Цена посвящения - Олег Маркеев Страница 37

Иванов медленно растер лицо. Старательно выровнял дыхание. Лишь после этого достал из кармана бумажку.

«Я был здесь десять минут назад. Догадайся, как попал в дом?»

Почерк уверенного в себе человека, буковка к буковке, строчки не пляшут.

Иванов скомкал записку, тихо застонав.

На вялых ногах прошел через оранжерею, поднялся по лестнице, тяжко ступая на каждую ступеньку. Наверху перевел дух.

Вошел в свой кабинет. Он был обставлен богаче, чем тот, в котором принимал Максимова.

Иванов подошел к большому письменному столу, уперся руками в столешницу. Сипло откашлялся. Взял рацию.

— Я — первый. Доклад.

— Седьмой на связи. Объект отъехал. Движется в сторону лесничества.

— Второй. Без происшествий.

— Третий. Без происшествий.

— База. Без происшествий.

Иванов выслушал доклады постов, прошептал ругательство и громко сказал в рацию:

— Усилить наблюдение.

Ткнул пальцем в клавиши компьютера. На мониторе появилась картинка, разделенная на четыре части. В каждой, как на черно-белом фото, застыло изображение дома и его помещений.

Иванов набрал команду, и кадры стали мелькать, отматывая изображение назад. Иванов нажал клавишу, и на экране в ускоренном режиме промелькнуло все, что происходило в доме и вокруг него за истекший час.

— Сучий потрох, — процедил Иванов.

Он задумался, покусывая нижнюю губу.

Резко потянулся через стол, выдвинул верхний ящик. Достал пистолет. Сунул в карман.

Вышел в коридор. У дверей кабинета Матоянца опустился на колени. Стал рассматривать темный ворс ковра, едва не прижимаясь щекой к полу. Сипло задышал от натуги.

— Ага! — выдохнул он.

Потер пальцем ковер. Поднес палец к глазам. На пальце остался налет мокрых песчинок.

Иванов, кряхтя, поднялся с колен. Отдышался.

Подошел к бра в виде грозди винограда, нажал бронзовую бусинку.

В стене тихо щелкнуло. Беззвучно открылась потайная дверь.

Иванов, присев, осмотрел запирающее устройство, провел пальцем по косяку. Втянул носом воздух, поднимающийся из шахты. Пахло прелостью и мокрым бетоном.

Он прикрыл за собой дверь. Гидравлика плавно и бесшумно вернула ее на место, до щелчка запирающего устройства. Изнутри дверь не декорировали плотной обойной тканью, монолитная сталь с выпуклыми ребрами жесткости выглядела внушительно и надежно.

Иванов стал спускаться по винтовой лестнице вниз. Как ни старался гасить звук шагов, от движения грузного тела лестница тихо завибрировала, и вскоре тоннель внизу наполнился отчетливо слышимым гулом.

Иванов спустился на нижнюю площадку: с нее начинался вход в тоннель. Узкий, но достаточно высокий, чтобы один человек прошел, не нагибаясь. Или след в след пробежала группа. Тоннель освещала цепочка тусклых лампочек. Пахло подземельем, сыростью, но стены и пол были сухими.

Иванов достал пистолет, передернул затвор и двинулся вперед, держа руку на отлете.

Тоннель с ощутимым уклоном уходил вниз, идти было легко, но все равно Иванов надсадно, с сипом, втягивал в себя воздух. Чтобы немного успокоиться, он стал считать шаги.

На сто девяностом тоннель уперся в стальную дверь. Она была приоткрыта. На черной масляной краске белел небольшой прямоугольник.

Иванов отлепил бумажку. Слюна, на которой она держалась, была свежей.

«Ты просто гениален, мой друг!» — Тот же бисерный уверенный почерк.

— Поставь ствол на предохранитель и входи! — раздался из-за двери голос, твердый и уверенный, как и почерк этого человека.

Иванов невольно отшатнулся от двери. Рука с пистолетом судорожно дернулась вверх.

— Василий, я жду! — Голос человека, не привыкшего к возражениям.

Иванов смазал большим пальцем по предохранителю.

— Я вхожу! — твердо произнес он.

И потянул дверь на себя. Она с металлическим скрипом провернулась на петлях.

Иванов шагнул через высокий порог. Глаза не успели привыкнуть к полумраку. Он не разглядел протянувшуюся руку. Только висок обожгло холодным прикосновением металла.

— Стой и не дергайся! — прошептал тот же голос.

Следом жесткие пальцы вырвали из руки Иванова пистолет.

В отличие от Иванова, человек умел передвигаться бесшумно. Голос его вновь раздался с расстояния пяти шагов.

— Все, Василий. Включай свет.

Иванов заторможенно поднял руку, нащупал выключатель.

Под потолком зажегся фонарь в толстом стекле, забранный решеткой.

Помещение напоминало убежище. Ряд двухъярусных нар по периметру, стол с двумя скамьями по бокам.

Мужчина лет пятидесяти на вид, но по-спортивному поджарый и широкоплечий, сидел на углу стола, поигрывая пистолетом Иванова. На нем был черный комбинезон с накладными карманами и разгрузочный жилет.

Иванов встретился взглядом с его глазами, холодными и бесстрастными, как стальные шарики, не выдержал и отвел взгляд.

— Кто в гости приезжал? — спросил мужчина.

— Злобин.

— Злобин? Из Генеральной?

Иванов кивнул.

— Повезло тебе. В надежные руки попал. — Мужчина отложил пистолет. — Надеюсь, ты ему не сказал, что в ту ночь в доме был посторонний?

— Нет.

— Хоть в этом не оплошал. А во всем прочем — полный бэмс! И все потому, что ты всю жизнь расхитителей соцсобственности ловил. Ты, Василий, на хорьков и прочих грызунов охотился. Твари они вредные, злобные и жадные. Но трусливые. А тут волк действовал. Смелый и умный хищник. Совершенно другая психология. Вот ты его и не просчитал.

В мужчине в полном боевом снаряжении действительно было что-то от волка, аура жестокой, бескомпромиссной и умной силы, исходящая от него, ощущалась на расстоянии.