева попыталась возмутиться:

— Каким любовником? Олег просто мой друг!

— Который помогает скоротать тебе время в отсутствие мужа?

— А вот это вас не касается!

Мамаев нехорошо усмехнулся:

— Ошибаешься, шлюха, меня все касается!

— Да как вы смеете называть меня шлюхой? Я женщина замужняя, порядочная!

— Конечно, как же иначе? В этом сполна убеждаешься, прослушав пленку разговоров в твоей квартире за один сегодняшний день. Муж только за сигаретами, ты сразу звонить любовнику. Верная жена, разговора нет.

Соловьева удивилась:

— Так вы прослушивали мою квартиру?

Мамаев нагнулся к ней:

— А ты думаешь, с тобой в бирюльки играют? Елена не говорила, кто я?

— Офицер!

— Правильно. Но офицер не простой. Я — капитан спецназа Управления по борьбе с терроризмом и имею весьма обширные полномочия, в том числе и убивать тех, кого сочту нужным, определив в нем угрозу безопасности другим людям. А ты представляешь эту угрозу, что доказала в полной мере. Вместе со своим любовником и бандитом Конаном!

— Но вы не убьете меня!

— Почему?

— Нет, вы не сделаете этого!

— Отчего же? Ты подставила мою жену, и она только случайно не погибла. Почему я должен тебя щадить?

Соловьева простонала:

— О господи, я так и знала, что случай с Еленой не пройдет бесследно. Прошу вас, офицер…

Мамаев прервал женщину:

— Я не трону тебя! Но при одном условии!

— Каком условии?

— Ты поможешь мне и моему другу!

— В чем?

— А это узнаешь в ходе движения к кабаку! Предупреждаю, малейшее непослушание или самодеятельность будет означать для тебя одно — смерть!

Мамаев завел двигатель, вывел «Форд» на дорогу и, направив его к набережной, начал инструктаж Соловьевой.

Капитан остановил иномарку, не доехав до стоянки метров сто. «Десятка» Лебеденко проследовала мимо. Мамаев повернулся к Соловьевой:

— Надеюсь, Надежда Павловна, вам все ясно?

Женщина удрученно кивнула:

— Да!

Ее настроение не понравилось капитану.

— Приведи себя в порядок и веди с любовником как обычно! Около полуночи ждем вас на набережной!

— Но если я не смогу уговорить Олега выйти?

— Тебе придется это сделать. Иначе… но ты уже знаешь, что произойдет иначе. И помни, красотка, если Копылов поднимет шум, что будет означать, что ты сдала ему наш разговор, мы не пострадаем, так как прикрыты, а ты собственноручно подпишешь себе смертный приговор!

Женщина проговорила:

— Вы все равно убьете меня!

Капитан ответил:

— Нет! Сделаешь все, как надо, останешься жить и будешь продолжать наставлять рога своему «горячо» любимому мужу. С одной лишь разницей — с другим любовником. Все! Я пошел!

Мамаев вышел из машины и медленно по тротуару пошел в сторону кабака к скверу, где припарковался Лебеденко.

В 23.40 капитан взглянул на напарника:

— Ну что, Андрюша, пойдем прогуляемся?

— По аллее?

— Да! Осмотримся, прогуляемся до набережной!

Присоединив глушители к «ПМ» и спрятав оружие под рубашки, офицеры вышли из машины, двинулись в обход ресторана. Пока сидели в машине, убедились, что припарковали «десятку» удачно, никто не видел, как машина въехала в сквер, и позже никого постороннего спецназовцы в темном небольшом парке не заметили.

Надежда, притворившись, что ей стало дурно, в полночь подошла к управляющему, беседовавшему с барменом: