Месть фортуны. Фартовая любовь - Эльмира Нетесова Страница 29

Правда, она приняла изящное колье с бриллиантами. Позволила надеть его себе на шею. Такой подарок мог умилостивить и королеву. Но не Задрыгу. Она спокойно взяла из рук Короля букет красных роз — бессловесное объяснение в любви, прикинулась наивной, не знающей символов. И громадную коробку конфет, самых лучших. Их она лениво жевала всю разборку. Но при этом не подарила Королю ни одного ласкового взгляда.

Паленый радовался, внимательно следил за Королем и Капкой. Подмечал всякую мелочь. Но… Ему показалось, что Задрыга бросает украдкой взгляды на него.

Когда разборка кончилась и кенты обговорили все, Паленый повернулся к Капке, чтобы спросить ее, сумеет ли она найти Егора, если малине понадобится подземелье? Но Задрыга уже жеманничала с королем. Она благодарила его за все подарки. Лепетала, что они ей очень дороги. И даже чмокнула его в щеку за колье.

Король обалдело распустил в улыбке губы. Казалось, с них вот-вот слюни потекут. Он измусолил Капкины руки поцелуями. И обещал радовать фею почаще.

Капка строила глазки, вздыхала, как совсем взрослая шмара. Хохотала от комплиментов и даже вышла проводить Короля в коридор, откуда вскоре послышался ее еще полудетский смех.

Паленого трясло, как в лихорадке. Он решил никогда не разговаривать с Задрыгой. А та, вернувшись, даже не посмотрела на Мишку.

Крутилась, пела, изображая из себя влюбленную. Она даже целовала колье и не сняла его с шеи на ночь.

Паленый потерял сон и покой. А Задрыга распускалась цветком прямо на глазах у всех, превратилась из репейника в розу.

Мишка и сам не знал, что случилось с ним. Он не был уверен в своей любви к Капке. Зная Задрыгу с детства, мальчишкой изучил гнусный, коварный характер девчонки. Понимал ее со взгляда. Заранее предугадывал последствия каждой проделки. Он не терпел ее. Она была не в его вкусе.

Паленому были по душе ласковые, улыбчивые, веселые бабы, далекие от фартовых дел, предпочитающие легкую жизнь, относившиеся к мужикам как в увлечению, без претензий и привязанностей к плотской близости и просто, без гарантий на будущее, не пытавшихся привязать к себе ни постелью, ни клятвами, не бравших с него обещаний на верность.

За свои ночные похождения он платил, как все. Не привязываясь сердцем ни к одной из тех, с кем довелось провести ночь.

Первый раз он познал женщину в неполных пятнадцать лет. Она была на три года старше. Имела опыт, знала толк в короткой любви и сделала мальчишку мужчиной. После нее многих знавал Паленый. Были ль они лучше или хуже — не всегда помнил. Вваливался к ним зачастую по пьянке. А потому уходил утром с опустошенным телом и душой, не помня ни имени, ни внешности очередной подружки.

Он не дарил им ничего. Даже цветов. Он платил за утеху дешевым вином и червонцем, какой оставлял на столе. Порою уходил не прощаясь. Забывал. Ему все сходило с рук. Шмары беспечно принимали Паленого. Он был не хуже и не лучше других. С ним они отводили душу. Он не обижал и не высмеивал ни одну, понимая, что ее молодость скоротечна, а в жизни ни одна из шмар не видит особых радостей.

Пройдет молодость, перестанут посещать кенты, наступит отрезвление. Но где оно застанет бабу? На морозе — в сугробе, около пивбара? Либо в вендиспансере? Или в больнице — с криминальным абортом? Редко какой повезло — остановилась вовремя. Бросила пить, выйдя замуж за вдовца. Зажила семьей, тихо и неприметно. Радуясь, что никто ночью не вломится, не влезет в постель. И на завтра у нее будет свой кусок хлеба, купленный мужем, а не хахалем.

Такие шмары очень дорожат запоздалым счастьем. И, заимев мужа, навсегда забывают прошлое, стыдятся даже воспоминаний о нем. Но как редко такое случается. Бывших шмар опасаются брать в жены, хозяйками в дома. Им боятся верить за легкомысленное прошлое, за ошибки молодости. Да и они — не из доверчивых. Повидав всяких — не верят, что их не предадут, не оставят в очередной раз, выбросив на панель вместе с затаенной мечтой и надеждой.

Мишка, как и все фартовые, никогда не думал о будущем, о семье. Да и что может загадывать законник, чья жизнь всегда зависит от случайностей? Сегодня он богач. В карманах — пачки денег. Шикует по кабакам и шмарам. А завтра поймала его милиция. И сел на баланду. На много лет. В холодной зоне проходят годы. Стареет фартовый, хиреет здоровье. А выйдет на волю — и снова за прежнее. Иной через месяц попадает за решетку вновь. Другой — через годы. Но каждый законник проводит в неволе немало. И все ж… От своей фортуны редко кто отрекся. Лишь те, кого в дальняках скрутил недуг на весь остаток жизни. Лишив возможности фартовать, отнял нужность малине.

Паленый знал, его будущее — не лучше, чем у других. Понимал, фартовые не потерпят нарушения закона — не позволят никому обзавестись семьей. Да и сам бы не рискнул, понимая, что ни одна не согласится ждать годами, жить всю жизнь в страхе.

Но в последнее время Мишка перестал понимать самого себя. И зачастую злился. Ну с чего это он начал ограждать Задрыгу от Короля? Флиртует она с ним, ну и пусть! Так нет! От злобы в глазах пузырило. Он признавал, когда девки смотрят только на него. А уж сам — какую выберет! Тут же — полное безразличие к Паленому. Задрыга перестала его замечать. Это задевало самолюбие.

Ведь совсем недавно Капка дышала им. Есть без него не садилась, не ложилась спать, пока он не вернется. Она вспыхивала при каждом его взгляде. Она всегда старалась привлечь к себе его внимание. А тут вдруг… Все с ног на голову. Девчонка изменилась в один день. И Паленый понял, что прежние ее знаки внимания льстили его самолюбию. Он увереннее держался в малине, зная, что не безразличен дочери пахана, которую мог держать накоротке одной, ничего не стоящей, улыбкой или словом. Он был уверен,! Капка за него бросится в огонь и воду. Но это было прежде. Теперь Задрыгу не узнать.

От прежней осталась лишь кликуха. Девчонка не только перестала замечать, а и почти не разговаривала с Мишкой. И у него взыграло чувство собственника. Униженное, оплеванное при всех. Он не привык, чтобы его забывали и не замечали. Не признавал этого права за бабьим родом. Считая, что только он вправе забывать и покидать, высмеивать Задрыгу перед малиной. Он считал ее своею невоспользованной собственностью, какой нужно время, чтобы подрасти и оформиться. Вылезти из облезлого чертенка, хотя бы в бабу. Пусть и страхолюдную. Может, когда-нибудь, по бухой, осчастливил бы ее. Но… Она не стала ждать и ускользала из-под носа. А Паленый, как и все фартовые, не привык терять. Его бесила такая перспектива, и Мишка уже не мог контролировать себя.

Задрыга это видела и чувствовала особо остро. И наслаждалась этой игрой, причиняла Паленому настоящую боль.

Она уже не вскакивала с постели, как раньше. Не появлялась перед законниками в пижаме, взлохмаченная и неумытая. Капка теперь выходила из спальни павой. Вся в локонах. Умытая, подкрашенная в меру. Нарядно одетая. Садилась за стол не дерись на стуле, а чинно, спокойно, с достоинством. Не гремела ложкой и вилкой, не шмыгала носом. Не материлась без повода. Не влезала в разговоры фартовых. Она слушала вполуха. И, казалось, думала о своем, мечтательно уставившись куда-нибудь в одну точку.