Атомный поезд - Данил Корецкий Страница 13

— Откуда ты всё это знаешь? — спросил Саша, когда официантка отошла.

— Что знаю? — не поняла Оксана.

— Французские вина, порядки в разных ресторанах… И вообще, ты так уверенно держишься… Такое впечатление, что, пока меня не было, ты только и ходила по злачным местам…

Она рассмеялась.

— Ну, не только… Ещё я училась, готовила курсовую работу, помогала маме по хозяйству. Но пару раз выходила в свет, как раз в «Белый медведь» и «Маленький Париж». Один раз с Леночкой Карташовой, другой с одногруппниками. На Восьмое марта мальчишки разорились на ресторан…

Странно. Курсант выпускного курса военного училища получает денежное содержание в несколько раз больше, чем стипендия студента гражданского вуза. Но не может даже зайти в вестибюль «Белого медведя».

— Чего ты нахохлился? Ты что, не рад меня видеть?

— Да нет, почему не рад… Наоборот, очень рад. Просто меня не было здесь четыре месяца, а ты за это время как-то изменилась…

Оксана сморщила смешную гримаску, вытаращила глаза:

— Ау, Сашенька, это я, и я точно такая же, как была! Хочешь — потрогай!

— Ладно, верю, — он улыбнулся. — Но научилась понты колотить, — это точно!

— Фи, товарищ курсант, — Оксана вздёрнула подбородок. — Что за слова вы употребляете в разговоре с приличной девушкой?

— Виноват, исправлюсь!

Вскоре принесли заказ. Саша жадно ел горячую пиццу, чтобы не обжечься, запивал холодным пивом. Его спутница так же энергично расправлялась с салатом и языком.

— Давай выпьем за нас! — с воодушевлением он поднял высокий, расширяющийся кверху стакан. — За наше будущее!

Оксана не возражала. Стекло глухо звякнуло о стекло.

— Когда мы поженимся? — в очередной раз, отхлебнув пива, спросил Саша.

Девушка со скучающим видом перевела взгляд на сицилийский пейзаж, нарисованный над барной стойкой.

— А зачем тебе на мне жениться? — спросила она. — Разве тебе так плохо? Ведь ты получаешь всё, что положено мужу. А забот у тебя гораздо меньше. Тебе не приходится одевать меня, обувать, кормить, обеспечивать…

Саша со стуком поставил стакан на пустую тарелку.

— Ты как-то странно рассуждаешь… Зачем люди женятся? Чтобы жить вместе, заботиться друг о друге, родить и вырастить детей…

— Ну, разве что детей, — засмеялась Оксана и многозначительно облизнула губы.

Саша накрыл своей рукой узкую девичью ладонь.

— Знаешь что… Давай не будем пить кофе. Поедем сразу ко мне.

На этот раз Оксана возражать не стала.

* * *

— Это трудно передать словами… Она просто гипнотизирует, создаётся впечатление, что она читает твои мысли и все знает про тебя, — размягчённый Александр Кудасов рассказывал то, чего не доверил никому из товарищей. — Рассказывают, что она даже разговаривает с некоторыми. Мысленно, конечно.

— Ой, Саша, ты такой фантазёр! Ну как может железная ракета читать мысли и разговаривать? — засмеялась Оксана. — Это просто сказки. Или галлюцинация. Но разве могут быть галлюцинации у офицера-ракетчика?

— Я ещё не офицер. Приказ подпишут после защиты диплома, перед распределением.

— И куда молодого лейтенанта распределят? — игриво спросила Оксана и пробежала быстрыми острыми коготками по груди юноши, поводила кругами, будто хотела намотать на кончики пальцев редкие волосы. Родители Саши могли вернуться в любую минуту, поэтому они не раздевались, избрав походный вариант. Розовая блузка была расстёгнута, бюстгальтер сдвинулся вверх, обнажая маленькие нежные груди с розовыми сосками. Юбка тоже была бесстыдно задрана, открывая всё, что можно было открыть.

— От этого ведь зависит ответ на твой вопрос, помнишь, в кафе? Зависит наше будущее, за которое мы недавно выпили. Я люблю цивилизацию, развлечения, общение. Я бы поехала с тобой в Москву. Или осталась в Тиходонске. Но скажу тебе сразу: ни в какую тайгу и другую глухомань я не поеду. Не обижайся. Так куда тебя распределят?

— Не знаю. Спорил по глупости с философом: что первично, что вторично… А надо было тарабанить по учебнику, и всё было бы в порядке. Когда обозначаешь свою позицию, преподов это почему-то раздражает. Кивнул, согласился, прогнулся — тогда, может, и на красный диплом бы вышел. Больше баллов — на хорошее место больше шансов…

— Да брось, глупенький! Думаешь, в баллах дело? Дело совсем в другом: в умении «решать вопросы». Сейчас так и говорят: «Цена вопроса». Можно добиться всего, чего угодно, надо только заплатить нужную цену. Не обязательно деньгами, можно услугами, вниманием, чем угодно. Если ты расплатился, а другой нет, то у тебя все шансы, а ему «не хватит баллов».

— Ничего себе, — поморщился Александр. — Где ты научилась такой мудрости?

Девушка снова засмеялась и лёгким движением поправила причёску.

— Я же изучаю психологию, а там есть раздел о правилах ведения бизнеса.

— Я бизнесом не занимаюсь. А эта твоя психология — для «новых русских», а не для российских офицеров!

— А вот и нет! — торжествующе закричала Оксана и высунула язык. — Ещё в шестидесятых годах Дейл Карнеги написал книгу: «Как заводить друзей и оказывать влияние на людей».

— И как?

— Очень просто. Надо заинтересовать нужного тебе человека, сказать приятные слова, сделать подарок, оказать внимание. Так вот, сейчас все в нашей стране пользуются его советами. И ты должен вести себя как все. Иначе ничего не добьёшься.

Они лежали на нешироком, застеленном видавшим виды ковром диване. Александр гладил голый живот девушки, то и дело опуская ладонь на бритый лобок. Как шулер, специально стачивающий наждаком кожу, чтобы ощущать незаметные точки крапа, он воображением обострял чувствительность пальцев, чтобы почувствовать начинающие отрастать волоски. Время от времени он незаметно поглядывал на часы. Нервы были на взводе. Родители ушли уже давно и могли вернуться с минуты на минуту. Надо было собираться, но он оттягивал момент, когда всё закончится. Если бы они поженились, то он мог бы всё свободное время наслаждаться этим гладким роскошным телом… И совершенно легально.

Но сегодня дольше продлевать блаженство было нельзя. Он думал, как деликатней сказать, что надо приводить себя в порядок. Но Оксана его опередила. Аккуратно убрала обострённо-чувствительную руку партнёра, одёрнула юбку и села, принимая вполне приличный вид девушки, приглашённой молодым человеком в родительский дом. Вставила изящные ступни в красивые босоножки со стразами и на высокой шпильке, из-за которой она и ходила мелкими шагами, не полностью распрямляя колени.

— У тебя обновка? — спросил Саша.

— Да, отец подарил. Нравятся?

Она вытянула гладкие блестящие ноги с перламутровым лаком на ноготках.

— Правда, они подчёркивают, что у меня красивые лодыжки?