Ядовитая вода - Анатолий Сарычев Страница 3

Напарники начали пить в ресторане железнодорожного вокзала, затем, после закрытия, перешли в казино напротив, а закончили в ресторане морского порта.

Только специальные таблетки позволили дезактивировать совершенно нереальное количество спиртного, которое они употребили за вечер.

Напарника Роман сгрузил прямо в объятия разгневанной жены, а сам пешком отправился к себе домой, стараясь пешей прогулкой выветрить из организма остатки хмеля.

Как раз начались сплошные, заранее запланированные неудачи в бизнесе, и Роман с коллегой пытались по исконно русскому обычаю залить горе согласно старинным рецептам.

Будь Торопов потрезвее, ни за что не стал бы связываться с этой шпаной, пьяно гоготавшей возле четырехэтажного дома послевоенной постройки.

Услышав истошный девчоночий визг, Роман решил попытаться урезонить таких же пьяных, как и он сам, юнцов.

Все-таки в глубине души Торопов по своей натуре был джентльменом и спокойно смотреть, как на твоих глазах молодую особу силой затаскивают в подвал, просто не мог!

Человек пять мальчишек, не старше пятнадцати лет, затолкнув худенькую девчонку в подъезд, моментально выскочили и бросились вперед, перегородив улицу. Мальчишки окружили Романа с явно враждебными намерениями, но вот так сразу броситься на взрослого мужчину отчего-то не решались.

– Ты, папаша, сам не прочь девку трахнуть? – спросил крепенький парень, вертя правой рукой велосипедную цепь.

Парнишка явно был настроен довольно агрессивно, но предпринимать первые шаги не спешил.

– Хочешь, спускайся вниз и поглазей, пока мы будем забавляться! Но помни: за просмотр сто баксов, а за секс с девкой еще двести! Деньги вперед! – предложил ломающийся юношеский басок из темноты подвала.

Роман понял, что внизу еще люди, и дело начинает принимать опасный оборот.

Но отступать было поздно, да и не к лицу матерому «морскому дьяволу» пасовать перед уличной шпаной!

Раскидать эту пятерку пацанов для тренированного спецназовца не представляло проблемы, но молодые волчата, почувствовавшие запах крови, будут действовать смелее, а лишние проблемы были Роману совершенно ни к чему. «Можно будет списать свое исчезновение из города на эту шпану! Я натворил глупостей и посчитал за лучшее свалить из города!» – мелькнула спасительная мысль, и Роман начал действовать.

Вытащив сто баксов и специально показав толстый бумажник, Торопов протиснулся в подвал мимо гогочущих юнцов, привычно отмечая про себя диспозицию живых объектов, степень их опьянения, физическое состояние.

«Только двое из десяти человек крепкие парни! Остальные парнишки – совсем мальчишки лет по двенадцать-тринадцать!» – профессионально определил Роман.

Один, белобрысый крепкий парень ростом метр восемьдесят, держал худенькую белобрысую девчонку, разложенную на столярном верстаке, за плечи. Жертва, одетая в красную нейлоновую куртку, короткую бордовую юбчонку, задранную сейчас наверх, и простые шерстяные колготки изо всех сил брыкала ногами.

Второй, черноволосый крепыш, стягивал с девчонки колготки вместе с трусиками и гоготал, прижимая брыкающиеся ноги к столу.

Зыркнув на стоящего рядом Романа черным, налитым кровью глазом, крепыш продолжал забавляться, то ловя, то отпуская девчоночьи ноги. Роман невольно сглотнул подступивший к горлу комок.

Это движение не ускользнуло от внимания белобрысого.

– Что, мужик, молодого тельца хочется? – говорил белобрысый, запуская руку в открытый ворот кофточки. Девчонка болезненно взвизгнула.

Хмель моментально выветрился из головы Романа. Чувствуя, что еще немного, и он перестреляет всю эту полубандитскую шелупонь, вообразившую себя сегодняшними хозяевами жизни, Роман решил отвлечь внимание на себя.

Протянув сто баксов, Торопов пошатнулся и, сделав шаг вперед, подошел к чернявому, определив его за главного.

Роман заметил, что его пальцы, державшие деньги, трясутся.

Торопов знал за собой эту особенность: перед экстремальной ситуацией у него наступал тремор рук, иногда и ног, особенно после принятия алкоголя. Как только Роман начинал действовать, все побочные явления моментально проходили, и тело действовало, как хорошо отлаженный механизм.

– Тебе, что ли, бабки отдавать? – заплетающимся языком спросил Торопов, прикидывая расклад сил.

В подвале находилось только четыре человека, остальные парни стояли на лестнице, не решаясь спуститься вниз и принять участие в забаве.

В помещении было светло и чисто. Под потолком, подвешенная на длинном черном шнуре, горела яркая пятисотваттная лампочка, помещенная в нестандартный керамический патрон «Голиаф».

– Значит, фраер, сейчас отдашь лопатник свой – и гуляй живой и целый, а не захочешь, пеняй на себя. Куртку тоже снимай! – приказал чернявый, оценив по достоинству новую замшевую куртку Романа, за которую три дня назад была отдана тысяча долларов.

– Я что! Я ничего! – заторопился Роман, вытаскивая левую руку из куртки. Он подошел совсем близко к чернявому парню и, когда тот протянул руку, собираясь принять куртку, ловко выдернул из поясной кобуры полицейский «смит-вессон» тридцать восьмого калибра.

Рванувшись вперед, чернявый бандит моментально получил рукояткой револьвера в лоб, кулем упал на пол и, перевалившись на бок, закатился под верстак. Роман ударил его от всей души.

«Таким ударом в лоб можно реально свалить быка!» – прикинул Торопов, понимая, что в самом лучшем случае после такого удара чернявому бандиту «отдыхать» часа полтора-два. При плохом раскладе у бандита есть шанс навсегда остаться полным идиотом или попросту умереть.

Особой жалости к насильнику Роман не испытывал, тем более, что пора было подумать об остальных бандитах.

Белобрысый, отпустив девчонку, заорал на весь подвал, не делая, однако, попыток приблизиться к Торопову:

– Пугает, гад! У него газовик!

– Стоять, сявки! Это тридцать восьмой калибр. Называется «Полис Спешиал». Делает в теле дырки не хуже гранатомета. Из вредности я сделал крестообразные надрезы на наконечнике, так что после попадания пули в человека она раскрывается наподобие розочки, – не прерывая лекции, Роман легко ушел от парня, кинувшегося на него сбоку.

Роман левой рукой поймал шустряка на болевой прием и, выхватив из рук длинный, сантиметров в двадцать, нож, рукояткой револьвера ударил в основание черепа. Пробежав еще два шага, нападающий упал на бетонный пол и, проскользив по инерции метра два, мягко ткнулся головой в стену.

– Видите, этот козел не стреляет! Точно говорю, у него газовик! Вали его, парни! – не унимался белобрысый.

Пущенный умелой рукой Романа нож пригвоздил правую руку белобрысого подстрекателя, которой тот опирался на столешницу верстака.

– А!А!А! – заорал парень, пытаясь левой рукой выдернуть нож. Несмотря на все усилия, ничего из этой затеи не вышло.