Баксы для Магистра - Владимир Гриньков Страница 11

Демин дернулся. Мария это заметила и заломила руки.

– А что мне было делать? – сказала, некрасиво хмурясь. – Если бы я начала юлить, они бы примчались прямо туда. Понимаете?

– Зачем примчались?

– Им надо было знать – откуда все пошло. Откуда грозит опасность. И как с той опасностью можно справиться. Они бы все равно у меня выпытали.

«Выпытали» – это не для красного словца было сказано. Про пытки – это надо буквально понимать. То, что я знал про Магистра и его приспешников, не оставляло никаких сомнений в том, что именно так все и было бы: они устроили бы Марии допрос с пристрастием, торопясь выведать у нее побольше подробностей, а после просто-напросто убили бы ее. Чтобы оборвать цепочку свидетелей, через которых можно выйти на самого Магистра.

– Я сказала им, что вы уже уехали и что о происходящем внутри пирамиды знаете не только вы, а и другие люди, о которых я не знаю ничего. Я почему-то решила, что именно так надо говорить. Надо дать им понять, что дело зашло слишком далеко и поправить уже ничего невозможно.

Не надо разыскивать нежелательных свидетелей и уничтожать их, а надо быстренько разбегаться, пока самим наручники не надели – так я продолжил ее мысль.

– И – что? – осведомился Илья, нервно покусывая ус.

– Я в ту ночь уехала.

– Куда? К ним?

– От них, – сказала Мария.

– Боялась их, что ли?

– Конечно, – просто ответила она.

Значит, я не ошибался, предположив, что ее могли в тот раз убить. И нас вместе с ней. Получается, что, спасая себя, она спасла и нас.

В окно я увидел спешащую к дому Светлану. Пробежала через двор, шаги на крыльце, распахнулась дверь:

– Добрый вечер!

Это хозяйке. И сразу обратилась ко мне:

– Жень! Наш пилот уже закипает!

– Нервничает?

– Еще как! – кивнула Светлана. – Говорит, что уже вечер, а он ведь не военная авиация. Ему коридор воздушный закроют, и будем до утра тут куковать.

Я посмотрел на Демина. Илья пожал плечами.

– Полетели, – сказал он.

Год не виделся с Марией, а оставаться не хотел. Когда-то ведь даже собирался на Марии жениться, а она вон как его напугала в тот раз – год назад.

– Не отужинаете? – печально осведомилась Мария.

– Некогда! – отрезал Илья.

Она не стала настаивать, но расстроилась – это было заметно.

Вышли из дома. Мария нас провожала до ворот.

– А ты здесь неплохо устроилась, – оценил Илья, поведя вокруг взглядом многоопытного администратора.

– У меня оставались кое-какие деньги, – ответила на это Мария. – Я вложила их в постройку дома.

– Но Магистр-то подбрасывает деньжат детишкам на молочишко?

– Я с ним не общаюсь с того самого дня, как бежала из Подмосковья.

– Отчего же так? – удивился Илья.

– Я боюсь его.

– Значит, никаких контактов?

– Никаких.

– И он даже не знает, где ты сейчас живешь?

– Не знает.

– Ну надо же! – покачал головой Илья.

Он-то думал, что Мария весь этот год так и продолжала стричь купоны, а на деле все оказалось иначе.

За воротами мы распрощались.

– Простите меня, – сказала Мария.

У нее при этом был вид человека, готового улететь вместе с нами. Да только детей нельзя было бросить.

Мы пошли к вертолету.

– А Магистр – это кто? – спросил у меня Миша Каратаев.

– У него вот спроси, – кивнул я на Демина.

– Почему именно у меня? – огрызнулся Илья, явно пребывавший не в духе.

– Я ведь даже лица этого Магистра не видел никогда, – пояснил я. – А ты жил с Марией, которая входила в ближайшее окружение Магистра.

– Она и сама о нем ничего не знала, – пожал плечами Демин. – И лица его не видела, как и ты, и все остальные. Это не человек, а призрак какой-то. Люди приносили ему миллионы долларов, а кому отдают – даже не знали. Он вообще лично почти ни в чем не участвовал. Все вопросы решал через Сабадаева. Это его секретарь.

– А может, его и не было, Магистра этого? – высказал предположение Миша Каратаев.

– Был! – убежденно ответил я. – Я дважды видел его собственными глазами!

* * *

На следующее утро я позвонил на работу Мартынову.

– Рад тебя слышать, – сказал он, услышав мой голос в телефонной трубке. – Но только не надо мне говорить, что позвонил только потому, что соскучился. Что-то случилось?

Почему приятно иметь дело с прокурорскими работниками – они очень трезво смотрят на вещи. Разговор всегда без каких-либо сантиментов, и можно безо всякой подготовки сразу переходить к главному.

– Ничего не случилось, – успокоил я его. – Но мне нужна ваша консультация.

– Когда приедешь? Сегодня?

– Если можно.

Пауза. Он, наверное, смотрел в свои записи.

– Три часа – тебя устраивает?

– Вполне.

– Жду!

Я ему многим обязан, этому Мартынову, он уже не раз помогал мне выпутываться из неприятных историй, и отношения у нас с ним вполне дружеские.

Когда я в три часа зашел в его кабинет, меня уже поджидал свежезаваренный чай и печенье в казенного вида вазочке.

– Привет! – запросто сказал мне Мартынов. – Ты нисколько не изменился с тех пор, когда я тебя видел в последний раз.

– Еще бы! – хмыкнул я. – Видели то вы меня на прошлой неделе!

Мартынов засмеялся и хлопнул себя ладонью по лбу:

– А ведь точно! Непосредственно мы с тобой виделись год назад, но я же все время вижу тебя в твоей программе. В последний раз – действительно на прошлой неделе!

Сделанное им открытие немало его позабавило. Хорошее настроение у человека. Сразу видно, что он рад встрече.

– А я как раз по поводу дел годичной давности, – сказал я.

И Мартынов тотчас же перестал улыбаться. Потому что «дело годичной давности» – это как раз та неприятная история, когда я совершенно случайно оказался в эпицентре событий, связанных с подпольной финансовой пирамидой, – я тогда едва не лишился головы. Начни в тот раз события разворачиваться несколько иначе – и сейчас программу «Вот так история!» вел бы кто-то другой.

– Рассказывай, – предложил мне Мартынов, и лицо у него стало таким серьезным, будто я не сам к нему пришел, а меня принудительно доставили на допрос.

– Рассказывать мне особенно нечего, – постарался я придать беспечности своему голосу. – Зашел к вам полюбопытствовать, чем там год назад все кончилось.