Гастроль без антракта - Леонид Влодавец Страница 3

Я кивнул, хотя даже в шкуре Брауна по Вашингтону не гулял и Белого дома в натуре не видал. Судя по картинкам, которые изредка доводилось наблюдать по телевизору, что-то похожее было, но насколько — не мне оценивать. Под горкой посреди довольно просторной лужайки, окруженной тропической зеленью, просматривалось двухэтажное белое здание прямоугольной формы с четырьмя полукруглыми портиками с колоннами.

«Каса бланка» в переводе с испанского и есть «Белый дом». Самое смешное, что блатное слово «хаза» — прямая родня этой самой «касе».

Все три такси, держась в кильватере друг к другу, свернули направо, а затем, описав дугу, вывернули влево, в путепровод, проложенный под автострадой. Здесь дорога шла по выемке, обсаженной по краям ровненькими пальмами и украшенной рекламными щитами, призывавшими бриться лезвиями «Gillette», жрать «Mars» и «Snikers», курить «Camel» и «Lucky strike» — в общем, хорошо знакомыми и привычными по нынешнему российскому житью. Правда, тут все было написано по-испански.

Въехав по пандусу в подземный гараж, такси развернулись, выражаясь по-армейски, в линию машин и остановились. Появились три девочки-креолки — вылитые Марселы в молодости! — а также шесть боев-униформистов для переноски тяжестей. Тяжестей не было, и боям пришлось довольствоваться открыванием дверей. «Папочка» с видимой неохотой раскошелился на один доллар, что было принято с благодарностью. Я состроил подобие улыбочки и тоже дал «жоржика», хотя ценность услуги, по-моему, даже дайма не стоила.

— Здравствуйте, я Анита! — сверкая вполне натуральными зубками, сообщила девочка. — Я провожу вас к лифту. Поездка на такси оплачена отелем, не беспокойтесь…

Уже направляясь к лифту, я увидел, что высадившие нас такси разворачиваются и выкатываются наверх. Флагманом опять ехал Марсиаль Гомес. Как видно, они торопились, чтобы успеть снять пассажиров со следующего рейса.

Лифтов было три, поэтому мы добирались на первый этаж совершенно независимо от остальных. Два боя прокатились с нами, но, поскольку тащить было нечего, кроме двух спортивных сумок с некоторым количеством тряпок, один из них исчез, едва открылась дверь. Второй взял обе сумки и понес. Похоже, что ему тоже требовался доллар.

Выйдя из лифта, мы очутились в холле вместе с разновозрастной парой и дружной семьей. Девочки рассадили нас в мягкие кресла, над которыми лопасти вентиляторов бесшумно гоняли приятную прохладу, выдали каждому по шикарно изданному буклету, расписывавшему достоинства «Каса бланки де Лос-Панчос», выставили перед каждым запотевшие банки с пивом и минеральной водой, а кроме того, сообщили, что через минуту сам сеньор Морено явится в холл, дабы нас приветствовать.

И он действительно явился через минуту — прямо как в банке «Империал»: «С точностью до секунды!»

Я — точнее, Браун — хранил в памяти довольно смутный образ бывшего мэра Лос-Панчоса. Тем не менее, едва он вышел в холл, я узнал его мгновенно. Десять лет особенно не изменили его внешности. Тогда ему было 45, сейчас 55

— для мужиков это не разница. Может, волос стало пореже. Кроме того, я запомнил его в майке «Adidas», шортах и шлепанцах, а тут он появился в кремовом костюме, при галстуке-«бабочке», преуспевающий и благоухающий. Такой не станет пить ром с партизанами и рассказывать о страданиях хайдийского народа, которому не хватает маринованных анчоусов, платиновых зубов и еще чего-то дефицитного. Уж во всяком случае, ему не захотелось бы вспоминать, что в студенческие годы у него висел над кроватью портрет Фиделя.

— Рад вас приветствовать, леди и джентльмены! — широко улыбаясь фарфоровой улыбкой, объявил сеньор Морено. — Я рад, что вы выбрали для отдыха наш отель, и сделаю все возможное, чтобы вы об этом не пожалели. Весь персонал отлично говорит по-английски и поймет вас с полуслова. У нас безукоризненное обслуживание при весьма низких ценах. Цена двухместного номера — сто долларов в сутки, трехместного — сто двадцать пять, люкс — триста. Согласитесь, это весьма умеренно. Вы можете оплатить проживание вперед, это дает пятипроцентную скидку…

Нет, конечно, он ни черта не изменился. Тогда заискивал перед вооруженными партизанами, сейчас — перед богатенькими туристами. Цель все та же — выжить. Тогда — физически, чтоб не шлепнули, сейчас — экономически, чтоб конкуренты не сжевали.

— При предоплате мы не требуем от постояльцев каких-либо документов, удостоверяющих личность, — как бы вскользь заметил Морено. — В случае если вам у нас понравится, и вы захотите продлить срок проживания, можете сделать это в любое время, не освобождая номер…

— Деньги вперед! — прошептал я на ухо Хрюшке.

— Утром — деньги, вечером — стулья! — ответила она словами из рекламы и тихонько хихикнула.

— Оплатим? — спросил я. — В десять дней уложимся?

— А ты азартен, Парамоша… — Ленка процитировала еще одного классика. — Ничего, гулять так гулять…

После того как сеньор Морено закончил свою рекламно-ознакомительную речь, девочки стали показывать нам фото с изображением интерьеров номеров, объяснять их достоинства. Люксы были с видом на море, но обашлять сеньора Морено на три тыщи гринов мне было как-то не по чину. Люкс взяли «папочка» с девицей, которые оказались почему-то мистером и миссис Смит. Поскольку они тут же оплатили за двадцать дней, мне подумалось, что эти господа назвались так из чувства ложной скромности.

Семейство было бережливей. Трехместный номер из расчета на рыло обходился им дешевле, чем нам двухместный. Назвались они Коллинзами. Папаша — Мартином, мамаша — Клер, а дите — Пат. Это опять же не объясняло пола мелкого патлатого, потому как оно могло быть и Патриком, и Патрисией.

Мы ради понта решили не объявлять себя русскими. Паспортов не спрашивали, деньги мы заплатили и могли быть кем угодно. Например, Ричардом и Эллен Браун. Это точно так же звучало, как мистер и миссис Смит. Могли бы назваться и Родригесами — Ленка шпарила по-испански не хуже меня, правда, за хайдийку ее никто бы не принял — слишком уж розовая и светловолосая.

Нам выдали номер, который на Руси бы и за люкс сошел. На море он не глядел, но зелень парка выглядела неплохо. Девочка нас убедила, что москиты в комнате, пауки под подушкой, змеи в постели и акулы в лагуне — явление невероятное. Поскольку клопы, вши и тараканы не перечислялись в списке невероятных явлений, я попробовал прикинуть, могут ли они тут быть. Поскольку ни на стенах, ни на полу, ни на потолке не просматривалось никаких насекомых, а белье было абсолютно свежее, я решил довериться местному сервису. Как-никак Хайди уже порядочно прожил в условиях демократии, а в условиях рыночной экономики — еще дольше. Социализм мы тут с Киской построить не успели…

— Я в душ! — объявила Ленка, когда девочка удалилась.

Она убежала смывать пыль дальних дорог, а я вышел на балкон. Пахло приятно. Лужайка с аккуратно подстриженной травой предназначалась для тенниса. Две пары увлеченно гоняли мяч ракетками. Идиллия! Люди отдыхают, оздоровляются… А у нас и здесь — дела, дела, дела!