Врата джихада - Александр Чагай Страница 2
Врата джихада - Александр Чагай читать онлайн бесплатно
Гражданские власти старались как-то помогать людям,наводить порядок, а вот усилий тюремного начальства не было заметно. В подвальных камерах плескалась вода, смешанная с помоями и нечистотами, заключенные отсиживались на нарах.
Когда надзиратель препроводил Ксана в камеру и плотно закрыл за ним железную дверь, новичка тотчас взяли в оборот двое дюжих паков [4]. Раджа и Исхан были дакойтами,то есть профессиональными бандитами и творили по своему разумению суд и расправу. Русский ничем не успел им досадить, но европейцы так редко оказывались в зиндане, что грех было не воспользоваться подобной возможностью и не унизить представителя «расы господ».
Ксан получил свою порцию тумаков, затем его швырнули в яму, находившуюся в углу камеры и использовавшуюся в качестве нужника. Сейчас она была до краев заполнена зловонной жидкостью. В одном месте, рядом с узким зарешеченным окном, где земляной пол шел резко под уклон,глубина достигала почти двух метров, и русского оттеснили именно туда. Любая попытка выбраться из этой клоаки решительно пресекалась: Раджа и Исхан били Ксана по голове ногами как по футбольному мячу. Из носа и рассеченной брови шла кровь.
Дакойты не торопились, растягивая понравившуюся им забаву. Временами они отвлекались и начинали вспоминать,как разбойничали, ради выкупа похищая скот, а также мирных обывателей. Особенно красочно живописал свои деяния Раджа, который около года назад с десятком подельников захватил пассажирский автобус. В ожидании денег, которые должны были доставить друзья и родственники заложников, дакойты подвергли несчастных пыткам, оказавшихся в автобусе трех женщин изнасиловали. Исхан держался не так кичливо и признавал, что при всей своей удали и бесстрашии, он всё же боится в жизни двух вещей: всемогущего Аллаха и армии.
Так прошло около трех часов. Помимо дакойтов, в камере находился еще один заключенный — пуштун по имени Гульман. Постарше (не меньше сорока, лысоватый, слегка обрюзгший) и поспокойнее. Хотя Раджа и Исхан предлагали ему поучаствовать в зверском развлечении, Гульман лишь изредка тыкал в русского грязной пяткой и делал это с явной неохотой. Порой в его угрюмом взгляде Ксан улавливал нечто вроде сочувствия.
Надзиратель время от времени заглядывал в камеру через глазок, но не препятствовал экзекуции. Мучители Ксана вслух рассуждали о том, как следует поступить с их беспомощной жертвой. Собственно, вариантов было два — ждать,пока «русская собака» не сдохнет, захлебнувшись дерьмом,или ускорить процесс, свернув ему шею.
В том, что Ксан угодил в зиндан, не было ничего удивительного. В то время он трудился в качестве регионального представителя неправительственной организации «Хелп мессенджер», занимаясь поиском пропавших без вести и помощью в чрезвычайных обстоятельствах. Эту НПО финансировали щедрые скандинавы, а использовали в своих — не всегда гуманитарных — целях несколько разведок, в том числе, российская. Впрочем, случай, о котором пойдет речь, никак не был связан со спецслужбами. Али Азгхар Шах говорил, что Ксан сам во всем виноват, что нечего идти на поводу у женщин. Возможно, он был прав.
Ксан занялся Мариной Стожковой по просьбе российского посольства, которое, в свою очередь, получило инструкции «с самого верху». Ситуация на первый взгляд казалась заурядной. Пожилая мама в Тамбове имела восемнадцатилетнюю дочь, которая влюбилась в пакистанского студента Манзура, учившегося в Тимирязевке. Невзирая на сопротивление родительницы, дочка вышла замуж по большой любви и укатила в Музафаргхар (городишко вблизи Фейсалабада),где реальность обманула ее ожидания. Юный муж честно пытался применять на практике знания агронома, но зарабатывал не более тридцати-сорока долларов в месяц. В семейной жизни он переменился радикальным образом, перестав позволять молодой жене то, что в Москве считалось абсолютно приемлемым: общение с подругами и друзьями, самостоятельное посещение кафе и ресторанов. По сути, супруга содержалась взаперти, если не считать вылазок в магазины. Ее интересы были ограничены кухней и уходом за двумя детьми. Третий уже «нарисовался» в проекте, что сулило Марине полное отсутствие личной жизни еще годиков этак на пять.
В общем, она обратилась к мамаше за помощью — сама, то денег даже на автобус наскрести не могла. Та разменяла квартиру, купила дочери отдельные апартаменты в Тамбове и отложила необходимую сумму на авиабилет. Оставалось решить самую ответственную задачу — вырвать Марину из лап «психованного мусульманина», которого родительница стойко ненавидела с первых минут их знакомства. В ненависти она не знала границ и, желая досадить пакистанцу, кормила дочь в его присутствии исключительно свининой. Возможно, если бы госпожа Стожкова отличалась большей терпимостью, молодые супруги остались бы в России, и Ксану не пришлось бы вызволять Марину из тенет исламского мира.
Родительница проявила необычайную настойчивость и энергичность, рассылая письма во все инстанции, и волею прихотливого случая одно из них оказалось на столе у главы президентской администрации. Чего на свете не бывает — к безвестной обывательнице, не имевшей ни денег, ни связей,проявили внимание в высшем эшелоне власти. В посольство ушла телеграмма, и там решили прибегнуть к услугам «Хелпмессенджер».
Ксан связался с окружными и уездными властями, нанял адвоката. Формальные препятствия для отъезда Марины отсутствовали, однако проблем оставалось предостаточно. Помимо дремучего пакистанского бюрократизма, на стороне мужа выступил могущественный феодальный клан Заведовав,к которому он имел честь принадлежать. Вдобавок сама Марина проявляла чисто женскую непоследовательность. Стремясь в Москву, одновременно томилась любовью к Манзуру и периодически обнаруживала в себе силы терпеть ради этого нищету и мужской шовинизм.
Встречи Ксана с супругами происходили в присутствии полицейских чинов, а также разнообразных родственников Манзура, среди которых имелись лица влиятельные. Разбирательства сопровождались истериками и угрозами, которые адресовались Ксану, ведь в глазах Джаведов он выступал главным обидчиком.
В очередной раз возненавидев мужа, его сородичей, а также их исламскую родину, Марина сумела выскользнуть из домашнего плена и добралась до полицейского управления.Оттуда позвонила Ксану, нервно потребовав «забрать ее отсюда навсегда».
Спустя два с половиной часа (столько времени занял путь от Исламабада), Ксан обнаружил Марину в кабинете окружного комиссара, но не одну, а вместе с Манзуром и парочкой Джаведов: хозяином бензоколонки Навазом и менеджером «Аскари-банка» Таусифом. Хозяин кабинета благоразумно удалился, дабы не мешать мужскому разговору. Марина,заварившая всю эту кашу, сидела на стуле, хлопала глазами,определенно позабыв о своей недавней просьбе, и влюбленно смотрела на Манзура. Когда возмущенный Ксан спросил, что она, в конце концов, выбирает — маму в Тамбове или нищего мужа в Музафаргхаре, Марина потупила взор и промолчала.
Здесь, нужно сказать, Ксан дал маху. Вместо того, чтобы подняться и уйти, он решил переломить ситуацию. Уж больно велик был соблазн поставить точку в этой нелепой, затянувшейся истории, избежав дальнейшей переписки с официальными лицами и неугомонной мамашей, изматывающих встреч и бесед. Оттеснив плечом малохольного мужа, Ксан приобнял Марину, как бы подталкивая на путь истинный.Разъяренный Таусиф не вынес подобного издевательства и сильно пихнул Ксана в грудь. Тот нанес ответный удар, и в ту же секунду в помещение ворвались полицейские. Не слушая объяснений регионального представителя, его скрутили, вытащили наружу и бросили в джип, покативший в городскую тюрьму.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии