Черная метка - Валерий Горшков Страница 31

И, как это всегда бывает, по мере увеличения доходов запросы Жоры начинали все больше и больше возрастать. Двух-трех сотен долларов за смену уже катастрофически не хватало на удовлетворение растущих потребностей почуявшего вкус к жизни эскулапа.

Новенькая отечественная «девятка», еще вчера казавшаяся скромному медику совершенно недоступной роскошью, теперь представлялась косой табуреткой на колесах, а сытный обед в уютном бистро «Лайма» на Невском — тошниловкой, достойной разве что лохматого бомжа...

И тогда Жора рискнул по-крупному. Имея некоторые познания в фармакологии, он стал втихаря разбавлять получаемый от хозяина героин всякими безвредными наполнителями, тем самым увеличивая количество доз на единицу чистого веса и отстегивая себе хороший дополнительный навар.

И вот пришло время неизбежной расплаты. Кто-то пожаловался Папе, и, похоже, уже не однажды...

Однако с ходу признавать факт бодяжничества драгоценного товара было равнозначно смерти, и Жора решил стоять на своем до последнего: ничего не знаю, и точка. Может, пронесет?!

— ...Я использую только тот порошок, который получаю от вас! Неужели вы думаете, что я покупаю где-то на стороне некачественный суррогат и вкалываю его клиентам?! — выпучив глаза, стал защищаться доктор. — Кто-то хочет меня подставить!

— Как нехорошо обманывать того, кто столько времени доверял тебе, — с напускной грустью посетовал негритос.

Его нога незаметно для гостя надавила на торчащий из пола рычажок, и в следующее мгновение, упав из распахнувшегося потолка, вокруг Жоры выросла прочная металлическая клетка.

Барыга с дипломом не сразу понял, что произошло. Он вздрогнул и, машинально схватившись обеими руками за прутья, что есть силы дернул их на себя.

Тщетно. Жора был в наглухо закрытой ловушке, из которой не существовало выхода. Освободить его мог только сам хозяин.

Ссученного эскулапа начала бить реальная кондрашка. Он понял, что обречен.

Сзади послышался тихий щелчок, и Жора рывком обернулся, уже готовый к чему угодно.

В дверном проеме, ведущем в коридор, стоял тот самый амбал-охранник в солнечных очках. В руке его был какой-то странный предмет, отдаленно напоминающий резиновую дубинку с «усами» на конце.

Прикрыв дверь, громила застыл каменным истуканом в ожидании любого приказа босса.

— Но и это еще не все, милый друг, — не меняя тона, сообщил Карим, резким движением сбросив с колен тащившегося от удовольствия жирного котяру. — Мой человек из ментовки сегодня утром сообщил, что тебя пасут парни из наркотического отдела. А это уже совсем плохо... Вдруг они через час возьмут тебя с поличным на квартире у клиента, начнут пытать, загонять под ногти иголки? Ты же, тварь, сразу расскажешь им, у кого берешь товар...

— Я... я ничего не скажу! Клянусь! — испуганно задрожал Жорик, стискивая побелевшими пальцами прочные прутья клетки. — Прости меня, Папа! Только не убивай! Я отдам тебе все, что у меня есть, — дачу, квартиру, деньги. Только умоляю, дай мне возможность уехать из города, а еще лучше — из России!

— Вот как? — Лерой приподнял брови. — И куда же ты смоешься?

— Для начала в Прибалтику, а дальше придумаю что-нибудь! — едва не плача, причитал пленник. — Только дай мне шанс, Па-па-па-а-а!

Из Устюжина словно вырвали позвоночник, он вдруг обмяк, подогнув колени, и рухнул на пол, повиснув на решетке и опустив голову к подрагивающей в конвульсивных рыданиях груди.

Нет такого унижения, думал сквозь застившие глаза слезы Жорик, на которое не согласишься ради спасения собственной шкуры. Если черномазая обезьяна согласится его помиловать в обмен на заначку и недвижимость, он не пропадет. И кое-какие сбережения, хранящиеся в сейфе одного из банков Хельсинки, помогут ему начать новую жизнь вдали от города.

Недовольный слезными мольбами окруженного клеткой пленника, дог снова злобно зарычал, вскочив на ноги и приняв угрожающую стойку. Протянув руку, ниггер погладил его по спине, на которой дыбом стояла короткая шерсть, и, хитро прищурив глаза, посмотрел на застывшего у двери охранника.

— Сэм, найди Учителя, и пускай эта мразь подпишет дарственную на дом и квартиру. Узнай у него, где тайник с деньгами, а потом возьми тех двух шлюх, что сидят в зале, отведите его в номер, оттрахайте его во все дырки, так, чтобы из задницы кровь пошла, и вышвырните отсюда прочь!

Стальная складная клетка, вздрогнув, бесшумно пошла вверх, прячась в нише под потолком и чисто номинально освобождая бедолагу Жорика.

— Слышишь меня, дружок? — ласково улыбнулся белозубой улыбкой Лерой полуживому от страха и предстоящего «голубого» изнасилования наркобарыге. — Если хочешь жить, советую раздвинуть ножки и получать удовольствие! Уверен, тебе это понравится куда больше, чем бабы... — В глазах негра промелькнула странная искорка. — После того как закончишь и тебя отпустят, в твоем распоряжении будут ровно сутки, чтобы исчезнуть из моего города... Ты все понял, крыса?

— Д-да... — поднимаясь с колен, тихо прошептал последователь Гиппократа. — Я... я уеду...

Повинуясь небрежному жесту негра, громила в темных очках подошел к Георгию сзади, ткнул его электрошокером между лопаток, одной мускулистой рукой подхватил враз обмякшее тело и, как краб-убийца, поймавший клешней добычу, быстро выволок дока из кабинета шефа.

Лерой унизанной перстнями рукой взял лежащую на столе трубку сотового телефона, набрал номер и, дождавшись ответа, сухо сказал:

— Возле входа в клуб стоит микроавтобус «скорой помощи». Я хочу, чтобы он взлетел на воздух в паре кварталов отсюда. У тебя есть примерно двадцать минут, приступай...

Отключив мобильник, чернокожий убрал его в карман пиджака, вытащил из стола крохотный пакетик с кокаином, при помощи пластиковой кредитной карточки превратил его в две дорожки, приложил к носу трубочку и по очереди втянул заветный «кокс» в каждую ноздрю.

Лицо его перекосило, лупоглазые негритянские глаза прослезились.

Посидев так с пару минут и пережив первый «приход», Лерой, покачиваясь, встал из-за стола, на ватных ногах подошел к встроенному в стену бару, плеснул себе в стакан немного ароматного виски и залпом накатил поверх дозы кокаина.

Он вернулся за стол, снова выдвинул верхний ящик, достал оттуда пульт дистанционного управления и включил стоящий в дальнем углу на подставке телевизор. Нажав несколько кнопок, нашел известный только ему одному канал и ощерился в довольной улыбке.

На метровом плоском экране показалась одна из четырех комнат отдыха его клуба, та, что предназначалась лишь для «служебного» пользования.

...Поперек покрытой розовым шелковым покрывалом дубовой кровати задницей кверху лежал окончательно сломленный психически крыса Жорик, со снятыми до щиколоток брюками, а трое послушных ему, Папе, педерастов — две штатные шлюхи из бара и тупорылый дебил охранник — с яростью неандертальцев протягивали его каждый по-своему.