Полоса препятствий - Иван Стрельцов Страница 21

Пока разведчики из отделений сержантов Кищука и Сидоркина обследовали склоны высоты, бойцы Николая Федорова оборудовали НП. Конечно, для наблюдательного пункта как нельзя лучше подходил небольшой холм с чахлым кустарником на вершине. Только бывший наемник, проведя несколько лет на Балканах, прекрасно понимал, что и чеченские боевики знают о возможностях этой возвышенности и наверняка пристреляли по нему крупнокалиберный пулемет или, чего доброго, реактивную установку.

Чтобы не подвергать риску жизни наблюдателей, Дядя Федор решил устроить НП в десяти метрах перед холмом. Никому и в голову не придет, что наблюдательный пункт устроен на ровной и голой, как стол, местности, и к тому же тень от холма будет надежно прятать наблюдателей.

Рыть землю для разведчиков оказалось делом привычным. Выставив пулеметчика в охранении, остальные принялись за работу.

Трое бойцов по очереди рыли, четверо других в брезентовых ведрах оттаскивали за холм выкопанную землю. Летние ночи короткие, пришлось торопиться. Через три часа был готов просторный Т-образный окоп, где могли запросто разместиться пятеро бойцов. В него спустили стереотрубу для наблюдения за опорным пунктом сепаратистов. Сверху натянули маскировочную сетку и забросали заранее заготовленной сухой травой.

К рассвету группа Федорова вернулась в расположение батальона, а в окопе расположились трое наблюдателей из отделения Афанасьева.

Ночь прошла на удивление тихо, разведчики никак себя не проявили, да и чеченцы не запускали в небо осветительные ракеты, не строчили из пулеметов. Но тем не менее они находились где-то поблизости, высота «сто десять» была изрыта туннелями и подземными ходами сообщений, долговременными огневыми точками и снайперскими норами. Моджахеды жаждали большой крови и выжидали, заманивая жертву.

После ночных землеройных работ Виктор ощущал приятную усталость, а после плотного завтрака к усталости добавилась и сонливость.

— Отдыхать, — приказал Дядя Федор бойцам, направляясь на доклад к начальству.

Улегшись на своем спальнике, Виктор погружался в сладкое забытье, сквозь пелену дремоты до него доносился голос сержанта Кищука.

— Подходы к западному склону закрыты сплошным минным полем, установлены МЗП [7], а через сто пятьдесят метров располагаются огневые точки, деревянные в три наката, а также железобетонные, мы насчитали двенадцать единиц, но не исключено, что часть их ложная…

Разбудили разведчиков ближе к обеду. Наминая с аппетитом наваристый борщ из котелка, сидящий рядом с Виктором Дядя Федор как бы между прочим сообщил:

— Васька Водолаз (так морпехи называли комбата Вавилова, попавшего к ним из боевых пловцов) взял канистру дагестанского коньяка, старшину Варакуту и куда-то укатил.

— Может, устал воевать? — предположил Виктор, не забывая работать ложкой. — Решил расслабиться, оттянуться.

— Да нет, дело в другом.

— В чем же?

— Когда собрали все данные по этой высоте, оказалось, что гарнизон должен быть по численности не меньше нашего батальона, к тому же полсотни обустроенных огневых точек (пусть даже треть ложные), да плюс снайперы и минные поля. Просто так их не сковырнуть, тут, как говорили в мультике, «надо технически».

— Думаешь, комбат направился выбивать дополнительные средства?

— Хочется надеяться и верить, — пропел Федоров, подвигая гречневую кашу с тушенкой.

Комбат в расположении батальона появился только к вечеру, кроме Варакуты, с ним приехал незнакомый капитан, невысокий, коренастый крепыш с красным, обветренным лицом и носом картошкой. Все трое были под приличным хмельком, незнакомый капитан после рукопожатий со штабными бесцеремонно завалился спать.

Ночь, как и предыдущая, прошла спокойно, противоборствующие стороны находились в тревожном ожидании.

Ближе к рассвету Виктора и Феофанова разбудил Федоров:

— Подъем, бойцы, идем менять Афониных бойцов.

К разведчикам присоединился и приезжий офицер, на его правом плече висел АК-74, а на левом — портативная рация.

— Капитан Чегаков, артиллерийский корректировщик, — представился офицер. Теперь только пехотинцы поняли, какой технический подход нашел их комбат.

Предрассветный туман плотно прикрыл пространство у подножья горы, благодаря этому разведчикам не пришлось красться, направляясь на НП. Шли они в полный рост. Правда, туман скрывал другую опасность в виде чеченских разведчиков. Вероятности такой встречи никто не исключал, поэтому оружие, снятое с предохранителей, держали наготове.

Но в этот раз судьба отнеслась к ним благосклонно, без каких-либо эксцессов разведгруппа достигла наблюдательного пункта. Бойцы из отделения старшего сержанта Афанасьева коротко доложили о прошедшей ночи, освободили окоп и бесшумно растаяли в тумане.

Пока над землей висело густое молочно-белое марево, нечего было и думать о работе. Но вскоре туман растаял без следа, и теперь высота была как на ладони.

Капитан Чегаков некоторое время изучал местность через оптику стереотрубы, оторвавшись от нее, стал настраивать рацию.

— Зверинец, я — Сверчок. Зверинец, ответь, я — Сверчок, прием, — несколько раз корректировщик произнес в микрофон, прежде чем ему ответили.

— На связи Зверинец.

— Наш новый друг оказался прав, — быстро заговорил в эфир Чегаков. — Здесь приличная навозная куча, с кондачка ее не перескочишь. Готовьте весь инструмент.

— Понял тебя, Сверчок. Объявляю пятиминутную готовность.

— Вот так, — капитан ободряюще подмигнул наблюдавшему за ним Савченко и посмотрел на наручные часы. — Ваш комбат путевый мужик, атаку вашего батальона будет обеспечивать целый полк тяжелых самоходных установок. Бережет бойцов, молодец мужик.

Положив на колени планшет с картой района боевых действий, корректировщик быстро сделал какие-то расчеты, записав для верности результаты на клочке бумаги.

— Сверчок, мы готовы, — ожила рация.

— Отлично, — буркнул капитан и поднес микрофон ближе к лицу: — Пристрелочный квадрат семнадцать-двадцать один, угол возвышения — сорок два.

Через минуту морские пехотинцы услышали шелест пролетающего тяжелого снаряда, еще через секунду у подножья высоты вырос огромный куст взрыва.

— Влево триста, угол возвышения — пятьдесят, — поправил артиллеристов капитан.

Следующий снаряд взорвался на западном склоне прямо посреди минного поля, вызвав детонацию нескольких мин, которые оранжево-желтыми вспышками подкрасили черный фонтан земли.