Девятая рота. Дембельский альбом - Олег Вихлянцев Страница 19

— Там погиб? В Афгане? Расскажи!

— Нечего рассказывать. Перебьешься, — сказал, как отрезал, Олег, продолжая рассматривать фотокарточку.

Сделан был снимок перед тем самым, последним боем на высоте 3234, господствующей над дорогой в провинцию Хост.

Афганистан. Дорога на Хост.

Высота 3234. 1989 год.

«Черные аисты», исламские спецназовцы, прошедший подготовку на военных базах Пакистана, ползли на них со всех сторон, как черные пауки. Какие, к черту, «Черные аисты» — пауки и есть. И сколько их ни били пацаны из девятой роты, сколько ни забрасывали фанатами, ничего их не брало!

Твари эти вновь и вновь вырастали, словно из-под земли, лезли из всех щелей, упрямо карабкались на высоту, скользкую от крови наших ребят. Они подтащили безоткатные орудия, лупили из гранатометов, шпарили из своих М-16, не жалея патронов. Все меньше слышен русский мат, со всех сторон доносится клич «Аллах Акбар».

Десантники пережидали взрывы, привставали и короткими очередями косили приближающихся наемников. Но арабы уже прыгали в окопы. Пацаны, пригнувшись, отступали в обе стороны, отстреливаясь из-за каждого угла. Над извилистыми ходами, прорытыми в каменистой почве, тут и там мелькали каски бойцов и арабские клетчатые платки. Никто не рисковал выскочить на открытое пространство: противники перестреливались, перебегая с места на место, выныривая по плечи лишь на сотую долю секунды с автоматом и снова приседая. Неожиданно из занятых арабами ходов вымахнул наверх Воробей и побежал к своим. Тотчас очередь наемника прошила ему ноги. Вовка упал, выронив автомат, и пополз на локтях, волоча за собой неестественно вывернутые конечности.

— Давай, Воробей! — отчаянно закричал Лютый. — Давай! Сюда!

Поняв, что ему не добраться до своих, Воробей прислонился спиной к скале, которая отделяла его от арабов и заплакал от бессилия. «Черные аисты» приближались к попавшему в западню десантнику. Воробьев по-прежнему, не оглядываясь, смотрел на ребят. Он спиной почувствовал приближение врага. Медленно отнял от груди дрожащую руку с зажатой в ней гранатой. Вырвал чеку, отпустил рычаг.

— Мужики! А-а-а-а!

Раздался взрыв. Воробья разнесло на куски… Он подорвал себя и забрал на тот свет еще с пяток «Черных аистов»…

Последняя фотокарточка Воробушка лежала теперь на столе перед Лютым. И на снимке он улыбался так, как будто хотел наулыбаться на всю оставшуюся жизнь, будто знал, что эта его улыбка будет последней. Олег вспомнил, что обещал Володьке познакомиться с его девчонкой.

— Олега! — позвал Пахомыч. — Ты не обижайся на меня, дурака. Ты вот что, одну водяру кончай глушить, закусывай. На вот, заешь. — Старик подвинул к нему краюху ржаного хлеба и разрезанную напополам вареную картофелину.

— А ну-ка, дед, погоди.

Олег заметил выдавленные на гладкой поверхности снимка буквы и перевернул его. На обратной стороне был написан Володиным почерком телефон и адрес: «Город Красноярск, улица Бережковая, дом 14, квартира 71. Оля».

Елы-палы! Это же координаты Оли, девушки Воробья! Лютый вспомнил, что видел ее мельком на проводах в армию. Конечно, ему тогда было не до девушки Воробья. Так, размытое пятно в памяти осталось. Она ведь даже не знает, как погиб Володька, каким он стал — совсем другим человеком. И погиб как герой…

— Так, Пахомыч, — Олег резко вскочил из-за стола. — Мне надо срочно позвонить.

— Так у коменданта на первом этаже телефон. Поднеси стаканчик ему и звони, сколько хочешь. Водка не только болезнь, а еще и универсальная валюта.

Уже через минуту Лютый набирал нужный телефонный номер. Комендант опрокинул в себя стакан, хукнул, занюхал рукавом дозу и в одно мгновение подобрел. Пока Олег общался с невидимым абонентом, он изучал парня сентиментальным взглядом и еле сдерживался, чтобы не вступить в оказавшийся трудным и нервным разговор.

— Але! Але, здравствуйте! — нетерпеливо крикнул Лютый в трубку, когда на другом конце провода послышался мелодичный женский голос. — Олю можно?

— Олю? — удивленно и даже растерянно спросила на том конце провода девушка.

— Да-да! Олю!

— Я слушаю. Кто вы?

— Оля! Я — Лютый! Тьфу ты, черт! Олег Лютаев! Я служил в Афганистане вместе…

— Извините, вы ошиблись номером.

— Подождите! Как же ошибся номером? У меня этот телефон от Володи Воробьева!

— Не звоните сюда больше…

— Оля… — умоляющим тоном проговорил Лютаев. — Вы же любили Володю… Давайте встретимся, мне нужно вам рассказать…

— Не звоните сюда… — Она бросила трубку.

Лютый еще несколько минут вслушивался в короткие гудки, затем, ничего не понимая, опустил трубку телефона на рычаги.

— Ну, что, дозвонился? — поинтересовался сидевший за столом комендант общежития.

Лютаев посмотрел на него пустым взглядом и спросил:

— Кому?

— Ненормальный ты какой-то, парень, — сходу поставил ему свой диагноз комендант. — Лечиться надо…

— Сам урод, — машинально ответил Лютый, повернулся и пошел прочь.

Придя в себя, он сообразил, что нужно делать. Бегом вылетел на улицу и прыгнул на подножку уже отходившего от остановки трамвая. Олина улица недалеко, остановки три всего.

Нужный дом — пятиэтажная хрущоба — стоял фасадом на проезжую часть. Обежав дом вокруг, Лютый нырнул в последний подъезд. Здесь, на четвертом этаже, и была семьдесят первая квартира. Здесь жила Оля. Зачем он ее ищет и что скажет при встрече, Лютый не думал. Может, просто расскажет, как погиб ее любимый человек?

Он нажал на кнопку звонка. За дверью что-то упало, дверной глазок вспыхнул и погас: кто-то смотрел в него на Олега с другой стороны, но открывать не торопился. Он снова утопил кнопку звонка. Нет ответа. И он еще раз позвонил, длинно, протяжно.

Наконец, дверь отворилась. На пороге стояла Оля. Ошибиться Лютый не мог, хотя видел ее только мельком на сборном пункте военкомата перед отправкой в учебную часть. Мало того, это была та самая девчонка, которую он вытащил в вагоне поезда из-под гаишника! Вот это номер. Два года назад у нее была короткая стрижка, а теперь длинные волосы, поэтому он ее тогда, в купе, сразу не узнал.

А в дембельском альбоме ее снимка не было. Когда Воробышек подорвал себя, фотка невесты была у него в нагрудном кармане, на сердце, и ее разорвало осколками в красные клочья.

— Здравствуйте, Оля, — сказал он, волнуясь. — Я Олег Лютаев, сослуживец Володи.

Его слова не произвели на девушку того впечатления, на которое он рассчитывал. Сначала она вздрогнула, судя по всему, узнав в Олеге своего непрошеного спасителя. А потом застыла на месте, бледная, расстроенная, скрестив руки на груди, словно закрывая Олегу этим скрещеньем путь в свою душу.