Ловушка для тигра - Николай Мороз Страница 39

Максим поднялся на ноги, прошел немного вперед, остановился на взгорке. Дальше тропинка пропадала между кирпичных и бетонных зданий. Идти туда бесполезно, не зная окрестностей. Искать надо в другом месте, адреса известны, времени мало, вернее, его вообще нет. Остановить упыря, изуродовать его так, чтобы мать родная не узнала. Но не до смерти, а отдать родственникам убитых… Или на растерзание собакам — тоже неплохой вариант. Правда, все из области фантазий, самосуд в нашей стране карается по закону. Посмотреть бы на тех, кто соблюдает эти законы… Дураков, кроме капитана Логинова, похоже, уже не осталось. Присяга, приказ, долг — слова из языка давно покинувшего эту страну народа. Или умершего от болезней, погибшего в войнах. Пришло время выучить новые слова: месть, справедливость и смерть.

Максим вернулся к домам, подошел к небольшой толпе, все еще топтавшейся рядом с местом убийства. Что-то показалось Максиму знакомым, где-то он видел подобное совсем недавно. Нет, не жуткого вида бурую лужу, это было что-то другое. Двор совершенно обыкновенный — детская площадка, парковка, кусты вдоль тротуара, где все и произошло. И полупустая пластиковая бутылка с водой, торчавшая среди голых ветвей. Правда, чтобы обнаружить ее, надо сделать несколько шагов назад. Максим так и сделал, смотрел бессмысленно на смятую емкость, на крыльцо перед подъездом, на скамейку рядом. И вспомнил: «у палатки», вернее, за ней, тоже стояла лавка. И под ней в тот день, когда Максим познакомился с безумной бабкой, тоже валялась полупустая бутылка с водой. Может, это и есть то самое связующее звено между всеми жертвами маньяка? У него что, помимо ненависти к собакам, еще и водобоязнь? А это еще и один из симптомов бешенства у животных, у тех же собак, например. Вывод: кто пьет воду, того убей? Проверим, но сначала надо добраться до конторы, где, возможно, трудится убийца, — посмотреть, что там да как.

Осмотр здания на окраине города, где располагался офис, ничего не дал. Максим побродил рядом, рассмотрел увешанные блоками кондиционеров стены, несколько припаркованных у входа иномарок. Район безлюдный, прохожих почти нет. А рядом старое кладбище и линия железной дороги за ним. Местечко — просто мечта маньяка: оттащи жертву чуть подальше от домов, и все. Никто не увидит, никто не услышит. И рабочее место рядом. Позади Максим услышал звук работающего двигателя, обернулся, отошел к стене здания. Мимо проехал фургон «собачников», остановился перед входом. Из кабины выскочил человек с бумагами в руках, крикнул что-то и бегом направился к зданию. Максим не спеша подошел к фургону, обошел его, перешел на противоположную сторону улицы. Сделал вид, что разговаривает по телефону, а сам косился на оставшегося в фургоне пассажира. Тот копался в черном пакете, вытаскивал из него коробки, похожие на упаковки лекарств, перекладывал их по-своему. И мельком взглянул в окно. Этих секунд Максиму хватило, чтобы его рассмотреть, не помешала даже надвинутая на глаза черная шапка. Узкие, припухшие глазенки, желтоватая кожа на плоском лице. И выражение — отстраненное, безразличное ко всему. Зрачки разглядеть не удалось, и Максим так не понял: эта тварь в машине — она обдолбанная или именно так выглядит лицо серийного убийцы? С подобными экземплярами Максиму встречаться еще не доводилось. Надо же когда-то начинать, будем считать это дебютом. Водитель выскочил из подъезда, матюкаясь, полез в кабину. Из выкриков Максим понял, что сейчас фургон поедет на вызов. Вот и хорошо, будет время подготовиться. Главное, чтобы бабка оказалась на месте.

Старуха не подкачала — неслась, причитая, по проезжей части следом за своей сворой. Псы тявкали, крутили хвостами и не пропускали ни одного дерева. Максим дождался, когда процессия поравняется с ним, шагнул ей навстречу. Бабка сразу же его узнала, открыла было рот, чтобы пожаловаться Максиму на свои беды, но он не дал ей сказать ни слова:

— Бабуля, выручай. Собака нужна позарез. Через час верну.

Чокнутая старуха обалдела настолько, что временно лишилась дара речи. И молча наблюдала за тем, как Максим отцепляет от ошейника карабин поводка и уводит с собой самого крупного и общительного пса. Полдела сделано, теперь надо найти подходящее место. Желательно пустое и открытое. Максим успел неплохо изучить город и помнил, что неподалеку имеется заброшенный стадион и заросшее футбольное поле. «На ристалище вызываются…» — мелькнули в голове строки из давно прочитанной книги. Да, если он прав, то минут через сорок здесь произойдут поединок и коррида в одном флаконе. И черт знает чем все закончится. Максим переложил пистолет в карман куртки, достал телефон и набрал номер, закричал, стараясь придать голосу злость и растерянность одновременно:

— Вы собак ловите? Очень хорошо, у нас бездомные собаки кошку разорвали, рядом с домом! И убежали. На стадион. Да, я их вижу, ой, нет, только одну, вторая пропала! Приехать можете? А то уже третьего кота сожрали, на людей бросаются. Они бешеные, наверное!

Максим проорал эту чушь, поклялся, что заплатит любые деньги, убрал телефон. Пес внимательно смотрел на человека, вертел лобастой башкой и слабо помахивал хвостом. Агрессии у него не было и в помине, пес даже понимал команды. Бабка, похоже, обучала своих питомцев еще и правилам хорошего тона.

— Не бойся, я тебя ему не отдам, — пообещал псу Максим. — Ты только беги быстрее. И вернуться потом не забудь. Пошли.

Он отвел пса в негустой березняк рядом с кирпичными развалинами, приготовился ждать. Фургон «собачников» Максим заметил издалека, подождал, когда машина подъедет поближе, и отпустил пса. Тот бежать отказывался, улегся на траву, положил голову на лапы. Пришлось дать ему несильного пинка и свистнуть вслед, чтобы придать ускорение. Последний прием помог, пес вспомнил проведенную на улице молодость и рванул по полю. Максим помчался в другую сторону, навстречу двум охотникам за собаками.

— Вон она, вон! — орал он на бегу и показывал себе за спину. А сам смотрел во все глаза на человека в черной куртке.

Тот старался идти быстро и при ходьбе заваливался на левый бок. Вот, собственно говоря, и все: убийца найден и сам идет навстречу своей смерти. Максим притворился, что подвернул ногу, скривился, как от боли, и свистнул еще раз — пес уже решил, что пора возвращаться. Но тут же опомнился, побежал обратно.

— Да не ори ты, — сквозь зубы процедил тот, кто по совместительству был еще и водителем.

В руках он тащил что-то вроде огромного сетчатого сачка, второй нес нечто похожее на клещи. Оказывается, использованием ветпрепаратов они себя не утруждают, действуют по старинке. Максим лихорадочно соображал, что ему делать: пес снова возвращался, а действовала эта парочка живодеров слаженно. Он не придумал ничего лучшего, как швырнуть в пса ком смерзшейся земли. Тот понял, что дела его плохи, и рванул через поле прочь.

Водила выматерился, обернулся, рявкнул Максиму:

— Не лезь! Без тебя разберемся!

Ага, давайте, разбирайтесь.

Пес, умница, был уже черт-те где, останавливался, подпускал ловцов поближе и драпал дальше. Максиму послышался за спиной разноголосый лай, но проверять свою догадку он не стал, помчался следом за «собачниками». Догнал, пробежал немного рядом и сделал вид, что падает. Толкнул того, кривого, тот грохнулся, Максим рухнул рядом. И едва не задохнулся от жуткой густой вони — то ли псины, то ли никогда в жизни не мытого тела, то ли пропитавшейся кровью одежды. Так, все предположения верны. Кто обычно соглашается на самую тяжелую и грязную работу? Правильно, гастарбайтеры. А ножом дети пустынь и степей обучены владеть с детства. Кому придет в голову заподозрить в безликом тихом азиате серийного убийцу? Максим успел рассмотреть, что рукава черной куртки азиата покрыты бурыми засохшими пятнами, похожими на запекшуюся кровь. Узкие, припухшие глазки распахнулись, едва не вылезли из орбит — убийца понял, что попался. И завыл, заорал что-то на своем языке, извернулся так, что куртка осталась у Максима в руках. Вскочил навстречу бабке, мчавшейся спасать пса. Максим отшвырнул куртку, погнался за убийцей. Но не успевал, отставал, хоть и ненамного. За спиной слышалась качественная ругань напарника маньяка. Максим промчался мимо обалдевшей бабки, вытащил на бегу пистолет, но тут же убрал его. Если бы убийца рванул за собакой, то можно было бы попробовать — за полем начиналась лесополоса и берег реки. Но тот бежал в сторону домов, рядом люди, стрелять нельзя. О том, что его самого могут задержать, Максим сейчас не думал. Главное — догнать выродка, а там посмотрим. На оставшиеся в гостинице вещи наплевать, главное, что вокзал близко — первый раз что ли? Он резко остановился, задышал тяжело, восстанавливая дыхание. Откуда только взялся этот шкет — только что здесь, на узкой разбитой дороге между домами и стадионом, никого не было, и вот на́ тебе — выехал этот артист на велосипеде. И дрожит теперь, водит глазами вправо-влево, а шевельнуться боится. И не зря — в горло, под нижней челюстью, упирается острие ножа.