Двенадцать раундов войны - Сергей Самаров Страница 4

На совещании в ФСБ, как обычно, ставились одни и те же вопросы. Ни для кого не секрет, что большинство бандитских амиров попадаются на своих связях с внешним миром. И требовалось включить все агентурные сети: и ФСБ, и МВД, и военной разведки, которая, не имея следственных органов и следственных полномочий, обычно пользуется услугами платных осведомителей. Их и требовалось потормошить, чтобы обнаружить связи Уматгиреева.

Помимо того что следовало «подогнать» агентуру, ФСБ брала на себя функции работы с операторами сотовой связи по проведению биллинга [6]в том районе, где была совершена последняя вылазка банды. Вообще-то операторы сами осуществляют биллинг, и поэтому от ФСБ требуется только вычислить поступившие в определенное время в определенном месте звонки, узнать номера телефонов и их обладателей.

Второй важный вопрос, поднимаемый на совещании, касался причин, которые толкнули амира Уматгиреева на такую активизацию — четыре «вылазки» в течение месяца. Если он раньше «отмечался» один раз в квартал, то это было для всех бандитов естественным, и Джабраила Уматгиреева можно было отнести к рядовым малозаметным амирам, которые даже не пытаются сделать себе рекламу письмами в прессу или выставленными в Интернете видеообращениями. Но каждую неделю — это уже слишком. Для такой активности нужны веские причины. Но причин никто не знал. Однако, чтобы их найти, требовалось хотя бы приблизительно знать направление, в котором следует искать.

— Может, у него просто осеннее обострение… — предположил представитель МВД.

Весенние и осенние обострения, свойственные психически больным людям, обычно не рассматриваются на таких совещаниях, куда врачей, как правило, не приглашают.

— Осень уже кончилась, — не поддержал шутку полковник Дагаев, руководитель одного из отделов республиканского ФСБ. — Кроме того, мне кажется, что санитары психоневрологического диспансера с задачей поимки Джабраила не справятся. Он их встретит пулеметами. И никакая смирительная рубашка не поможет. А что по этому поводу думает военная разведка?

— Военная разведка думает, что нужно искать связи Джабраила Уматгиреева с заграницей.

— Вариант, — согласился Дагаев. — А конкретнее…

— Возможно, ему платят за активность. Возможно, так он зарабатывает себе имя и имидж, чтобы уехать куда-то туда, где примут только известного человека. Примут так, как ему хотелось бы. Надо искать…

— В этом есть рациональное зерно. И такой вариант стоит рассмотреть. Только хотелось бы знать: на чем основывается ваше предположение?

— На статистике, — коротко ответил Калужный. Но все-таки разъяснил: — В прошлом году во время командировки в Дагестан подразделениями моего батальона были уничтожены две банды, которые активировали свою деятельность точно так же, как Уматгиреев. В первом случае амир, уже чувствовавший, что здесь его вот-вот поймают, намеревался сбежать в Пакистан и примкнуть к талибам. Но, желая быть там не последним человеком, он хотел, чтобы после его отъезда в республике остался кровавый след, а сам он был бы объявлен в международный розыск. Талибы с удовольствием принимают у себя людей, числящихся в международном розыске. Об этом тоже говорит статистика. И такие люди у талибов не на последних ролях. Второй амир получал неплохие деньги из Саудовской Аравии и Катара. И получал не на операцию, а после того, как представлял видеосюжет в подтверждение уже проведенной акции. Тоже намеревался уехать за границу и жить там на эти вот свои, так сказать, «заработки». На эти заработки можно жить на широкую ногу. Когда этого амира убили и вытряхнули содержимое его рюкзака, у двух пленных бандитов, помнится, глаза на лоб полезли. Их амир постоянно жаловался на отсутствие денег, но носил с собой в рюкзаке два с половиной миллиона евро. Кроме того, имел несколько тайников, два из которых мы нашли. Там было еще шесть миллионов в той же валюте. Платили ему щедро. Семью, кстати, этот амир уже поселил на Кипре, где купил шикарный дом с видом на море, с бассейном и местной охраной. Видимо, и счета у него имелись в кипрских банках.

— Да. Уматгиреева следует на этот счет проверить, — согласился полковник Дагаев. — Где его семья?

Вопрос относился к представителю МВД, озабоченному психопатами.

— Старшая дочь учится во Франции. Но имеет гражданство России. Бавлшекар Даудовна, жена Джабраила, и трое младших детей живут в Турции. Старший сын, по слухам, собирается ехать во Францию к сестре, чтобы там продолжить учебу. Об условиях жизни семьи нам ничего не известно. А вся информация о семье получена от бабушки детей, от матери Бавлшекар. Наверное, естественно предположить, что семья не бедствует, если дети могут себе позволить учиться во Франции. Но все данные из нашего досье говорят о том, что Джабраил является человеком не жадным. Он дал денег на покупку квартиры в Москве вдове своего убитого боевика. С бандитами постоянно делится. Они на него не в обиде.

— Да, раньше по характеру он не был жадным человеком, — согласился подполковник Калужный. — Даже всегда был готов предложить услуги.

— Вы, Юрий Михайлович, его хорошо знаете? — спросил полковник Дагаев. — Ах да, мне же говорили, что вы с ним когда-то в молодости вместе занимались боксом.

— Мы однажды даже жили на сборах в одной комнате спортивной базы. Целых две недели, — сказал комбат спецназа ГРУ, удивленный тем, как быстро здесь распространяются слухи. Вроде бы только утром рассказывал следователю военного следственного комитета. При этом, правда, присутствовали еще старший лейтенант Березкин и подполковник полицейского спецназа Тарамов, которого, кстати, на время разбирательства отстранили от должности. Но кто-то уже разнес сведения. У Березкина здесь знакомых нет. Он не впервые в республике, тем не менее не успел обзавестись знакомствами, которые могли бы донести информацию до ФСБ. Да и вообще старший лейтенант — человек не из болтливых. Хумиду Тарамову, скорее всего, не до этого. Он озабочен своей судьбой и ищет в верхах связи, которые могут повлиять на его судьбу. Остается только следователь. Тем более ФСБ плотно контактирует со следственными органами, хотя и имеет собственный следственный комитет. Впрочем, это была не та информация, которая закрывается грифом секретности, и ничего страшного не произошло. Хотя тоже неприятно. Подполковник Калужный хорошо знал, как образуются и как разрастаются слухи. Вот обмолвился он фразой о том, что когда-то проиграл два боя Уматгирееву. Местные патриоты эти бои, о которых никогда раньше и не слышали, распишут и разрисуют так, что сами участники никогда не поймут, что речь идет о них. Но такова уж особенность хождения слухов, когда каждый добавляет к картине что-то свое, колоритное, на его взгляд. Калужному не хотелось бы, чтобы о нем говорили как о жестоко избитом, а здесь будут говорить, судя по всему, именно так. Здесь бандит всегда пользуется большей популярностью, чем офицер спецназа. И все симпатии будут на его стороне.

— Значит, основные пути нами определены, — подвел предварительный итог полковник Дагаев. — На сегодня это все. Теперь мои оперативные сотрудники распишут планы по всем направлениям, и тогда мы снова соберемся. Вас прошу заняться собственной агентурой. Давите, давите на них. Пусть ищут. А теперь попрошу всех разобрать приблизительный список состава банды Уматгиреева. Здесь не все, но все, кого мы знаем. Пять человек. Рядом с каждой фамилией домашний адрес и старые связи: друзья, подруги, соседи, недруги — этих больше всего, их фамилии подчеркнуты, и с этих, на мой взгляд, следует начинать, и вообще здесь все, что возможно было найти в нашем архиве. Может, это поможет.