Специалист - Андрей Константинов Страница 39

Сотрудники ЛОВД проводили рейд в пригородной электричке Сосновского направления. Наряд в составе старшего сержанта Юрченко, сержанта Гордеева и стажера Ачалова вяло продвигался по поезду в сторону головного вагона. Поезд шел в Питер. На перегоне Орехово-Лемболово, в тамбуре четвертого вагона, стажер (он шел первым) заметил курящего мужика. Нарушение сколь незначительное, столь и традиционное. Ну, стажер, флаг тебе в руки. Ачалов представился и предложил гражданину немедленно потушить сигарету и заплатить штраф за административное правонарушение. Мужик сигаретку без пререканий затушил, а от штрафа попытался отвертеться: нет, мол, денег. Последние на билет потратил. Билет, действительно, вот он. Бдительный стажер поинтересовался документами. Выяснилось, что нет и документов.

Пока происходил этот обычный в таких случаях диалог, двое старших наставников стажера безучастно стояли рядом. Юрченко автоматически разглядывал пассажиров в вагоне сквозь грязноватое стекло тамбура. Гордеев читал непристойный стишок, на стене. Их безучастность в происходящем объяснялась двумя причинами. Первая: эпизод совершенно заурядный, интереса не представляет. Вторая — еще более прозаическая: стажер им мешал. Народишко в электричках разный едет. Тот же курильщик, заяц, поддатый, а это — трешка, пятерка, чирик. Мелочь, но все равно. А бывает и посолидней. А тут посадили на шею этого стажера-вояжера. Кто его знает, что за гусь. Приходится действовать строго по инструкции, теряя при этом почти законный приварок. Премиальные, как говорил Гордеев, всегда при этом похохатывая.

— Вы еще и нетрезвы. Вам придется пройти с нами в отделение на ближайшей станции.

Юрченко слышал за спиной голос стажера. «Давай, давай, салага, — подумал он, — медальку заслужишь». Мужик что-то ответил, но сквозь грохот колес старший сержант не расслышал. В тамбуре шумно: одна половинка двери сломана и не закрывается. Поколение, выбравшее «пепси», громило поезда быстрее, чем их успевали ремонтировать. Вагоны с выбитыми стеклами и разломанными скамьями, заклиненными и перекошенными дверьми стали нормой. Так же, как настенная «живопись», пустые бутылки и брошенные шприцы.

Стажер продолжал свой сольный номер:

— Покажите содержимое сумки, — веско сказал он.

«Нравится он себе сейчас, — подумал Юрченко, — страж закона». Усмехнулся в усы. Восемь лет в ментуре, всяких товарищей по оружию насмотрелся. В молодом стажере он быстро и безошибочно определил типичного представителя той породы, которой более всего нравится власть. Нравится «прессовать»…

Мужик снова негромко ответил, но старший сержант опять не расслышал. Жарко, блин… Будет дождь или нет? Пивка бы сейчас.

Гордеев наконец-то дочитал стишок и перевел взгляд на похабный рисунок. В глазах светится неподдельный интерес. Вот придурок озабоченный. Ачалов тем временем, явно наслаждаясь собой, продолжал:

— Отказываетесь предъявить? Придется пройти с нами. Будем тебя устанавливать.

Да… С салагой хрен пивка попьешь, мрачно решил Юрченко, даже и не заработаешь на пивко.

Выстрел ударил неожиданно. Негромко — смягчил колесный стук и то, что незнакомый мужик стрелял сквозь сумку.

Старший сержант обернулся стремительно. Отброшенный выстрелом стажер сильно толкнул старшего и начал валиться набок. При этом зацепился одеждой за мушку АКСУ и всей своей неслабой массой тянул автомат из рук. Мужик выхватил из сумки пистолет. Медленно-медленно оборачивался к нему Гордеев. Автомат — под рукой, на морде глупая улыбка… Идиот! Юрченко сильно рванул оружие на себя. Затрещала ткань, но высокая мушка «Калашникова» поймалась надежно.

— Лешка! — закричал Юрченко, — Лешка, давай!

До напарника дошло. Лихорадочно он начал вытягивать автомат из-под руки. Незнакомый мужик оценил ситуацию и перевел пистолет на него. Бах! — ударил ПМ резко. Голова Гордеева откинулась назад. Бах! Второй выстрел. Снова в голову. Юрченко еще раз сильно рванул за рукоятку автомата. Ткань стажеровой куртки лопнула, и он, не удержавшись, упал назад. Это его и спасло: пуля прошла над головой.

Мужик уже стоял боком в проеме заклиненной двери. Секунда — и темный силуэт на фоне голубого неба исчез. Старший сержант наконец-то вскинул оружие. Дрожали руки, по лицу тек пот, грохот колес сделался втрое громче…

Сообщение о расстреле наряда милиции в электричке вызвало острейшую реакцию во всех подразделениях, задействованных в расследовании «гремовской бойни». В сообщении фигурировал человек, отлично владеющий оружием. Хладнокровный, жестокий, обученный, сумевший выпрыгнуть из поезда на ходу. Скорость состава в момент, когда старший сержант Юрченко сорвал стоп-кран, составила пятьдесят восемь километров. Так показал самописец в кабине машиниста. Возможно, кстати, что именно экстренная остановка поезда способствовала смерти стажера Ачалова. Резкое торможение привело к дополнительным разрывам тканей печени, поврежденной пулей. Весьма вероятно, что именно тот человек мог быть тем преступником, которого в РУОПе условно обозначили «Черный», а в ФСБ — «Спец». Косвенно об этом же свидетельствовал уцелевший старший сержант: убийца высокий, атлетически сложенный. Подходит! Следы сорок четвертого размера, оставленные в огороде Терехова и в квартире его жены, также принадлежат мужчине ростом 182-188 сантиметров, весом около девяносто килограммов.

Второй косвенный факт: использованное оружие. И в том и другом случае — ПМ.

Активный розыск преступника шел уже полтора месяца. Безрезультатно И вот — горячий след. Страшный, кровавый. Но главное — свежий и реальный. Перспективный.

На этот раз охота была организована гораздо лучше. Были на то и объективные и субъективные причины. Не в этом дело. Важнее то, что оперативно оцепили район, стянули весьма значительные силы. Помимо сотрудников МВД и ФСБ, в операции были задействованы войска ЛенВО. Четыре вертолета начали облет местности. Усиленные патрули перекрыли все шоссе и проселки. По радио и ТВ уже через час после трагедии сообщили приметы преступника. Сеть была раскинута на этот раз — густая. В центре ее находилась в боевой готовности группа бойцов РОСО (РОСО — региональный отрад специальных операций) «Град». Градовцы уже не раз решали подобные задачи и, учитывая особую опасность преступника, именно им поручили провести это задержание. То, что оно будет не простым, понимали все: еще свежи были в памяти события майской ночи в поселке Гремово. Выстрелы на перегоне Орехово-Лемболово напомнили еще раз.

К моменту начала операции пошел обещанный ливень с грозой. Это практически сразу сделало невозможной работу собак. И значительно осложнило работу людей. И видимость, а тем более слышимость, в лесу во время дождя снижается очень сильно. Люди устают быстрее. На руку это только тому, кто скрывается.

А все— таки его нашли. Его обнаружили всего в четырех километрах от того места, где он спрыгнул с поезда. С момента происшествия прошло уже десять часов, и местность прочесывалась повторно. В это время в штабном автобусе, где разместились руководители операции, уже высказывались опасения, что преступник снова ушел. Его поимке придавалось огромное значение. Успех означал возможность реализации дела, даже не одного. Ну и разумеется, связанные с этим благодарности, возможно -награды, возможно — повышение по службе. Провал — и думать не хочется! А время шло. Время работало на преступника. Начинало смеркаться, и вертолеты вернулись на базу. Люди в автобусе устали. Они отдавали себе отчет в том, насколько устали те, кто работает в лесу. Там нет крыши над головой, у многих нет даже плащ-палаток. Там никто не подаст горячий кофе и нет возможности присесть на сухой стул. Жесткий, но сухой. А в лесу каждая кочка — как губка с водой. Ливень вот уже несколько часов шел с переменной силой: то слабел до мелкого дождичка, то обрушивался водопадом. В зашторенном наглухо автобусе о силе дождя догадывались по звуку, в лесу каждая случайно задетая ветка окатывала сверху холодным душем. Из-за любого куста мог громыхнуть выстрел. А бронежилет первого класса ЖЗЛ-74 от пули «Макарова» не спасет. Проверено.