Кроссворд для негодяев - Максим Шахов Страница 12

В 319-м никого не душили. До этого дело еще не дошло. В дальнем углу, опираясь локтями на стол, стояла блондинка, подсевшая в «девятку» на Луначарского. Из одежды на ней была задравшаяся юбка и чулки. Сзади пристроился крепыш, почти идеально подходивший под описание, составленное со слов майора Матросова. Он не снял даже куртки, только спустил штаны.

Крепыш, впившись руками в пышные ягодицы, с завидной методичностью, пыхтя, делал свое дело. Мозг Виктора работал чисто автоматически, фиксируя все, что могло позволить в будущем идентифицировать подозреваемого.

С холодной беспристрастностью Виктор зафиксировал средних размеров родинку на правой ягодице блондинки и шрам от ожога на волосатом левом бедре крепыша. Перед блондинкой стояла откупоренная бутылка шампанского, в пепельнице дымилась сигарета, а в наполненных почти до краев пластмассовых стаканчиках подрагивала и выплескивалась на стол какая-то жидкость, судя по початой бутылке – полусладкое игристое. Дверь на балкон была чуть приоткрыта.

Вернувшись с балкона, Логинов подмигнул продолжавшему бриться Рубену и сунул Захарову ключи от 319-го.

– Потихоньку проверь, закрыто на фиксатор или нет.

Капитан исчез за дверью и вернулся через несколько секунд.

– Нет.

– Отлично. Тогда обойдемся без бойцов. Когда подам голос, врывайся в номер и что-нибудь кричи. Пистолет держи наготове. Оружия у них на виду нет, но мало ли что… Нечаев, вон, уже загремел в больницу, а ты мне нужен живым и здоровым. Понял?

Затем Логинов опять отправился на балкон 319-го. Там, опустившись на корточки, под усилившиеся стоны блондинки он пробрался к балконной двери и осторожно попытался открыть ее пошире. Получилось это у него не очень. Дверь рассохлась и перекосилась. Поддавалась она с трудом, сдвинулась всего на несколько сантиметров, да еще при этом противно скрипнула.

Логинов отпрянул в сторону и беззвучно выругался.

Тем временем в номере дело, судя по всему, близилось к развязке. Блондинка уже не стонала, а глухо хрипела, временами даже как-то присвистывала. В какой-то момент она вдруг метнула назад левую руку, смахнув по пути со стола стаканчик с шампанским, и ухватила член крепыша.

– Подожди… Сейчас… – простонала она.

Виктор тотчас замер. Опрокинув правой рукой и второй стаканчик, блондинка нашарила на столе свою сумочку и вытащила из нее какой-то тюбик.

– Сейчас… сейчас… – продолжала постанывать она, неловко откручивая дрожащей рукой колпачок.

Крепыш подался в сторону и вытянул шею, заглядывая через плечо блондинки, которая выдавила содержимое тюбика прямо на стол, смахнула полоску крема пальцами и начала втирать его в складки заднепроходного отверстия. Логинов решил, что скорее всего это вазелин, только непривычного голубоватого цвета.

Затем блондинка выдавила новую порцию крема и, быстро повернувшись, опустилась перед крепышом на колени. Какое-то время она, причмокивая, облизывала головку, потом начала наносить крем. Крепыш от избытка чувств то ли фыркнул, то ли охнул, Логинов так и не понял. Зато он отметил на лице блондинки родинку и неестественно пухлые губы. Это наблюдение вполне могло пригодиться при составлении ориентировки.

Нанеся крем на член крепыша, блондинка, опустившись на стол, простонала:

– Давай… Давай… Кончи мне в задницу…

Крепыш задвигал тазом, один раз, второй, потом поднатужился. Блондинка вскрикнула от боли, и Логинов поморщился.

Он был сторонником здорового секса и к садо-мазохистским штучкам относился с предубеждением. За это его и не любила бывшая теща. То есть, не за то, конечно, что он не занимался анальным сексом, а за некоторый консерватизм убеждений, который, в частности, не позволял Виктору использовать свое служебное положение так, как хотелось Агриппине Павловне.

Как всегда при воспоминании о бывшей теще Логинов вздохнул. Он продолжал наблюдать за разворачивавшимся в номере действом. Происходящее интересовало его с чисто практической стороны. Балконная дверь верхним углом зацепилась за штору, и Виктор не решался толкать ее дальше, боясь, что рухнет карниз. Между тем кульминация приближалась, и теперь главное было ее не пропустить.

Постепенно блондинка пришла в полное неистовство. Она уже не извивалась на столе, а просто-таки билась в предсмертных конвульсиях. Крепыш, кажется, тоже вошел во вкус этого дела, запрокинул голову и издал странный звук, отдаленно напоминавший брачный крик марала. Логинов покачал головой и решил, что пора.

Не делая резких движений, он поднялся на цыпочки, дулом пистолета снял с угла двери мешавшую штору и отодвинул ее немного в сторону. Путь был свободен. Логинов еще немного приоткрыл дверь, протиснулся в нее боком и несколькими мягкими кошачьими шагами подкрался к ничего не подозревавшим любовникам. Из гуманных соображений он подождал еще несколько секунд.

В тот миг, когда крепыш в последнем порыве подался вперед, Логинов молниеносным движением заломил его руку и, припечатав обоих любовников к столу, тусклым канцелярским голосом произнес на манер кабановского водителя:

– Прощеньица просим – служба… Капитан!