Преданный враг - Александр Белов Страница 28

Саша находился в самом центре столпотворения, он вместе сПчелой выцарапывал из схватки Фила. Муху в тот момент он не видел, да и не доМухи ему тогда было.

Зато его хорошо видел Космос. Муха, расталкивая дерущихся,целенаправленно продирался сквозь толпу к Саше. Его глаза горели безумным огнеммести, а в правой руке в луче прожектора сверкнуло лезвие ножа. ПредупредитьСашу Космос не успевал – враг был уже в двух шагах от Белова. Мухе оставалосьсделать последний шаг, он уже отвел в сторону руку для решающего удара…

И тогда Космос рванул из-за пояса свой тэтэшник… Выстрелслился с выстрелом в воздух седого мужика, и это его спасло. Он проворно сунулпистолет за пояс и кинулся за друзьями к «Линкольну»…

* * * * *

Саша встал и отошел к окну.

– Сань, ты пойми, там просто другого выбора не было, –запинаясь, принялся оправдываться Космос. – Он бы тебя через секунду порезал… Ане сказал я тогда тебе сразу, потому что… ну, заочковал, когда на тебя ментынакатили. Сесть-то кому охота, сам понимаешь…

Опустив голову, Космос виновато замолчал. Молчал и Белов. Онзамер, прислонившись лбом к прохладному оконному стеклу, и невидящим взглядомследил за снующими внизу людьми. На его скулах катались крупные желваки.

Они молчали об одном и том же. Ни тот, ни другой не смог бысейчас с уверенностью утверждать – спас тогда, во время боя в Раменском, Космоссвоего друга или, наоборот, погубил.

– Ну, нельзя сказать, чтобы я не догадывался… – задумчивопроизнес, наконец, Белов.

Он повернулся и взглянул на друга. Лицо Космоса покрывалузор из многочисленных ссадин и порезов, голову опоясывала повязка, чем-тонапоминавшая азиатскую чалму. Сломанная правая рука была зафиксирована наотлете хитроумной подпоркой, а закованная в гипс левая нога – прямая и толстая,как березовое бревно, – была отставлена далеко в сторону.

Довершал этот нелепый вид взгляд из-под насупленных бровей –бесконечно-виноватый, как у нашкодившего спаниеля.

Все это показалось Белову настолько забавным, что он не смогскрыть улыбки:

– Космос, Космос, твою мать! Чудище ты инопланетное! – сшутливой укоризной покачал он головой. – Если бы ты был моей женой, я б тебесейчас сказал: что ж ты, сука, мне всю жизнь-то испортила?! Но ты не жена, тыбрат мне, поэтому…

Он оборвал себя на полуслове, вернулся за стол и, усевшисьнапротив друга, совсем другим, обыденным тоном спросил:

– Слышь, Кос, у тебя пиво еще есть? Башка раскалывается…

– Пап! – едва ли не радостно закричал Космос. – Пиво ещеосталось?!

А Белов еще раз окинул веселым взглядом его раскоряченнуюфигуру и не удержался от иронично-восхищенного:

– Красавец!

Холмогоров-старший зашел в гостиную, прижимая к груди сполдюжины бутылок пива. Только сейчас Белов заметил, как постарел ЮрийРостиславович. Он сильно поседел, ссутулился. Плохо выбритый, в линялойковбойке, пузырящихся на коленях джинсах и стоптанных шлепанцах он почти ничемне напоминал того блестящего ученого и красавца-мужчину, которым он был всегокаких-то пять лет назад. Саше сразу вспомнилось, что два года назад от негоушла молодая жена – сбежала за границу с каким-то не то норвежцем, не тодатчанином…

Юрий Ростиславович составил пиво на стол и неуверенноспросил:

– Ребят, а можно я с вами посижу?

– Ну конечно, садись, пап… – Космос потянулся за стулом.

Белов сноровисто откупорил бутылки и разлил пиво по высокимбокалам.

– Твое здоровье, сынок, – Юрий Ростиславович положил руку наздоровое плечо Космоса. – Ты не пугай меня больше так, да и друзей своих –тоже.

– Это точно, – поддакнул Саша. – Меня трясло просто, пока до«Склифа» летел…

Все трое дружно приложились к бокалам. Промокнув салфеткойрот, Юрий Ростиславович смущенно откашлялся.

– Тут у нас акустика хорошая, я пару фраз услышал… Можно явам расскажу притчу одну, мне ее еще году в пятьдесят восьмом рассказали, а яна всю жизнь запомнил… Две лягушки попали в кувшин с молоком. Слышали? Нет? Таквот, одна из них сказала: все, нам не выбраться, бороться бессмысленно – иутонула. Вторая сказала: ну нет, я просто так не сдамся – и всю ночь плавала,била лапками… А к утру она сбила из молока масло и выбралась. Вот так.

Саша усмехнулся и вдруг поймал взгляд Космоса, адресованныйотцу – непривычно теплый, почти ласковый. Юрий Ростиславович снова откашлялся идостал сигарету.

– Вот такая притча, – пробормотал он и повернулся к Белову.– Саш, дай зажигалку.

Тот запустил руку в карман пиджака. Зажигалка оказалась подкакой-то плотной, в несколько раз сложенной бумагой. Без всякой задней мысли онвытащил на свет мешавшую бумагу.

.Это была карта Чечни, испещренная синими карандашнымипометками.