По следу тигра - Николай Мороз Страница 30

— И зачем ты к ним полез? — вопрос остался без ответа. Мужик давно проклял себя за глупость, граничащую с идиотизмом. И пока ждали вызванную Максимом «скорую», каждый думал о своем. Избитый мужик — о том, что отныне будет обходить эту улицу за километр. А Максим пытался свести воедино множество мелких деталей — слов, предположений и фактов. Но получалось не очень хорошо. Первое, что лезло в голову — в городе завелся «санитар». Или санитары — по словам мужика, били его двое. И еще двое тащили тело бомжа к машине. Впрочем, почему именно тело? Человек, наверняка, в этот момент был жив. Иначе к чему такие церемонии — с мертвыми бездомными поступают по-другому. Да и с живыми тоже. Один известный Максиму дикий случай чего стоит, когда некто, оставшийся неизвестным, облил бензином и поджег бомжа, и тому только чудом удалось выжить. Его отправили в больницу с ожогами сорока процентов тела. Но здесь что-то другое, и это «что-то» связано и со вчерашними событиями в подъезде, где находится квартира Вики, и с чем-то еще. Но вот это «еще» внятно сформулировать пока не получалось, как Максим ни старался. Расспросил мужика еще раз о том, что тот успел заметить, но ничего нового не узнал. Всего людей было четверо, может, и пятый поджидал их в машине. Микроавтобус обычный, без окон в салоне, светлый — белый или бежевый. На этом все, больше мужик ничего не помнил.

— Все, я пошел, — Максим помог мужику сесть, прислонил его спиной к стволу кривого деревца. И бегом двинулся прочь — встреча и объяснения с врачами «скорой» в его планы не входили.

Мысли не давали заснуть даже после бессонной ночи. Максим крутился на диване, потом поднялся, зашагал по квартире. Так, что ему известно? Кто-то напал на зашедшего по нужде в развалины человека и отобрал у него деньги, мобильник и документы. Обычный, рядовой случай, ничего сверхъестественного или выдающегося. Несчастному еще повезло, что в машине свободного места не оказалось, а то уехал бы на экскурсию по окрестностям города. Последнюю в своей жизни. Но если учесть увиденное мужиком, то все усложняется. Вернее, запутывается. И еще — хозяин той квартиры, где произошла утечка газа, уже давно не появлялся дома. Ну и что? А ничего, если не считать того, что он частенько тусовался именно в этих обгоревших руинах. А где связь? А ее нет. Пока нет.

Максим еще два раза повторил маршрут: комната — коридор — кухня, потом сел на подоконник, посмотрел в окно. Не видно ни черта, козырек мешает, только окна дома напротив, голые ветви берез и непременная часть городского пейзажа — мусорные контейнеры. И бомж, сноровисто перерывающий содержимое одного из них. Вот, пожалуйста, что и требовалось доказать. С кем проводил свой досуг пьющий сосед Вики? Правильно, с бомжами. Кого добры молодцы тащили в машину, когда их застукал сунувший нос не в свое дело мужик? Бомжа. На кого похожи потеряшки из ежедневных впусков новостей? На бомжей, особенно последний, чья фотография появилась в эфире несколько дней назад. Отсюда делаем вывод…

«Спать ложись», — приказал себе Максим и снова улегся на диван. И уснул мгновенно, стоило лишь закрыть глаза.

На вечернюю прогулку он собирался неторопливо и обстоятельно. «Макаров» остался на антресолях — сегодня не пригодится. Мобильник остался лежать на столе в комнате. Пашкин нож, подумав, Максим спрятал в рукав куртки. Вещь холодная, не по сезону, но удобная, а это сейчас главное. Кто знает, как там все обернется, на этой ткани и пятна не видны, и отстирывается хорошо. Все, можно идти, время подходящее. Максим поймал себя на мысли, что в последние дни он ведет в основном ночной образ жизни — отсыпается днем, из дому выходит с наступлением темноты. Как на охоту или в рейд. Старые привычки берут свое, как ни крути. Нормальным человеком ему уже не стать нигде — ни в Норвегии, ни в Канаде, ни в Антарктиде. Так что все нормально, все правильно.

В развалинах воняло так, что запах гари с мусорного полигона казался ароматом французских духов. Максим обошел «апартаменты» бомжей — то, что осталось от трех комнат, кухни и прихожей, внимательно глядя себе под ноги. Переступал брезгливо через груды оттаявшей гнилой дряни, отшвырнул носком ботинка оплавленное пластиковое ведро. Развалины представляли собой помойку и сортир одновременно, находиться тут долго — себя не уважать. Но и уйти нельзя, рано. Вчера тот мужик, шедший с электрички, получил по башке где-то в районе десяти-одиннадцати вечера, а сейчас только половина десятого, надо ждать. Снова ждать, но теперь вообще неизвестно чего. Но чертовски любопытно, что тут делали те ребятки? И, похоже, промышляют «санитары» здесь не в первый раз. Кому понадобились бомжи — люди без родных, без дома, без прошлого и будущего? И, главное, зачем? Мысли в голову лезли самые нехорошие, а оттого похожие на правду. Но любая гипотеза нуждается в проверке, и способ подтвердить ее правоту только один. Или опровергнуть… Ну, тут заранее не угадаешь, уж как получится.

Мимо нехорошего дома, как и вчера, группами и по одиночке проходили люди, торопились попасть домой. Максим наблюдал за ними через оконный проем и особо не шифровался. В эту сторону все равно никто не смотрит, а если и смотрит, то не обращает внимания на очередного приползшего на ночлег бомжа. За час по дороге проехали только три машины, но ничего, даже отдаленно похожего на микроавтобус, Максим не заметил. Он уже основательно замерз в своей удобной, но тонкой одежке. Нет, так не пойдет, придется согреться, а потом вернуться на пост. Маршрут пробежки пролегал по пересеченной местности с множеством подъемов, горок и хитрых поворотов. Максим промчался мимо дома Вики, посмотрел на зашторенные освещенные окна первого этажа и побежал дальше. На сегодняшнюю ночь у него другие планы, а упущенное сегодня можно наверстать завтра. Через тридцать минут он подошел к сгоревшему бомжатнику с другой стороны — пересек по мосту речку, взбежал на пригорок, осмотрелся. Все, как и полчаса назад — никаких признаков жизни. Непонятно одно: почему столь популярное у местных бездомных местечко до сих пор пустует? Эту загадку Максим оставил на потом и двинулся вдоль покосившегося деревянного забора, огораживающего участок, к дому. Сделал один шаг, другой и оказался там, где была когда-то кухня. Здесь еще сохранились остатки мебели — шкафы на стенах с выломанными дверцами, заваленная горелыми обломками плита, даже холодильник. Вернее, то, что от него осталось: дверца давно оторвана, на боках глубокие вмятины. Дальше небольшой тесный коридор, за ним одна из комнат. Там огромное кострище, куча перевернутых деревянных ящиков, пол застелен листами картона. Все грязное, заляпанное, вонючее. Максим заглянул еще в один дверной проем, затем в другой. В углу маленькой комнаты что-то поблескивало. Из окна попадало немного света от ярко освещенного соседнего участка, отблески падали на непонятный предмет, который появился здесь недавно, в те полчаса, что Максим отсутствовал. «Интересное кино», — Максим замер, прислушался. Ничего подозрительного, с дороги доносится обычный шум, поднимается ветер, и над провалом в крыше шуршат ветки деревьев. Максим остановился напротив импровизированного стола. Этот ящик лежал здесь и полчаса назад, и, наверное, месяц, и полгода. А вот бутылка водки и кусок вареной колбасы появились тут недавно. Причем поллитровую емкость невидимый хозяин открыл, но колбасу нарезать не догадался.