Штрафники берут Рейхстаг. В «логове зверя» - Роман Кожухаров Страница 3
Штрафники берут Рейхстаг. В «логове зверя» - Роман Кожухаров читать онлайн бесплатно
Ознакомительный фрагмент
Ситуацию разрядил командир полка. Он сухо призвал офицеров взять себя в руки и тут же совершенно деловым тоном предложил обсудить совместные действия пехоты, танкистов, самоходчиков и артиллерии. Штрафников при этом полковник все время выделял отдельной строкой и все время подчеркнуто обращался персонально к Шибановскому.
Жесткий тон требований командира ОАШР был совершенно обоснован. Предыдущим днем, выйдя к северному берегу канала, штрафники с ходу, без всякой предварительной разведки, были брошены на взятие моста. При этом в штаб штрафной роты не сообщили оперативные данные разведки о силах, собранных противником на противоположном, вертикальной гранитной стеной уходящем под темную воду берегу канала. То ли не успели, то ли не посчитали нужным побеспокоиться…
Как только наступавшие появились на набережной, гладкая, как стол, набережная превратилась в настоящий ад. До десяти орудий били с противоположной стороны канала, взвыли минометы. Несколько десятков пулеметов, размещенные в секторах по левую и правую стороны разрушенного моста, без передышки поливали очередями штрафников, которые тщетно искали спасения от непрерывно накатывавшего на них огневого смерча.
Единственным промежуточным рубежом, спасительной соломинкой для наступавших мог стать невысокий – сантиметров тридцать высотой – парапет, тянувшийся вдоль гранитной кромки набережной. На подступах к мосту этот бортик был весь словно изгрызан, а кое-где начисто стесан снарядами, летевшими из орудий, которые немцы поставили на противоположном берегу на прямую наводку. Но в секторе наступления взвода Аникина это еле заметное возвышение могло дать шанс штрафникам для того, чтобы перевести дыхание перед решающим броском на мост.
Рубеж парапета так и остался для бойцов первого взвода и всей роты недостижимой целью. В первые доли секунды грохот выстрелов и взрывов буквально вдавил Андрея в асфальт. Показалось, что набережная вокруг закипела, превращая асфальтовое полотно в смолу. Оно вязко, точно трясина, цеплялось за ноги бежавших бойцов, тянуло вниз, заставляя кричать и барахтаться в собственной крови и боли.
Секунды растягивались в минуты, которые длились бесконечно, и во всей этой бесконечности никто из штрафников не мог пошевелиться, будто взвод придавило невидимой глазу, но непосильной, орущей тысячью стальных глоток плитой. То одного, то другого бойца находила вражеская пуля или осколок, и тогда он нелепо, с отчаянным криком вскидывался над асфальтом, или его скрючивало, точно от судороги. Видя это бессмысленное избиение своих солдат, Аникин несколько раз истошно прокричал команду «Отходить!». Крик его распознали и подхватили.
Под оглушительный вой, грохот и треск шквальной стрельбы, волоча убитых и раненых, штрафники были вынуждены отступить на исходные позиции, под прикрытие ближнего к набережной ряда двухэтажных зданий.
Рота зализывала раны, подсчитывая потери, а закованное в гранитные грани полотно водной преграды по-прежнему лежало впереди непреодолимой свинцово-темной полосой. Полосой смерти. Бойцы даже не смогли подобраться к мосту.
Несколько продольных балок по-прежнему пересекали искореженные пролеты моста. Их подняло взрывом, разворотило, но не отшвырнуло в стороны, и теперь, пересекаясь вкривь и вкось, они висят над водой, давая надежду на переправу на тот берег.
Впрочем, это по силам совершить разве что цирковому гимнасту, эквилибристу. А как это сделать в боевой выкладке, да еще под массированным шквальным огнем фрицев, окопавшихся на южном берегу? Когда в КП штрафной роты, в подвале полуразрушенного двухэтажного домишки, метрах в двухстах от канала офицеры штрафной роты уточняли полученную в полку боевую задачу о переправе по мосту на южный берег, никто из них, включая ротного – майора Шибановского, – не подозревал, насколько трудновыполнимой была поставленная задача.
Вторая попытка прорваться к разрушенному мосту натолкнулась на еще более остервенелый огонь с южного берега. Последние метров тридцать до моста – закатанное в асфальт и плиты пространство, насквозь простреливалось вражескими пулеметами, мины сыплются, словно зерно на току. Гранитная кайма берега буквально кипела от свиста и выщелкивания вражеских пуль. Их так много, что они сливаются в гудящее облако. Этот смертоносный рой облепляет балки взорванного моста. Гитлеровцы разрушили мост через канал, но не до конца.
Отступали – кто ползком, кто пятясь. Отстреливались. Жижевича тащили на шинели. Липатов уже доложил взводному, что у него осколочное ранение в живот, серьезное. Легко – в левую руку – ранен был и еще один молодой боец – из прибывшего утром пополнения по фамилии Тучин. Всех раненых Аникин срочно отправил к санинструктору. Так этот Тучин через каких-то минут двадцать снова объявился во взводе. Заявил, что перевязку сделали, и «тетенька доктор» объявила, что рана несерьезная. Позже у санинструктора Андрей выяснил, что бравого бойца все-таки намеревались отправить в медсанбат, но он наотрез отказался. Повел себя по-мужски, хотя испуг, застывший в глазах после пережитой атаки, еще никуда не делся.
У Мартынова в третьем взводе за две атаки только убитых было трое. Мартыновские наступали на правом фланге, где пулеметный огонь был особенно плотным. Еще более удручающая картина с потерями, общими и безвозвратными, наблюдалась во взводе Настасенко, чьи люди шли по центру напротив моста.
Вся эта трагическая статистика тяжким грузом лежала на сердце командиров штрафной, когда они отправлялись в полк. Именно поэтому на совещании слова Шибановского звучали так жестко и резко. Впрочем, своего результата они достигли.
К новому наступлению, намеченному на утро, «шурикам» была обещана массированная артподготовка из всех собравшихся здесь, на северном берегу, орудий. Сила выходила немалая: артдивизион, группа, выделенная из батальона «тридцатьчетверок», и взвод 122-миллиметровых «сушек».
Решающую роль в том, что бойцы отдельной армейской штрафной роты наутро сумели преодолеть полосу смерти и зацепиться на южном берегу канала, сыграл не только огневой вал, обрушившийся на фашистские позиции с первыми лучами солнца. В помощь наступавшим полк выделил группу саперов.
Отчаянная храбрость, которую показали эти смельчаки на мосту под градом пуль и осколков, всколыхнула в наступавших такую волну ярости, оседлав которую штрафники и сумели по шатким балкам пересечь линию смерти.
Противоположный берег утонул в оглушительной канонаде нескончаемых разрывов. Казалось, вся южная сторона канала сдвинулась и начала уходить под землю, окутанная огненными вихрями и клубами дыма, вспучиваясь гигантскими фонтанами щебня и битого кирпича, вырванными с корнем деревьями.
Светопреставление продолжалось минут пятнадцать. Не успела утихнуть канонада и осесть пылевая взвесь, как штрафная рота смыкающимся веером пошла в атаку на мост. Тут же с той стороны канала застучали пулеметы: один, второй, третий. Их стук перекрыл усиливающийся рев летящих мин. Вражеский огонь нарастал. Это была уже не та степень плотности, с которой фашисты встречали атаки штрафников накануне. Ошеломить врага артиллеристам все-таки удалось. Но все равно они очухались слишком быстро.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии