Охота на изюбря - Юлия Латынина Страница 18

Коваль засмеялся, обнажая крепкие желтые зубы, и стал еще больше похож на породистую гориллу.

– Ужинали? – спросил Коваль.

Денис отрицательно покачал головой. Коваль как-то по-особому качнул рукой, и тут же один из его спутников помчался на кухню распоряжаться.

– Пойдемте, Денис Федорыч, – сказал Коваль.

Они поднялись на второй этаж на директорском лифте, прошли каким-то полуслужебным коридором и оказались в небольшом кабинете. Посереди кабинета стоял стол, накрытый хрусткой свежей скатертью, со стен струился голубоватый галогенный свет, откуда-то издалека доносился шум ресторана.

Неслышно на пуантах влетел халдей, поставил бутылку вина, бокалы и целое блюдо свежей зелени, из которой аппетитно круглились цельнокроенные половинки красных помидоров, сверкающие капельками влаги на тугой, как грудки девочки, кожуре.

– Ну, герой! – с легким сарказмом сказал Коваль, усаживаясь в кресло и рассматривая собеседника живыми черными глазами, – по всей Москве шухер прошел: Черяга на разборки на вертушке летает…

– Стараемся, – скромно сказал Денис.

– А если б Камаз стрелять начал? А? Побили бы твою дорогую технику…

– Почему побили? – пожал плечами Черяга, – вертушка новая, огневая мощь побольше, чем у «Апача», на турели под фюзеляжем авиапушка тридцатимиллиметровая, скорость стрельбы восемьсот выстрелов в минуту, система целеуказания позволяет управлять бортовым и стрелковым вооружением движением головы, впервые, кстати, в России, по бокам тоже все снаряжено….

А из автомата ее не побить. Кабина бронированная, лопасти полностью композитные, сохраняют боеспособность при попадании чего угодно калибром до пятнадцати миллиметров… Мечта, а не машинка.

– Вооруженная, значит, вертушка?

– Значит, да.

Коваль со вздохом покачал головой.

– Проспорил я, значит, – сказал вор, – я с умными людьми об заклад побился. Они говорят, что вертушка с оружием была, а я говорю: «Нет, Черяга умный фраер, не мог он так такой косяк упороть».

Денис насторожился.

– Ведь так твоя вертушка полетела, в Тушине села, вечером бы в Рязань вернулась или откуда она там снялась… А если б стрельба была? Да менты бы на уши встали: как так, нафаршировали людей из авиационной пушки! Тут уж неважно, кто, кого – подвел бы ты завод, и конгарцев подвел, у них еще с директора обвинение не сняли, что он вертушки чехам гнал, а тут пожалуйста – бандитская разборка с заводским изделием…

Денис невольно закусил губу. Вор был прав, а он, Денис, все до конца не продумал. То есть просто страшно представить, что бы с ним сделал Извольский, если бы на пустыре началась стрельба. Извольский его бы лично на кусочки изорвал, ментовке только оставалось бы прийти с совком и метелкой и все, что осталось от Черяги, подгрести… Другое дело, что Денис был уверен – не станет Витя Камаз стрелять по боевому вертолету, будь он хоть четырежды пробитый.

– Камазу, конечно, я по ушам дал, как услышал, – продолжал мерно журчать Коваль, – на кого, говорю, полез? У тебя бригада, а не ансамбль художественной самодеятельности… Из бригадиров я его вышиб, ты уж на дурака зла не держи, отморозки везде попадаются.

– Не держу, – коротко сказал Денис. Знал или не знал Коваль о наезде – сейчас было не время выражать свои сомнения по этому поводу.

– А может, и зря ему по башке дали, – задумчиво сказал Коваль, – на вас ведь многие тянут… Много хороших людей возле вас полегло… Кое-кто за Сашку Негатива готов был пасть порвать… Сходняк собирали, убийц хотели искать… Скажи спасибо – ссучился Негатив в последние годы, депутатом стал, с ментами дружил, в общак платил мало…

Денис сидел не шевелясь. Стукнула дверь, неслышный официант скользнул к столу, расставил закуски, сдернул с закрытой мельхиоровой крышкой посудины льняную белую салфетку и выскользнул тихо, как рыбка гуппи.

– И вот еще какая арифметика скверная: утром Негатива завалили, а вечером тебя замдиректором назначили.

Приказ о назначении Черяги был подписан на следующий день, но в принципе арифметика получалась действительно красноречивая. [3]

Черяга невозмутимо наколол на вилку помидорчик, пододвинул к себе тарелку с горячей закуской – ей оказались крабы, и это неожиданно успокоило Черягу. Крабами Черягу угораздило отравиться месяца два назад, и с тех пор он крабов терпеть не мог. В очень подробном досье эти сведения могли бы содержаться – стало быть, нет у них на него очень подробного досье.

– Ну да ладно, – сказал Коваль, – кто старое помянет, тому глаз вон… Тут вот какая запутка вышла: один наш клиент технику поставлял. Фирме «Сокол». Город Ахтарск. Не знаешь, что за фирма?

– У нас город большой. Всех не припомнишь, – отозвался Черяга. – Могу узнать.

– Ты узнай, Денис Федорыч. Они через месяц заплатить обещали, уже семь прошло, люди денег ждут, волнуются… Неправильно они себя ведут.

– А как ваша фирма называется?

– «Инвестал-плюс». У них офис в трех кварталах от вас. Хорошие ребята, молодые, – а их на пол-лимона кинули. Если все сам сделаешь, я с них даже лавэ не возьму, грех ребят обижать…

Черяга некоторое время колебался. Потом вытащил из кармашка телефон. Решительно взглянул на часы – в Ахтарске было уже не сегодня, а завтра – плевать.

– Как директора зовут?

– Решетников, а имя не помню.

Звонок Черяги, видимо, поднял Володю Калягина, начальника промышленной полиции, с постели.

– Але!

– Это Денис, – сообщил Черяга в трубку. Ты Решетникова такого знаешь, фирма «Сокол»?

– У него много фирм, – отозвался заспанный голос, – сегодня «Сокол», завтра «Беркут», послезавтра еще какая-нибудь канарейка…

– Кто ему крышу ставит?

– Менты.

– Номер его дай.

Трубка сипела и крякала, пока заспанный Калягин тыкался в поисках базы данных. До Черяги донесся сдавленный женский крик, потом тихий шепот: «Иди сюда, милый…»

– Направь к его дому патрульную машину, – сказал Черяга, когда Калягин продиктовал номер.

– И что?

– А ничего. Пусть стоят и ждут. А он пусть на них в окошко посмотрит. Скоро доедут?

В трубке произошла какая-то заминка, прерываемая шорохом электрических разрядов и хрипом служебной рации – Калягин общался с патрулями по подручному средству связи. Потом трубку взяли опять:

– Считай, ребята уже на месте. Там экипаж по соседству крутился.

Решетников отозвался по домашнему телефону, что было самым оптимальным вариантом.