Рок-н-ролл со смертью - Борис Седов Страница 12

– Но это не означает, что я должен все бросить и идти куда прикажут. – Мартынов поднял с деревянного козелка палку и выпрямился. – Это не муниципальный транспорт, товарищ.

– Шесть тысяч долларов – довольно внушительная сумма для этих мест… – пробормотал, глядя под ноги, старший.

– Поэтому я отказываю вам очень неохотно. Бельмо уставилось на Мартынова.

– Как скажешь, капитан…

Уже когда отошли довольно далеко от базы, спутник старшего мужчины буркнул:

– А может, этого фраера просто за борт выкинуть, Адмирал? Если мое мнение важно, то я не вижу другого способа заставить его выйти в реку.

– С наступлением темноты мы пересечем бор и войдем на территорию базы. Он сделает все, что мы ему скажем, сделает, никуда не денется… А сбросить его придется по-любому, поскольку иметь на плечах свидетеля транспортировки груза в мои планы не входит.

Прозвище мужчина получил не за умение управлять флотскими баталиями. Половину сознательной жизни Артем Николаевич Ляхов провел в колониях на севере, меж двух великих океанов, и снова возвращаться туда у него желания не было. Прозвище свое – Адмирал – он получил именно там, в лагерях, за схожесть с адмиралом Нельсоном, потерявшим в бою глаз.

А в это время в Новосибирске русскоязычные люди Вайса входили в некое учреждение. Над дверями высокого здания с зеркальными, изысканно подобранными под витражи огромными муляжами телефонных трубок значилась вывеска: «Сотовая компания „МИР“».

Через два часа оба вернулись в номер гостиницы «Центральная», и Вайсу стали известны некоторые подробности движения Эндрю Мартенсона в России после отлета из аэропорта имени Джона Кеннеди в Нью-Йорке.

Во-первых, звонки с сотового телефона Мартенсона поступали в адрес не менее двадцати абонентов, и поиск всех фигурантов мог занять огромное количество времени. Так бы, наверное, Вайс и поступил, если бы не одно обстоятельство. В списке абонентов, выкупленном за пятьсот долларов у оператора сотовой связи, значились два номера, на которые Мартенсон звонил чаще всего. В этом не было бы ничего удивительного, если бы Мартенсон не звонил… самому себе. Оба номера телефонов мобильной связи значились за Андреем Петровичем Мартыновым, а это значит, что Мартенсон дважды регистрировал на себя трубки и после этого совершал на них звонки.

– Ты спрашивал местонахождение этих абонентов? – не глядя на помощника, спросил Вайс.

– Да, конечно. Сейчас в России программируют трубки таким образом, чтобы можно было определить местонахождение абонента. Борьба с терроризмом, мистер Вайс… если вас интересует этот номер, то я могу сказать вам, куда поступал звонок. Мартенсон звонил в город Ордынск. Это в ста километрах отсюда. Но самое интересное заключается в том, что больше половины звонков Мартенсон сделал в Ордынск, находясь в Ордынске, – чуть помедлив, человек Вайса развернул лист бумаги и добавил: – Но дважды Мартенсон выходил на связь не на мобильный телефон в Ордынске, а на стационарный аппарат. У меня записан адрес.

Вайс, сорокапятилетний мужчина с крупными чертами лица и прямой походкой, что делало его похожим на кентавра, рассмеялся и разгладил пальцами усы.

Ну, конечно… Трубки иногда бывают заблокированы, или абонент оставляет телефон в одежде, повешенной в шкафу. Тогда приходится звонить на городской номер. Осторожный Мартынов дважды совершил одну и ту же ошибку, и теперь было понятно: номер сотового телефона, зарегистрированный на Мартынова и номер городского телефона в Ордынске, принадлежат одному и тому же лицу.

– Мистер Вайс, – напомнил один из помощников, – нам хотелось бы услышать подробности относительно того дела, которым мы занимаемся.

Вайс покачал головой и знаком попросил одного из помощников поискать в баре что-нибудь подходящее для разговора.

– Это давняя история. Пересказ ее займет довольно много времени, однако, чтобы вам стало понятно, насколько опасен и умен человек, за которым мы приехали, я думаю, пару минут потратить на рассказ можно. Мистер Мартенсон, Мартынов Андрей, был направлен в качестве специалиста в Россию, чтобы найти сына одного известного боксера, Виктора Малькова. Дабы сократить повествование до минимума, просто поясню, что Мальков умер, а сумма, выплаченная ему Малкольмом в качестве гонорара тридцать лет назад, возросла на процентах, как на дрожжах, до десяти миллионов долларов. Единственным наследником этих денег является некто Артур Мальков, сын боксера. И только его отпечатки пальцев и губ считаются для французского банка доказательством того, что за деньгами пришел тот человек, которому по праву принадлежат деньги. Отпечатки пальцев, как и губ, как и код ДНК человека уникальны в своем роде. Мальков же хотел сделать сына наследником больших денег, и потому в контракте значилось, что деньги может снять со счета только тот, кто предъявит эти уникальные данные.

Мистер Мартенсон должен был отыскать Артура Малькова, передать ему три миллиона долларов – сумму, которая была перечислена на его счет в соответствии с договором с Мальковым-старшим, а оставшиеся семь миллионов перевести на счет мистера Малкольма. Однако наш друг исчез…

– А деньги? – спросил один из присутствующих.

– А деньги сняты со счета. Если бы в течение двадцати пяти лет деньги не были сняты со счета, они поступили бы в распоряжение французского банка. Но они сняты. Сняты за несколько дней до истечения срока. Это свидетельствует о том, что Мартенсон нашел Малькова-младшего. Но то, что Мартен-сон до сих пор не явился к мистеру Малкольму с деньгами, и то, что мы сейчас сидим в этой гадкой гостинице и развиваем аппетит клопов, свидетельствует о том, что Мартенсон сыграл свою игру. Десять миллионов долларов даже для двоих – внушительная сумма.

– А разве нельзя было убрать Мартенсона сразу после того, как стало ясно, что он нашел пацана?

По лицу Вайса скользнула тень, и он неторопливо пригубил виски.

– Он оказался умнее, чем от него ожидал старик Малкольм. Мартынов почувствовал опасность и прирезал двоих наших людей, направленных к нему, в одной из гостиниц. Сразу после этого позвонил хозяину и предупредил его о расплате.

– Я слышал о Мартенсоне, – заметил один из помощников Вайса. – Мне о нем рассказывал Колин Уилки из Джерси, менеджер Роя Джонса. Говорят, у Мартенсона крутой нрав.

– Тебе сказали неправду, малыш, – задумчиво проговорил Вайс, помня, что угроза Мартынова поступила в адрес не одного Малкольма. – Крутых Америка обламывает в тот самый момент, когда те видят облезлую статую Свободы в заливе перед Нью-Йорком, призывающую всех голодранцев мира залезть к ней под юбку. А тут же неподалеку расположен фешенебельный отель «Хилтон». Этот контраст всегда сбивает с толку крутых, приехавших искать в Стране Свободы счастья. Мартынова же не сломал сам черт. Он хуже, чем просто крутой. Он сам дьявол. Закажите такси, мистер Томсон, или как вас там – Томилин. Мы немедленно отправляемся в Ордынск. Но сначала скажите, кому принадлежит номер городского телефона в Ордынске. Уж не бывший ли это коллега Мартынова по лагерям?