Главный бой. Рейд разведчиков-мотоциклистов - Максим Бузин Страница 2

— Так точно! Есть! — Буренков почесал макушку и, прищурившись, внимательно посмотрел в светло-зеленые глаза майора. — Артем Тимофеевич, мне послышалось, или вы сказали «пойдем»?

— Тебе не послышалось, Сережа! Я отправлюсь вместе с вами, а то засиделся уже здесь, зарылся в этой канцелярщине! — Кочергин махнул рукой в сторону зеленой тетради, мирно лежавшей на подоконнике, и широко улыбнулся. — Не переживай, старый конь борозды не испортит!

— Да я буду только рад, но, простите, что повторяюсь, вам же по должности не положено! — удивился Буренков и показал пальцем наверх. — Вас не отпустят!

— А куда они денутся! — развеселился майор. — У меня есть рисковый, но осуществимый план по захвату «языка». И для реализации этой задумки необходим человек, бегло говорящий по-немецки! Извините, товарищ лейтенант, но в нашем разведывательном батальоне есть только один такой индивидуум. Это некто Артем Тимофеевич Кочергин, прошу любить и жаловать!

Майор отвесил шутливый поклон, но сразу посерьезнел и прислушался к донесшемуся снаружи и постепенно усиливающемуся гулу.

— Самолет летит, — произнес Буренков задумчиво, — судя по звуку двигателей, высоко и не быстро.

— Это тактический разведчик «Фокке-Вульф-189», «Рама», — посмотрев на часы, сказал Кочергин и зевнул, — третий день подряд в одно и то же время прилетает, рахит! Покружит недолго, сбросит листовки и убирается восвояси. У фрицев же все по распорядку! Сейчас как раз немецкие артиллеристы завтракают, а, значит, примерно через полчаса начнется обстрел. Так что давай, пока тихо, иди к своим. А я завтра перед ужином загляну к вам, обсудим план будущей операции.

— Слушаюсь, товарищ майор! — Буренков встал со стула, отдал честь и, развернувшись через левое плечо, направился к двери.

— Стой, Сереж! Совсем забыл! — Кочергин быстрым шагом подошел к остановившемуся на пороге лейтенанту. — Нам понадобится пять комплектов немецкой военной формы. Скажи старшине, чтобы подобрал!

— Так Иваныч же в госпитале!

— Был в госпитале! Драпанул вчера оттуда, только его и видели! Уже небось с твоими ребятами лясы точит, страшные истории про злых врачей рассказывает!

— Вот дает, старый! — Буренков весь аж засиял от восторга и нетерпеливо начал переминаться с ноги на ногу. — Так я побежал, товарищ майор!

— Беги! И передай этому нарушителю больничного режима, чтобы мне нашел офицерский китель и штанишки соответствующие!

— Есть, Артем Тимофеевич! Все сделаем! — крикнул лейтенант, выбегая из комнаты.

С улицы донеслись его торопливые удаляющиеся шаги.

Кочергин, улыбаясь, подошел к карте, висевшей на стене. По мере ее изучения выражение лица майора изменилось, и оно приняло серьезный и озабоченный вид.

Дело предстояло чрезвычайно опасное, а его результат во многом зависел от удачи и везения разведчиков.

От партизан поступила информация, что на железнодорожную станцию, находившуюся в тылу у немцев на удалении пятнадцати километров от линии фронта, в воскресенье прибудет специальный эшелон, на котором из Берлина приедет какой-то высокопоставленный армейский чин, чуть ли не начальник генерального штаба сухопутных войск вермахта генерал-полковник Франц Гальдер. И в понедельник утром в штабном вагоне он проведет совещание с командирами дислоцированных в данном районе гитлеровских частей и подразделений.

По замыслу майора разведгруппа, пользуясь ночной темнотой, должна скрытно пробраться в окрестности транспортного узла и устроить засаду. Нет, не на Гальдера, конечно! Кочергин всегда берег людей, являлся реалистом и не собирался безрассудно рисковать бойцами ради призрачного шанса захватить в плен генерал-полковника, охраняемого в этой поездке не хуже самого Гитлера. План у майора был иным и заключался в следующем.

К станции, где остановится эшелон с большой германской «шишкой», вела только одна более-менее приличная дорога, по которой могли проехать легковые автомобили. Начиная от мест дислокации немецких войск, она шла через небольшие перелески, а на конечном участке протяженностью около двух километров тянулась почти параллельно железнодорожному полотну, отделенная от путей густой порослью молодых деревьев и неглубоким, но длинным, больше похожим на болото, чем на озеро или пруд, водоемом. Слева от дороги простиралось поле, в некотором отдалении плавно переходившее в смешанный лес. За полкилометра до привокзальной площади дорога делала зигзагообразный поворот, оставляя по правой стороне два приземистых кирпичных строения, в которых до войны располагались железнодорожные склады. К этим зданиям, согласно данным аэрофотосъемки, в свою очередь почти вплотную примыкали сильно разросшиеся кусты и деревья, и увидеть со стороны, что происходит за бесхозными постройками, было практически невозможно.

Именно в этом месте разведчики и нанесут свой внезапный удар! Целью акции станет кто-нибудь из офицеров вермахта, вызванных Гальдером на «симпозиум», — так своеобразно назвал организуемое фашистами мероприятие Кочергин.

Как заманить фрицев в приготовленную для них возле заброшенных складов ловушку, майор тоже уже придумал. Здесь он решил сыграть на приверженности немцев к строгой армейской дисциплине и порядку…

А вот дальше начинались в основном одни «но» и «если».

Во-первых, брать «языка» надо было практически бесшумно, то есть без единого выстрела. Если начнется стрельба, то гитлеровцы в считаные минуты оцепят этот район и операция закончится провалом.

Во-вторых, у майора к самому себе возникало много вопросов, связанных с возвращением разведгруппы в расположение наших войск. Кочергин был опытным командиром и прекрасно знал, что путь домой является порой наиболее опасной частью всей операции. Он долго ломал голову, просчитывая различные варианты, но при любом раскладе перспективы намечались далеко не радужные. В итоге майор решил, что сразу же после захвата пленного группа быстро пересечет поле и скроется в лесу, а дальше как кривая вывезет. Это выглядело чересчур авантюрно, но действовать по-другому в сложившихся условиях не представлялось возможным.

К тому же на уровне подсознания Кочергин чувствовал, что все пройдет, как надо. А чутье майора за последние месяцы еще ни разу не подводило…

— Ничего, прорвемся! — вслух сказал Кочергин, хотя в комнате, кроме него, никого не было, и в очередной раз асинхронно постучал пальцами теперь уже по стене.

Это являлось следствием контузии, полученной майором полгода назад. События того кровавого дня и сейчас стояли у Артема перед глазами…