Срочный груз из прошлого - Дмитрий Дубинин Страница 2

Я миновал секретаршу, открыл дверь в кабинет начальника порта и вошел. Поздоровался и быстро оценил обстановку.

На своем месте восседал сам Папа, на стульях вдоль приставного стола расположились мой патрон, начальник района Молодцов, и начальник ночной смены Павлюченко в своей знаменитой кожанке, которую в прошлом году защемило грейфером. Как раз тогда Павлюченко и перевели временно в мастера, а меня поставили сменным, после чего я и попал на глаза Сошникову… Василий Фомич сидел сейчас с таким видом, будто проглотил живую крысу. С патрона, похоже, снимали стружку, а с меня, наверное, сейчас будут драть три шкуры…

— Садитесь. — Папа показал пальцем на стул. Я сел рядом со сменным, напротив Молодцова и Сошникова.

— Я вас вот зачем вызвал, Андрей… А-аа… Николаевич. — (Если Папа вспомнил имя-отчество, значит все обстоит не так уж плохо). — Вам тоже никто не сказал, что сегодня ночью мастер Знобишин составил эту бумагу?

Папа показал коммерческий акт общей формы.

— Нет, Аркадий Палыч, — ответил я, соображая, чем же это дело может пахнуть.

— Ладно… И все же, Сошников. — Папа строго взглянул на моего патрона. — Почему вы уговаривали Знобишина забыть об этом акте?

Патрон поднялся и начал обреченно говорить:

— Утром возле кабинета меня встретил этот самый Знобишин и рассказал совершенно непонятную историю. Будто бы ночью после обеда во время погрузки контейнеров он обнаружил сорванную пломбу. Поднял шум, позвал капитана…

— Капитана? Грузили в судно?

— Нет. Из судна в вагоны…

— А почему капитана? Он что — сам сдавал и принимал груз? А представители МПС где были?.. Павлюченко?

Павлюченко встал.

— Н-на причале, там же, — неуверенно произнес он.

— Точно?

— За выгрузкой наблюдал Знобишин, — ответил сменный. — Говорит, что все были на месте.

— Судно какое было?

— «Беломорский-60».

— Ага. Там капитан Климов… А почему, собственно, на акте нет его подписи, Павлюченко? И вашей?

— Ну, Василий Фомич сказал, что…

— При чем здесь Василий Фомич?! — Тон Папы был зловещ. — Я вас спрашиваю, Павлюченко.

— Знобишин же сам подписался. И обеих приемосдатчиц подписать заставил. Они что — девчонки…

— Девчонки, — повторил Папа. — Знобишин, насколько я знаю, тоже студент-практикант. Как же это получается, товарищи, что студенты лучше вас знают, где есть коммерческий брак, а где нет?

— Знобишин позвал капитана, — произнес Сошников, — и ткнул пальцем в пломбу. Капитан заявил, что ничего страшного, и к тому же, Аркадий Палыч, то же сказала и Серикова, эта смежница с железной дороги. Ну, и перегрузили, а Знобишин расшумелся, позвал приемосдатчиц, и они тут же составили акт…

— Действительно, странная история… — Папа казался озадаченным. — Василий Фомич, мне уже доложили, что фактура составлена на нестандартном бланке. Кто отправитель?

— Сургутский ОРС, — неохотно ответил Сошников.

— Чушь какая… Неужто у них бланков нет… А что по накладной?

— Тара возвратная, — еще более неохотно ответил Сошников.

— Получатель?

— Кисловодск, завод безалкогольных напитков.

— Аркадий Палыч, — подал голос Молодцов. — Это, конечно, не столько наше дело, сколько смежников из МПС, но я хочу сказать, что подобные странности происходят уже не в первый раз.

— А что? — насторожился Папа.

— Уже три или четыре раза, — продолжал начальник грузового района, — из Сургутского ОРСа отправляют тару в Кисловодск по фактурам на каких попало бланках. Потом, мои приемосдатчики не раз замечали исправления в дорожных ведомостях. И, что самое интересное, все контейнеры с возвратной тарой оттуда шли именно в шестидесятой «Беломорке».

— Вот как? Сошников! Почему я об этом слышу не от вас?

Сошников засунул пальцы за воротник и не очень ласково взглянул в сторону Молодцова.

— Мне об этом его приемосдатчики не докладывали, — подавив вздох, сказал мой патрон.

— Сочувствую, Сошников… Ладно. Сургут, значит, вот оно что… Жаль, что там сейчас все начальство сменилось, никого пока еще не знаю… Так… — Папа собрал на лбу пять прямых морщин; это означало, что начальник принимает решение. — Вот что, товарищи. Придется сделать так. Дело мне это нисколько не нравится, с коммерческим браком шутки плохи, кто бы там чего ни говорил. В общем, надо провести служебное расследование. Отправить человека в Сургут, пусть проследит, как там у них в порту происходит погрузка и отправление груза. Если что, пусть под любым предлогом вскроет контейнер… Отчет — лично мне. Если все будет нормально, акт можно будет уничтожить… Василий Фомич, возьмите его себе… Кого отправим? Я думаю, возражений не будет, если поедет Маскаев? Человек он молодой, наблюдательный и работу знает прекрасно… Согласны, товарищи?

Товарищи были согласны. Я тоже, в общем, не имел ничего против, но был слегка удивлен, потому что инженер Маскаев — это я.

Я сбросил тапки и повалился на диван. Придвинув табурет со стоящей на нем пепельницей, закурил. Вообще-то, Танька не разрешала мне дымить в комнате, но до ее прихода времени было еще порядочно, и я особенно не беспокоился.

Вытащив из кармана билет на самолет, я покрутил его так и сяк — вечно мне кажется, что в кассе что-нибудь да напутали — и начал прикидывать, сколько времени придется проторчать в Сургуте.

По-видимому, послезавтра вечером я уже буду на месте, а «Беломорка» придет в порт… Так, до Сургута километров тысячи две с гаком… Кажется, две двести. За сутки «Беломорка» проходит километров четыреста, значит, всего ей шлепать… Суток пять… Пусть даже чуть больше, учитывая всякие непредвиденные задержки. В общем, тридцать первого мая, к вечеру, думаю, все и выяснится…

Я посмотрел в сторону работающей аппаратуры. Через пару дней припрутся заказчики, а у меня еще восемь бобин не записанных… Сказать Таньке, чтоб следила повнимательнее. Бабки пусть возьмет и не тратит… Хотя все равно ведь купит что-нибудь, не удержится. Знаю я ее… И чтоб ничего там не перепутала. Оригиналы вернуть дяде Геворгу, «Летний сад» — Генке из вокзального киоска, Аллегрову — Володе, Мадонну — Ларисе Ивановне… Не перепутать, только не перепутать… Танька, вообще-то, не должна перепутать, это только я никакой разницы в этих псевдомузыкальных «творениях» не нахожу…

Докурив сигарету, я отправился в кухню и, пока обедал, подумал, что перед выездом обязательно нужно повидаться с этим мастером-студентом, как его… Знобишиным. Надо узнать, как все происходило на самом деле…

Я решил, что Знобишин живет в нашей портовской общаге, и не ошибся. Войдя в подъезд мрачного кирпичного сооружения, я поздоровался с вахтершей, которая, как всегда, мне не ответила, и начал спрашивать про Знобишина. Тетка поначалу проговорилась было, что живет такой в семьдесят шестой комнате, а потом сразу же начала уверять, что этот Знобишин-де сейчас на работе. Я посоветовал ей придумать что-нибудь другое, так как отлично знаю, что он сегодня работал в ночь, и тетка тут же заявила, что нужный мне человек вышел, а куда — неизвестно.