Засланный казачок - Сергей Соболев Страница 31

Гуревич, помассировав пальцами ломившие от усталости виски — сегодня его голове досталось как следует, — в который уже раз за день стал думать о своей пропавшей без вести сестре.

«Что же такое с тобой стряслось, Юля? Куда и зачем ты отправилась той злополучной ночью, так внезапно и необъяснимо покинув номер гостиницы «Приморская»?.. А я ведь как-то говорил тебе, чтобы ты была более осторожной и старалась избегать контактов со всякими сомнительными личностями, со всеми этими «фондами» и «гуманитарными организациями»… Потому что интересовала их не ты сама — по большому счету «гуманитарка» это тоже бизнес, — а «спонсорские», которые можно было через тебя добыть у «Росфармакома», прежде всего у твоего отца и старшего брата… будь то денежные средства под какой-нибудь «проект» или поставки лекарств и медикаментов в лагеря беженцев на Северном Кавказе, где их успешно разворовывают…»

Он вспомнил вдруг, о чем они говорили с сестрой за несколько дней до ее отъезда в Кёниг. Михаил рассказал ей тогда, что компания намерена расширяться за счет операций в Восточной Европе и что процесс этот пойдет с Прибалтики, а вернее сказать, с Литвы. Юля отреагировала на эту его информацию довольно резко, заявив примерно следующее: «Вы для начала на пару с папой хотя бы проверили, на чем поднялись те люди, с которыми вы намерены делать свой «гешефт». Может, их отцы и деды убивали в годы войны наших с тобой, Миша, предков? Плохо же, я вижу, вы знаете собственную историю…» Михаил сказал в ответ, что историю он знает не хуже некоторых, но не приемлет крайностей. У каждого в этой жизни свой бизнес: кто-то роется, как крот, в пыльных архивах и смотрит назад, в прошлое, а другие, вместо того чтобы расковыривать уже подзасохшие, зарубцевавшиеся болячки, работают не покладая рук, думая о будущем. Изготавливают лекарственные препараты и медицинское оборудование, расширяют сеть поставок, открывают новые аптеки и лечебницы. И что, спрашивается, плохого в том, что бизнес, который организовали отец Поплавской и ее брат, приносит, кроме пользы людям, еще и значительный доход?..»

В половине десятого вечера Гуревич выключил свой ПК и, собрав со стола бумаги, принялся складывать их в папки.

— Все, Боря, — сказал он усталым голосом, — будем завязывать…

В этот момент почти одновременно зазвонил городской у него на столе и запиликал сотовый. Вспомнив, что он еще в седьмом часу отпустил секретаршу домой, а та, как обычно в таких случаях, перекоммутировала его аппарат на «прямой выход», Гуревич сначала снял трубку городского, бросив в нее: «Минутку!», а затем, сверившись с экранчиком сотового, поднес его к уху:

— Ты, Леня? У тебя что-нибудь важное ко мне?

— Я думаю, что да, очень важное, — ответила трубка голосом старшего юристконсульта компании Леонида Кличевского.

— Секунду, Леня, мне тут по городскому еще звонят…

Гуревич взял со стола трубку городского телефона, и, включив динамик — для того, чтобы и Найман мог все слышать, — отрывисто бросил:

— Гуревич у аппарата.

— Добрый вечер, Михаил Аркадич, — прозвучал в трубке знакомый, чуть глуховатый голос. — Докладываю…

— Обожди, Саныч, — перебил его Гуревич. — Ты звонишь, чтобы «отметиться»? Или у тебя есть какая-нибудь важная информация?

— Я могу перезвонить позже, — спокойным тоном сказал Саныч.

— Побудь пока на связи, — распорядился Гуревич, после чего вновь стал говорить в сотовый: — Слушаю тебя, Леня!

— Миша, я сейчас на «выездной», к себе в коттедж направлялся…

— Меня не интересует, куда ты едешь! Короче!

— Мне в машину только что дежурный сотрудник отдела позвонил…

— И что?

— Несколько минут назад с экспресс-почтой в наш адрес пришел какой-то пакет. Поскольку на нем было написано: «Главному юристу компании «Росфармаком» и имелась отметка «Весьма срочно!», мой помощник вскрыл его… Внутри пакета оказалось что-то вроде небольшой бандероли, с надписью: «Юристу фирмы для Гуревича А. Л. и Гуревича М. А.». И та же приписка: «Весьма срочно!»

В этот момент в кабинет Гуревича без стука вошел глава службы безопасности компании, мужчина лет сорока пяти по фамилии Демченко, являющийся, как и Саныч, выходцем из российских спецслужб. И уже одно то, что он вошел вот так, без приглашения или предварительного звонка по внутренней линии, означало, что случилось что-то необычайное.

— Бандероль уже вскрыли? — спросил в трубку Гуревич, жестом приглашая особиста присесть в кресло. — И что в ней, Леонид?

— Михаил, я велел сотруднику, чтобы он, не вскрывая, передал ее дежурному службы безопасности. А тебе я позвонил для того, чтобы ты был в курсе…

— Сейчас мой человек проверит посылку, — сказал глава СБ, — после чего принесет ее в ваш кабинет.

— Какие будут указания? — спросил юрист. — Мне возвращаться в офис?

— Свободен пока, — отрывисто бросил Гуревич. — Если понадобишься, тебе перезвонят.

Он дал отбой и положил сотовый на стол, после чего вновь взял трубку телефона, чтобы переговорить с главой «деловой разведки» компании, который звонил ему по межгороду из Кёнига. — Ну так что у тебя там, Саныч? Какие новости?

— Пока ничего утешительного, — доложил Саныч. — Сотрудничающая с нами милиция перетряхивает весь местный криминалитет… Много чего нараскрывали… но к нам все это не имеет отношения. Здешние нелегальные бордели и наркоманские притоны уже по второму или третьему разу шмонают!.. Морги, кладбища, больницы — все это хозяйство инспектируется ежедневно!.. У меня были контакты с местными сотрудниками Федеральной погранслужбы и таможенниками, но по этой линии новостей тоже пока нет… Да, вот еще что…

— Слушаю, Саныч.

— Про результаты посещения областного архива я уже докладывал… Соответственно, и списочек вам переслал с перечнем книг, материалов и архивных документов, которые брала в читальном зале для ознакомления Юлия Аркадьевна…

— Да, я этот список уже просмотрел. И что? Разве это дает какой-то ключ к разгадке?

— Сегодня я опять наведался в архив. И хорошо, что пошел… Сегодня вышла на работу сотрудница, которая с пятницы была на больничном. Как выяснилось из нашего разговора, именно она выдала Юлии Аркадьевне… это было в четверг, где-то около полудня… папку с бумагами, которые Поплавская отксерила в ее присутствии и с ее согласия… Соответственно, и в перечне, который я вам переслал, упоминание об этом архивном документе отсутствует, поскольку я сам узнал о его существовании только сегодня.

— Минутку, Саныч…

Гуревич, продолжая держать трубку возле уха, бросил взгляд в сторону Наймана.

— О том, что Юля в тот день была в архиве, я уже говорил, — нервно пожав плечами, сказал тот. — Но она мне ничего не рассказывала о том, что копировала в архиве какие-то бумаги… Так что я понятия не имею, о чем идет речь…

— Саныч, а что это за бумаги? — произнес в трубку Гуревич. — Может, это все выеденного яйца не стоит?